Истина святых
Шрифт:
Но они не отличались от аккуратно ухоженных рук, которые с большей вероятностью были испачканы кровью.
Так что теоретически Брент был самым здоровым и безопасным вариантом для восстановления после плохих отношений. Черт, Брент был идеальным мужем. До этого соглашения я бы не позволила Бренту пригласить меня на свидание больше одного раза. Это человек, ради которого можно пересечь океаны.
По крайней мере, в другой жизни.
— Давай в следующий раз, — ответила я с улыбкой. Мое выражение лица было вымученным, натянутым и болезненным.
Его брови слегка нахмурились.
— Ты не сможешь вечно говорить мне «нет», дорогая. — Его тон
Мне не было неловко от его внимания. Не было ничего развратного или подлого. Это было бы приятно, если бы не напоминало обо всем, что я потеряла. О том, чего у меня больше никогда не будет. О том, что моя способность любить порядочного и доброго мужчину навсегда испорчена.
Я грустно улыбнулась.
— Может быть, и нет, — согласилась я. — Но сегодня вечером все еще могу. — Я подмигнула ему и пошла к своей машине.
Его глаза прожгли мне спину.
***
Я вздохнула с облегчением, когда въехала на небольшое пространство в тени эвкалипта с пышными зелеными кустами слева от меня и садом с фонтаном и различными каменными статуями справа. Я рассматривала известняковую феечку с зеленью по крыльям, рядом с которой припарковалась, как свою подружку. Может быть, я немного схожу с ума? С другой стороны, она не говорила со мной, так что я не сошла с ума. По крайней мере, пока что.
После того, как хлопнула дверца моей машины, не было слышно никаких звуков, кроме низкого рокота волн. Ни рева машин, ни сирен, ни соседей. Конечно, я была в тридцати минутах езды от города — небольшой мегаполис Киллсмор, который состоял из трех отличных кафе, одного супермаркета и трех пабов — и где жила большая часть команды, но я поселилась прямо на берегу океана. Маленький подарок, который я нашла в интернете, будет пустовать ровно столько времени, сколько мне было нужно. Ближайший сосед находился в десяти минутах езды по грунтовой дороге. Когда я впервые последовала сюда за GPS, я нахмурилась, глядя на пыль, поднимающуюся от шин, на сельскохозяйственные угодья вокруг, думая, что приехала куда-то не туда.
Но потом проехала мимо богато украшенных железных ворот с вьющимися вокруг растениями. Поехала по извилистой дороге, окаймленной деревьями, тщательно посаженными, чтобы скрыть коттедж от всего мира, чувствуя, что это будет моим личным убежищем.
Затем в поле зрения появился маленький домик. С красной рифленой крышей и крыльцом, по которому взбирались виноградные лозы, создавая впечатление, что природа поглотила дом. Розы всех цветов были посажены вдоль фасада с качелями на крыльце справа от красной входной двери. Повсюду большие окна.
Входная дверь выходила прямо на океан. По крайней мере, так казалось. Окна вдоль гостиной были от пола до потолка, почти не было стен, которые закрывали бы вид на пляж и воду. Этот океан цвета сапфира и аквамарина… не как тот, который я видела на другом континенте. В другой жизни.
Другой океан нес в себе воспоминания.
Если бы я была умной женщиной, которая хотела исцелиться, забыться, я бы покинула этот прекрасный рай, который напоминал о несчастном, болезненном прошлом, и нашла что-то другое. Что-то с видом на холмы, пейзаж Новой Зеландии, что-то ближе к городу. Но я этого не сделала. Я закрыла входную дверь, прошла через со вкусом обставленную гостиную и открыла раздвижные двери, вышла на балкон и вдохнула соленый морской воздух.
Теперь это стало чем-то вроде ритуала. После приветствия с феей, конечно. И после проверок цветов и посылок, которые я заказывала в два часа ночи после бутылки вина.
Затем входила внутрь этого нового места, которое становилось для меня домом, открывала двери и вдыхала слишком знакомый воздух. Он напоминал о человеке, который был незнакомцем, но знал меня лучше, чем кто-либо другой.
Затем я готовила что-нибудь на ужин, в зависимости от настроения, уровня энергии или наличия продуктов. Джанет, женщина, у которой я снимала коттедж, иногда заглядывала с корзинкой кексов, лазаньей, домашними мюслями, вишней или своим любимым вином. У нее были дикие ярко-рыжие кудри, морщинистая загорелая кожа и любовь к фиолетовому цвету. Ее голос был хриплым, свидетельствовал о привычке курить, от которой она отказалась пять лет назад. Ее муж умер шесть лет назад, и она поклялась, что никогда больше не выйдет замуж, но за ней бегают много ухажеров. Она мне все выложила как на духу. На мою вторую ночь здесь она приехала с двумя бутылками красного, едой и рассказами о своей жизни.
У нее не было детей, и я очень расстроилась, ведь любой бы захотел такую маму, как она. Теплая, уверенная, непримиримая. С моей стороны было некрасиво и жестоко желать, чтобы она была моей мамой. Желать, чтобы моя биологическая мать исчезла из моей жизни по эгоистичным причинам, лишь бы внутри меня не было тьмы. Я не хотела бояться своего собственного разума. Не хотела бояться своих собственных воспоминаний.
Но желание не принесет никакой пользы. И если бы моя мама не была моей, я бы не оказалась в офисе Джея или в его постели все последующие ночи.
И несмотря на то, сколько боли причинили мне те ночи, несмотря на то, как сильно он разрушил меня, я не хотела, чтобы у меня забрали воспоминания о нем.
Я наслаждалась ужином с Джанет один вечер в неделю. И воскресным днем в саду. Я открыла холодильник, чтобы достать блюдо из баклажанов, которое она приготовила для меня, и еще вина, она уже знала, что я его поклонница.
Воздух стал холоднее. Лето уходило, уступая место осени, даже здесь, на вершине северного острова, где погода была теплее, чем в остальной части страны. Руки покалывало от мороза. Не только из-за погоды, но и из-за предстоящего финала шоу. Прошли месяцы. За лето я отлично загорела, несмотря на то, как часто пользовалась защитным кремом. Наверное, здесь какая-то дыра в озоновом слое. Из-за чего солнце было более резким, и я намного быстрее загорала.
Я уже обжигалась, так что боль от загара была приятна. Я превращалась в кого-то другого. Или, по крайней мере, внешне. Моя кожа была уже не персиково-сливочной, а более похожей на молочную карамель. Волосы стали длиннее, обесцвеченные суровым солнцем, в блонде почти не осталось рыжеватых оттенков. Я прибавила в весе, как и хотела. Если бы это зависело от меня, то я бы отказалась от еды, за исключением случаев, когда это было абсолютно необходимо, и питалась бы только кофе и вином. Но у меня есть Джанет. И Брент во время обеденных перерывов, приносивший полную тарелку со своей кривой улыбкой и непринужденной беседой. Я съедала всю тарелку, даже не осознавая, просто слушала, как он говорит, и лишь бы не рассказывать какую-либо информацию о себе.