Истина святых
Шрифт:
— Увидел, как вы идете, и хотел подойти, предупредить, чтобы вы не пугались, если услышите пару выстрелов, — продолжил он, по-видимому, не обеспокоенный тем фактом, что я еще не заговорила.
— Это очень любезно, — медленно кивнула я, у меня пересохло во рту.
— Ты та самая янки (прим. пер.: за пределами США в настоящее время чаще употребляется как прозвище всех американцев — уроженцев США.), которая остановилась у Джанет? — спросил он.
Я снова кивнула, не зная, говорить ли человеку с пистолетом, где я остановилась. Одна. Безоружная.
— Я обязательно
Я сглотнула, натянуто улыбнувшись.
— Представила.
Шум волн был единственным, что на какое-то время нарушало тишину.
— Лучше пойду, — наконец сказал мужчина, приподнимая воображаемую шляпу.
Я ничего не сказала, только снова кивнула и неуклюже помахала рукой. Я смотрела, как он тащится по песку обратно на сельскохозяйственные угодья, а мое сердце бешено колотилось в груди.
Оно уже давно не билось так сильно и быстро.
Последний раз только с ним.
***
Джанет появилась у двери через несколько минут после моего возвращения. Прогулка заняла в два раза больше времени, так как я постоянно останавливалась и оборачивалась, чтобы убедиться, что за мной не следят, или вглядывалась в поля, надеясь, что я ни у кого не под прицелом.
Я тихонько взвизгнула, когда она постучала в дверь.
— Слышала, Стэнли тебя немного напугал, — прощебетала Джанет, когда я набралась храбрости и открыла дверь. Ее волосы были в беспорядке из рыжих локонов, глаза увеличивались из-за больших круглых очков в фиолетовой оправе. Джанет редко пользовалась косметикой, если не считать мазка яркой помады. Сегодня она была розовой. Ее кожа была загорелой и морщинистой от солнца, но почему-то все еще выглядела молодой.
На ней был забрызганный краской комбинезон, кофта, коллекция золотых и серебряных ожерелий и ярко-фиолетовые туфли от Чака Тейлора.
— Стэнли? — повторила я, отступая назад, чтобы пропустить ее внутрь.
Она направилась прямо на кухню, схватила чайник и отнесла его к раковине, чтобы наполнить.
— Да, Стэнли, с глоком, с которым ты столкнулась? — уточнила она, перекрикивая шум воды.
— Его зовут Стэнли? — спросила я, нахмурившись и усаживаясь за барную стойку.
— Ну да, — ответила она, включая чайник. — Почему у тебя такой удивленный голос?
Я пожала плечами, сидя на барном стуле, радуясь ее компании.
— Не думала, что такого человека, как он, будут звать Стэнли.
Она гортанно рассмеялась.
— Стэнли никогда не оправдывает ожиданий. — Она схватила две кружки с крючков рядом с чайником. Достала два пакетика чая из банки, положила их внутрь, звеня многочисленными украшениями.
— Как ты узнала, что я встретила Стэнли? — спросила я.
— Он позвонил мне, — ответила она. — Сказал, что ты выглядела немного бледной, возможно, не ожидала увидеть его на пляже. Я подумала зайти, дабы убедиться, что с тобой все в порядке. — Она подошла к холодильнику, достала молоко, а затем начала заваривать чай — почти священная традиция новозеландцев, как я узнала.
Это было завораживающе — наблюдать, как она заваривает чай, слушать звон ложек о кружки. Я наблюдала в трансе. Даже человек с пистолетом — конечно, пистолет, предназначенный для кроликов, а не для людей — не мог отвлечь мой разум от размышлений о прошлом, о нас, и о том, что я могла бы сделать по-другому.
— Самое верное средство от чего угодно, даже от головной боли и от разбитого сердца, — это чашка крепкого чая с тремя кусочками сахара, — с усмешкой сказала Джанет, протягивая мне дымящуюся кружку.
Я с благодарностью взяла ее, обхватив ладонями фарфор, согревая их. Если бы только это могло согреть мои внутренности, те места, которые омертвели и замерзли с тех пор, как он ушел от меня.
— Стэнли безобиден, — сказала она мне, потягивая свой чай.
Я приподняла бровь, глядя на нее.
— Немного странный, — добавила она, увидев, как я приподняла бровь. — Но безвредный. На самом деле он очень богатый человек, у него в гараже «Феррари» и недвижимость по всему миру. Он был частным подрядчиком, много работал в Центральной Африке.
Я бросила на нее взгляд.
— Это должно заставить меня чувствовать себя лучше из-за того, что он бродит по пляжу с пистолетом?
Она ухмыльнулась.
— Я живу с ним по соседству двадцать лет, и он меня не убил. Это заставляет тебя чувствовать себя лучше?
Я закатила глаза.
— Конечно, почему бы и нет?
Мы погрузились в дружеское молчание, потягивая чай и слушая плеск волн через открытую раздвижную дверь.
— Так ты будешь встречаться с Брентом? — спросила Джанет, она не из тех, кто довольствуется молчанием.
Я повернулась, чтобы уставиться на нее.
— Откуда ты знаешь, что Брент пригласил меня на свидание?
Она пожала плечами, ее глаза загорелись озорством.
— Маленький городок. Все всё знают. Я тоже любопытная. И выпила кофе с его матерью.
Мои глаза вылезли из орбит.
— Он рассказал обо мне своей матери?
Она рассмеялась.
— Конечно, нет. Он говорил о тебе в пабе, где Джон Эйткенс подслушал, а затем сказал об этом своей жене Сельме, которая, так уж случилось, ходит на силовую прогулку с Дженни, матерью Брента.
— Господи Иисусе, — пробормотал я. — Маленький городок в Новой Зеландии дал бы TMZ шанс заработать большие деньги.
— О да, — согласилась Джанет. — Так ты согласишься? Дженни это бы очень понравилось. Она не очень любит бывшую Брента — другими словами, чертовски ненавидит ее. Плюс, это дало бы мне больше причин убедить тебя остаться здесь.
— Остаться? — повторила я, глотая чай. — Я не могу здесь остаться. У меня бизнес, друзья, семья, квартира и… — Я чуть не сказала «парень», но это было неправильно. У меня никого не было. И даже если бы мы все еще были вместе, нельзя назвать его своим парнем парнем. — И жизнь в Лос-Анджелесе, я не могу переехать сюда, это безумие, — продолжила я.