Истинная легкого поведения
Шрифт:
Шавки, живущие и скитающиеся по свету оборотни слабее нас в разы. Мало кто из них превращается в полноценного Волка даже в полнолуние, а вот когти с клыками выпускают при необходимости. В них нет силы, единства, чести… Ну не могли же они мстить мне за Колю? Да и тогда бы расклад сил был другой. Нас изначально встретили лишь трое, явно, чтобы отвлечь и потянуть время, пока десяток бросится за скрывшимися. А у дома их еще десяток ждал. Они знали то, чего знать никак не могли — я не стану рисковать своей парой, или Заком, почуяв угрозу. Но узнали! Иначе бы атаковали всей своей сворой.
— Вика орала, как резаная, Миха с бодуна, ты знаешь, не особо ласковый, ну он и "красиво" велел ей заткнуться. Та обиделась, и даже заткнулась. Милка
— А кто стрелял в Милу?
— Не видел. — сплюнув на землю, оборотень выкинул окурок и поежился. — Если Мила их всех уложила, то не дай Боги встать когда-нибудь на пути беременной волчицы…
Это были правильные выводы. Но кое-чем я был не доволен:
— Вы бросили Мишу и убежали, оставив его там одного, даже без возможности обороняться. — злобный рык все таки вырвался из моего горла. — Ты отдаешь отчет в том, что чуть не угробил своего товарища?
— Отдаю. — хмуро отозвался он, отводя глаза. — Я же не знал, что мелкий тоже побежит. И вообще, толку, что он бежал? Прибежал и упал, пока Док не вышел чего-то скулил и все, а потом вообще отключился.
— Ну ты и будешь копать яму. — заявил я, указывая на сарай с инструментами. — И подальше от дома. — но смягчившись, я добавил, — Возьми еще кого-то себе в помощь, с кем не ладишь. Чтобы хоть какое-то наказание было, а не трепня языком.
— Сходи к Доку, он подлатает, — шагнув к Мише, я осмотрел его рану, края, которой уже немного стянулись. — Быстрее же будет. Нужно заняться погребальным костром для Власа. А тут все… — я смолк, только выдохнув. Стая была потрепана и ошеломлена. Как именно погиб Влас и почему никто этого не видел, так никто и не ответил. — Мы проводим его в последний путь, как подобает. Он отдал жизнь за свою стаю, нужно собраться.
И начался калейдоскоп мельтешения, длящийся два часа. Стивен быстро закончил с ямой и мы занялись переброской останков. Справившись, облили бензином, кинув вглубь ямы еще канистру, и подожгли, отходя на безопасное расстояние от этой вони. Вика никуда не пошла. На все мои вопросы и попытки ее успокоить и поддержать, видел же, что она испуганна, отнекивалась и огрызалась. Впрочем, как всегда, но уже без огонька что ли.
Погребальный костер для Власа развели на заднем дворе. Под ветви ели, как подобает, высыпали сушеную мяту, огородив возвышенность для тела, брусьями из дуба. Получился своеобразный открытый деревянный гроб, внутри которого лежал совсем молодой оборотень, в окружении сухих ветвей и дерева, на белом саване. Несмотря на то, что у нас так не принято, я взял слово, как только каждый взял в руки по горящему факелу, чтобы отдать искру огня ушедшему:
— Его смерть не должна быть напрасной. — пробасил я, срываясь на крик от бушующей ярости. — Шавки вернутся, мы должны дать достойный отпор, чтобы не разводить больше погребальных костров. — в повисшей тишине слышался лишь треск, едва занявшихся ветвей. — Прах к праху, дух к духу, зов к зову…
— Прах к праху, дух к духу, зов к зову. — вторили
Стая перешла на вой и лес с содроганием разнес нашу панихиду по окрестностям.
— Светлой дороги, брат… — прошептал я и первым покинул костер.
Сегодня я потерял брата. Чуть не потерял приемного сына и истинную. При всех тренировках, пробежках и нагрузках мы не готовы к войне даже с шавками. За ними стоит чья-то стая, не сойти мне с этого места. Альфа, дергающий за ниточки, мерзкий и ничтожный, которому не достает духу бросить мне вызов открыто. Под это описание подходят все три, даже местами я.
Найду суку и убью…
Порыв холодного ветра сбросил с лица капюшон и растрепал мокрые волосы. Зажигалка постоянно гасла, мешая спокойно вытравить из себя злость никотином. С десятого раза я смогла глубоко затянуться и вновь спрятать голову под капюшон. Хуже дня в моей жизни еще не было. Я считала, что встреча с Ником и Сергеем, была отправной точкой, поделившей мою жизнь на до и после. Наивная. Жесткость, жестокость, ярость, кровожадность… Все это переплюнуло сегодняшнее побоище. Умом я, конечно, понимала, что оборотням даны клыки и когти, отнюдь не крючком вязать и ваять шедевры из глины. А вот сердце замирало от ужаса до сих пор, стоило лишь вспомнить… Стая и Мила воспринимались проще. Звери, Волки, трепали тела каких-то уродцев с огромными когтями и острыми, как иглы, клыками, торчащими из человеческого рта. Руки, ноги, внутренности — все летело в разные стороны.
Финалом этого безумия стала Мила, вытянувшая из живота уродца кишки и растащив их по двору. Меня рвало долго и отчаянно, так словно, я сейчас выплюну собственные. Я знала что они пришли за мной. Чувствовала это, как и не отходящая далеко от меня буро-белая Волчица. Охранника лучше нее быть не может. На краю сознания билась единственная разумная мысль — она беременна. От чего-то вспоминалось: отдых, никаких переживаний, витамины, гуляние на свежем воздухе и прочие наставления, выданные Кларке врачом.
Она заставила меня бросить Мишу. Когда один из уродцев налетел на него со спины, как только мы кубарем свалились с холма, я успела его оттолкнуть и подставить собственную спину под взмах крючковатых когтей. Конечно же, я не планировала самоубиваться, просто он оказался быстрее меня. Я просто не успела увернуться. Пока пыталась встать, на Мишу надели какую-то штуковину с массивными железными болтами, а тут уже и Стив с Заком подоспели.
Но стоило нам приблизиться к дому, как мы наткнулись на новых уродцев, окруживших нас со всех сторон. Я голосила как никогда — Лепсу такое не приснится, мечтать и мечтать. Мила же тут же бросилась в бой, сваливая одного на землю и вырывая пастью кадык. Меня не пытались убить. Покалечить, возможно. Но не убить. Даже наступали как-то бережно и осторожно.
В какой-то момент появился совсем незнакомый мужчина, с большой и острой железякой. Судя по тому, какие рваные раны она оставляла на уродцах, как диск бензопилы, ей-богу, только по форме меча, с такими же зазубринами. Одет в защитные цвета, почти сливаясь с окружающей средой, он мелькал то тут, то там, появлялся и исчезал из поля моего зрения. Расправившись со всеми он всадил из какого-то оружия две пули в Милу. Я хотела закричать, даже открыла рот, набирая воздух.
— Тише, детка, тише. Это всего-то транквилизатор. А ты будешь умницей и помалкивать. Мне просто нужно выиграть время. — впечатав свою руку в мой рот, он с силой надавил на подбородок сверкая голубыми глазами. — Я не враг. — пытался заверить меня тот, кто только что стрелял в беременную! — Я вам помог, и прошу всего-то пару часов, чтобы успеть уйти, детка. Хорошо? — я кивнула. В конце концов он ведь и правда не пытался прикончить своей штуковиной нас, а только уродцев. — Умница. — озорно подмигнув мне, он убрал ладонь от моего лица и тут же убежал, скрывшись за ближайшими кустами.