Истина звезд
Шрифт:
– Ащ-щ-щ! – схватившись за него, прошипела она.
Соно сорвался с места и, обхватив ее лицо ладонями, зачем-то начал дуть на повязку, будто это помогло бы унять боль.
– Больно? Очень больно? Мне привести лекаря?
Соно сидел перед ней на коленях и сосредоточенно надувал щеки. Он все дул и дул. А Юри медленно таяла от его теплого дыхания. Словно аскарский лед под палящим солнцем.
– Не нужно. Мне стало лучше. – Юри коснулась его руки и убрала от лица.
Он на секунду смутился от близости и, откашлявшись, сел на стул. Юри заметила, как он прижал ладонь к ране на животе и, отвернувшись, скривил
Вечерело. Съёни зажигали фонари, и свет пламени танцевал на пруду, в котором изящные лебеди собрались в небольшую стайку и, сложив длинные белые шеи друг на друга, уснули. Тэнто, стоявшие на берегу у моста, поглядывали по сторонам и ждали гостей, чтобы сопроводить их на ужин. Ветер стал прохладнее, а городской шум за стенами дворца медленно умолкал. Араса готовилась встретить ночь, а ночью, как известно, обнажались все тайны.
– Моих родителей убили наемники «Или», – вдруг сказал Соно. – В день Перерождения дракона, когда мы повезли в провинцию подарки от императора. Отец ушел в храм, а мама прогуливалась с жительницами деревни. Я был в опустевшем доме и рассматривал чужие детские рисунки. А потом…
Юри не перебивала его. Боялась, что он замолчит и не расскажет ей свою историю.
– Потом деревня горела ярким пламенем. Наемники убивали всех без разбора. – Соно не отрываясь смотрел на огонь в фонаре, который им на стол поставили слуги. – Мать с отцом не успели спастись. Я нашел их трупы около паланкина и думал… надеялся… что умру рядом с ними. Но Хикаро не дал наемникам забрать мою душу.
Соно протянул руки к фонарю. Он грел свои длинные пальцы, на которые изредка приземлялись мотыльки.
– И тогда я понял, что хочу отомстить. Хочу убить каждого в этом поганом клане. Заставить их страдать так же, как они заставили страдать меня. Но мне нужно было подобраться к ним ближе, заручиться доверием Ренриса и приближенных… На своем первом задании я убил лучшего друга. Я не мог отказаться. Иначе наемники убили бы меня за непослушание господину. – Соно громко сглотнул. – После смерти Тэмишо я думал, что остался совсем один. Но в клане появилась ты. И со временем я понял, что моя цель – не отмщение. Моя цель – ты.
Сердце громко билось в ушах, которые, кажется, покраснели, как и все лицо Юри. Признание Соно стало лечебной настойкой, придающей силы. Освежающим ветром, новым дыханием и упавшим грузом с плеч. Сказав это, Соно исцелил ее душу и раненое, почти рассыпавшееся на куски сердце. Юри и забыла, что значит смущение. Внутренности сжались от волнения, во рту пересохло, а кровь, устремившись к голове, обжигала щеки. Юри онемевшими пальцами сжала юбку на коленях и посмотрела на Соно, но он так и не поднял на нее глаз.
– И в Рокрэйне я испугался, что потеряю тебя. Наше путешествие становилось все опаснее, а ты, не думая о последствиях, всегда шла за мной. Я боялся, что не смогу защитить тебя. И, поговорив с Эвоном, я понял, что думал лишь о себе. О своих чувствах и страхе вновь испытать боль потери дорогого мне человека. Но я не знаю, что с нами будет дальше и что…
– Стой, – перехватила его руку Юри. – Ничего не говори.
Соно сплел их пальцы – и по спине Юри побежали мурашки. Он крепко сжимал ее руку, глядя теперь не на огонь, а на ленту, повязанную на запястье Юри.
– Ты сказал уже достаточно, – улыбнулась
Ей и правда хватило этого раскаяния. Сейчас им двоим нужно было помолчать. И Соно наконец посмотрел на ее растянувшиеся в улыбке губы. Он не спускал с них глаз. Черных, как смоль, глубоких, как океан, сверкающих, как звезды в ночном небе, глаз.
– Спасибо, Соно. За твою откровенность.
– Ты достойна знать все мои секреты, Юри. Пока не поздно, я должен тебе все рассказать.
Они пропустили ужин. Променяли его на молчаливый вечер в беседке посреди пруда. И мысли друг о друге, которые так и остались невысказанными вечернему ветру, гуляющему в саду арасийского дворца.
Соно с Юри шли к своим комнатам в сопровождении съёни. В коридорах никого не было. Даже тэнто, охраняющие спальни императора и его сыновей, куда-то ушли. В углах горели благовония, а на дверях висели таблички с молитвами, отгоняющими злых духов. Видимо, дворец уже начали готовить к обряду.
– Что-то не нравится мне это, – прошептал Соно. – Будь начеку.
И слуги открыли перед ними двери в комнаты.
– Доброй ночи, – сказали они и, закрыв спальни на замок, убежали прятаться сами.
Сокол сидел на подоконнике и приветствовал Юри своим щебетом, но та, вспомнив вчерашнее, испугалась его и закрыла ставни. Сев на кровать, она развязала узлы на накидке и, скинув ее с себя, замерла. За рисовой, разделяющей комнаты, стеной Юри увидела силуэт Соно. Он стянул с себя рубашку и схватился за живот. Кажется, рана все еще сильно болела. Юри, так и не раздевшись до конца, легла на подушку. И, продолжая наблюдать за мельтешащим по комнате Соно, не заметила, как уснула.
Скрип полов. Шаги. Распахнувшиеся створки окна. Видимо, Соно проснулся, чтобы проветрить комнату. Что-то упало на пол. Затем еще. И еще. Юри нахмурилась, но глаз так и не открыла. Шагов стало больше. Звуки хлопков и ударов. Юри начала злиться оттого, что ее разбудили. Уже думая встать и накричать на Соно, она открыла глаза. Один из них защипало, но, быстро отмахнувшись от боли, она уставилась на стену. Свет в комнате Соно не горел. Но странное мычание и необъяснимый шум не давали Юри покоя.
– Соно? – позвала она и села.
Из открытого окна подул ветер.
«Я же закрывала его…»
В ту же секунду за спиной раздался шорох, но Юри не успела повернуться. Ее тело обхватили, рот заткнули тряпкой, а на голову натянули мешок.
Юри так и не успела позвать Соно на помощь.
Глава 28. Соно
Они несколько часов ехали в повозке. Их трясло на неровной дороге и подбрасывало на кочках. От этого рана болела все сильнее, но Соно думал лишь о Юри и о том, что вскроет горло каждому, кто посмеет хоть пальцем ее тронуть. Они лежали на пропахшем свиньями сене и, подскакивая на выбоинах, подкатывались друг к другу, но кто-то быстро растаскивал их по углам. Соно пытался развязать веревку на руках и скинуть с головы мешок, но каждый раз его больно били по запястьям и, хватая за плечи, прижимали ко дну повозки.