Истина звезд
Шрифт:
Сейчас, лежа на песке во время очередного ночного привала, Сэтил смотрел на медленно приближающуюся тучу. Она скрывала за собой звезды и будто сгоняла их в ловушку, пугала яркой молнией.
– Переживем ли мы надвигающуюся бурю, господин? – обеспокоенная Омбо тоже не спала. – Стоит ли нам помолиться Незримому перед смертью?
– Надеюсь, в этой буре мы найдем ответы, а не смерть.
Вдали сверкнула молния, и Сэтил сильнее сжал в руке драгоценный камень.
Той ночью они нашли холодную темноту. Как и говорила Ача, глубокую и сверкающую яркими фиолетовыми огнями.
Сэтил – бог тьмы и грешных душ – стоял посреди города. По его щекам текли слезы и, смешиваясь с каплями дождя, падали на мокрый песок. Тишина и беспросветный мрак были единственными гостями в его стране. Мертвой и безжизненной. Они стояли за спиной Сэтила и шептали: «Это конец». Вокруг лежали трупы – обтянутые кожей скелеты. Окаменевшие, застывшие с гримасой ужаса на лицах. Люди ждали своего короля и спасения, которое он должен был даровать, но смерть настигла их быстрее. Сэтил упал на колени рядом с маленьким телом девочки, которую хорошо знал. Любознательная Илла всегда задавала слишком много вопросов и часто напоминала ему Ачу. Такую же проворную и такую же смелую. Рядом с Иллой лежал ее отец. Вечно краснеющий из-за выходок дочери. Добрый и заботливый пастух, оберегавший животных города. Сэтил знал каждого погибшего. И от этого становилось еще больнее.
Но вместе с болью приходила и злость. Она, как раскаленный песок, поднятый порывом ветра, царапала кожу, и этот нестерпимый зуд могла утолить лишь месть. Сэтил должен был найти того, кто сделал это с его народом, и уничтожить.
Но убийца сам пришел к нему и принес с собой тьму. Она клубилась вокруг Сэтила и укутывала в свой смертоносный туман трупы.
– Не верь тому, что видишь ты… – раздался знакомый голос. – Пусть увядают все цветы…
– Нет… Только не ты… Кто угодно, но только не ты!
И это предательство он уже не смог простить.
Юстин проснулся от боли, сковавшей сердце. Будто стрела предательства пронзила не только Сэтила, но и его.
«Скоро месть свершится…» – шептала Похоть.
Теперь она приходила каждое утро и, сказав эти слова, пропадала опять. Сэтхи все еще чего-то ждали и совсем не помогали Юстину придумать план побега. Натолкнуть хоть на что-то, дать подсказку. Он был бы рад любому их слову, кроме уже раздражающего «Скоро месть свершится». Но сэтхи говорили лишь об этом.
Ренрис избил его так, что Юстин даже не помнил, как оказался в темнице. Кто его сюда притащил и уложил на сено? Кто смыл кровь и вновь заковал в цепи? Тимс? Лираса? Кого он должен был убить за то, что позволили ему проснуться, так и не дав умереть?
– Я хочу тебе напомнить, что я все еще луксурия, малыш. – Лираса принесла Юстину
– Дай мне выпить яду. Так решатся не только мои проблемы, но и твои.
Юстин был серьезен, но Лираса посмеялась, приняв все за шутку.
– Если я это сделаю, то Ренрис убьет меня вслед за тобой. А я еще пожить хочу.
В этот раз наемник сильно поиздевался над ней. Видимо, припомнив ей кленовый сироп, порезал щеку и избил так, что Лираса теперь хромала. Сегодня она была не в очередном украденном у Далии платье, а в обычном легком сарафане без корсета. В таких ходили кухарки и другие служанки.
– Что? – заметила она взгляд Юстина. – Не нравится наряд?
Лираса держалась за ребра и двигалась медленно, все время опираясь о стену.
– Корсет сильно давил. Не смогла зашнуровать.
– Ну, в этом тоже есть плюсы. Ренрису проще будет тебя раздевать.
Истощенный и уставший Юстин не мог найти сил, чтобы сесть. Да он и не сильно проголодался – вдоволь напился собственной крови и лечебных настоек Лирасы.
– Где ты научилась целительству? – Юстин закрыл глаза, надеясь, что заснет.
– Меня научил мой хороший друг. Он работал вместе со мной в борделе и был нашим лекарем.
– И твоим учителем.
– У меня была больная мать. Ее мучили головные боли, да и память стала подводить. Она забыла меня. И даже свое имя. Поэтому я попросила Эвона помочь облегчить ее страдания. Так и научилась делать массаж головы, расслабляющий чай и настойку, снимающую боль.
– Вы были близки? – Юстин не хотел этого знать, но ему приходилось вытягивать из нее слова – сон не шел, и ее истории должны были помочь с этим справиться.
– Иногда, – хихикнула Лираса. – Друзья тоже могут греть друг друга в постели.
– Но для тебя он был больше чем друг?
– Он был заботливым. Точнее, есть! Святые, почему мы говорим «был»? Он не умирал. Хотя… Я не знаю, где он сейчас и все ли с ним в порядке.
Лираса замолчала, прислушиваясь к звукам наверху, и, когда они утихли, продолжила:
– Он никогда не рассказывал о себе, но при этом знал все о других. Есть в нем что-то… – она пыталась подобрать слова, – что-то… Что-то манящее. Не знаю, мне сложно объяснить. И звучит, наверное, глупо.
– Называется харизма, Лираса.
– Да ну тебя.
Она махнула рукой и подошла к Юстину. Села рядом и осмотрела побитое лицо. Юстин отвернулся, но она поймала его за подбородок.
– Научись держать язык за зубами. Иначе Ренрис вырежет его тебе перед тем, как забьет до смерти. Мои лекарства не помогут тебе воскреснуть.
– Он мог давно меня убить, но я все еще нужен ему. Я знаю, страдания – это наказание за все грехи, что я совершал. Плевать.
– Куан говорил, что у тебя есть сестра. Почему ты не стараешься хотя бы ради нее?
– Потому что моей душе ничего не поможет.
– Да? А мне казалось, что Ренрис вчера читал тебе пророчество. – Лираса задумалась. – Кажется, он говорил про какие-то камни… Схиалу… Что-то было еще, но я плохо вас слышала. Подслушивать, прячась за шкафом, не очень удобно.