Истинная (не) для президента
Шрифт:
***
Я указала на него пальцем.
– Он хочет убить меня.
– Уезжайте, - один из охранников затолкал меня в машину, та визгнув тормозами вылетела с парковки, выскочила на оживленную улицу, и я увидела пламя. Огонь вырывался из четырех окон на третьем этаже, прямо под номером, где были мы с Виктором. Рядом стояли три пожарные машины, полиция, скорая помощь. Люди спускались вниз по лестницах из окон. Слышались крики. В небесах показался вертолет.
Машина рванула прочь.
– Мы не дождемся Виктора? – спросила я.
–
– Остановитесь!
– Сидите спокойно. В отеле остались люди, они позаботятся о нем.
Машина повернула, вклинилась в бесконечный поток машин на оживленной улице.
Убийца сейчас там. Он идет за Виктором. Я видела лишь его силуэт в полумраке парковки, но сама не знала почему, сразу поняла, что это он. Открыла ноутбук, нашла прямую трансляцию пожара. Огонь уже охватил половину здания, пожарные машины все прибывали и прибывали, но справиться с огнем было трудно.
– По последним данным в здании находился кандидат в президенты Виктор Голубоглазов, - говорил диктор. – Покинул ли он место трагедии остается неизвестным. Мы будем оповещать вас о всех последних новостях…
Меня всю трясло. Я как одержимая пялилась в экран, пыталась рассмотреть лица выбегающих изнутри людей, в надежде найти среди них Виктора.
– Управляющая отеля Анна Георгиевна Кирилюк сообщила нам, что Виктора Голубоглазова и его супругу должны были поселить в номер на третьем этаже, где начался пожар, - продолжал диктор. – Однако перед самым их приездом обнаружилась поломка кондиционера, поэтому политику предоставили такой же этажом выше, оставив первоначальный номер пустовал. На вопрос «мог ли это быть поджог?» Анна Георгиевна точного ответа не дает, но заявляет, что если поджигатель был в отеле, его должна была заснять камера в коридоре. Если записи сохранились…
Совпадения, конечно, бывают. Но, черт, я знаю, что и кого видела! Он хотел убить нас!
Взяла у охранника телефон, попробовала набрать Виктора – ответа не было. Скорее всего, его телефон остался там же, где и мой – в отеле.
– Куда мы едем? – спросила я.
– Здесь недалеко, - ответил водитель. – В местное представительство избирательного штаба.
Представительство оказалось неприметным, совсем не похожим на столичное. Обычная жилая девятиэтажка с офисами, парикмахерскими и магазинами на первом этаже. Неприметная вывеска у входа, график приема граждан, стенд с изображением Виктора у двери.
Внутри ждало минималистично обставленное помещение с блестящим лакированным полом, круглыми светильниками под потолком. Неприметными диванчиками и креслами. Меня усадили в одно из них, тут же появилась невысокая, совсем молодая девушка, спросила не нужно ли мне чего. Я попросила включить висящий на стене телевизор.
Уставилась в экран, где пожарные понемногу побеждали пламя, но о Викторе никто ничего не говорил. Сказали только о двух погибших и двух пропавших, не называя имен.
Что-то случилось.
Мимо прошел работающий здесь мужчина, я подошла к нему.
– Почему по телевизору не говорят о Викторе? Что с ним?
Тот обернулся, посмотрел на меня, почти шепотом произнес:
– Его пока не нашли, но несколько человек видели похожего на него мужчину на соседней улице. Прессе мы пока что не говорим – не хотим, чтобы его ненавистники побежали его искать. Направили туда людей.
– Вы уверены, что это он?
– Нет, - покачал головой он. – А сейчас извините, мне пора.
Черт!
Я не могла найти себе место. Ходила туда-сюда, иногда посматривая в телевизор. Если это был Виктор, то куда он пошел, почему не позвонил сюда? А если не он, то где тогда он?
Вышла на улицу, присела у входа на лавочку, принялась смотреть вокруг. Как же хотелось, чтобы Виктор сейчас появился из-за угла…
Иногда даже мерещилось, что вот он, идет ко мне уверенной походкой, но как только я вскакивала в готовности броситься к нему, замечала, что человек, которого я приняла за оборотня, не похож даже отдаленно.
Вернулась в штаб, но там было все так же, все работают, только иногда спрашивают не надо ли чего. Сложилось ощущение, что тут все в курсе, что происходит, и специально мне не говорят. Я отгоняла эти мысли с пониманием, что это паранойя, и раз за разом смотрела то в телевизор, то в окно.
– Пройдемте, пожалуйста, за мной, - сказала вернувшаяся ко мне молодая девушка.
Я направилась за ней через комнату с десятком сидящих за компьютерами людей, оказалась в небольшом все таком же минималистичном кабинете, из мебели в котором были лишь стул и стол.
– Это вас, - она взяла со стола телефон, протянула его мне. – Это вас.
– Алло, - сказала я в трубку, замечая, как девушка спешно покидает кабинет.
– С тобой все в порядке? – в ухе прозвучал такой приятный голос Виктора.
– Да, все хорошо. Где ты?
– Я могу не вернуться, - сказал он.
– Что ты такое говоришь?
– Кажется, догадываюсь, кто хотел тебя убить и кто поджег отель, - с легкой грустью проговорил он. – Сейчас иду за ним. Он знает, что я рядом, и хочет разобраться. Я тоже, иначе он не даст нам покоя. Если не вернусь – позаботься о нашем ребенке.
Виктор Голубоглазов
Пламя подступало. С каждым мгновеньем становилось все жарче. Пот ручьем скатывался по телу. Что-то громко упало, где-то обвалился потолок, с улицы доносился тревожный вой сирен.
– Сюда. Прошу сюда, на лестницу и вниз, - выводил я людей на пожарную лестницу. Одну из дверей пришлось выломать – за ней обнаружились подвыпившие мужчина и женщина, даже не понимавшие, что творится. В этот момент окончательно понял – хорошо, что остался. Человеку высадить эту дверь было бы неимоверно трудно, а то и вовсе невозможно, что обрекло бы людей на смерть.