Истинный саваран
Шрифт:
— А ничего, что у нас Создатель? — сжал зубы я. — В массовом низведении сверхов до нулевого пробуждения ему нет равных.
— Корабль Древних нашему ПВО не прикрыть, слишком он большой, — объяснил негр. — И, поскольку ты ушел от боя, его по умолчанию считают уязвимым к мощному оружию. Сам понимаешь, применить советские, лучшие в мире ракеты ренегаты не постесняются.
— Неужели вся армия легла под предателей?! — я сжал кулаки. — Весь генштаб? А как же те офицеры, что поддерживают товарища Сталина?!
— Они сэйчас доставляют к мэстам прорывов и координируют боэвые группы свэрхов, —
— И что, ничего нельзя сделать, чтобы это… — на язык лезли исключительно матерные эпитеты, нормальных слов не осталось. — Это! Прекратить?
— А вот поэтому ми вас так ждали, товарищ Глэбов, — неожиданно улыбнулся в усы вождь. — Как капитан и пилот Создатэля, какое ви можете прэдложить рэшэние?
— Я?! — мне казалось, сильнее удивить меня после всего услышанного было нечем. Ан нет. — Как я могу что-то решать, когда дело целой страны касается? Я не военачальник и тем более — не политик.
— Вы им стали, Виктор, стоило только вам взять под контроль инопланетный корабль, — грустно улыбнулся Винер. — Не важно, откуда проистекает сила управлять глобальными процессами. Из ждущих именно твоего приказа войск, из личной силы или способности заглянуть в будущее и понять его.
Кибернетик помолчал и внимательно посмотрел мне в глаза.
— Если ты думаешь, что Создатель устоит под ракетной атакой и остановит международный контингент сверхов — предатели сами нанесут по бункеру ядерный удар. Раз мы его так упорно станем защищать — верный признак, что он нам важен.
Чёрт!
— Вик! — привлекла мое внимание к себе Гвен. — Мне Жанин перевал ваш разговор. Мы может сбежать отсюда до атаки. Сбежать в другой мир, без людей! Открыть портал с помощью Создателя и вытащить всех служащих из бункера на ту сторону! И припасы вытащить, и быстросборные дома, и оружие. Этого будет достаточно, чтобы там выжить. Все лучше, чем погибнуть в этом ставшим сумасшедшем домом мире!
Проклятье… Звучит как выход. Только слишком дерьемовый, чтобы им воспользоваться. И что делать? Проклятье, проклятье, проклятье!
— Зафиксировано вторжение китайских вооруженных сил в Монголию! Регистрируется свыше десяти тысяч сигнатур сверхов категории «первого пробуждения» и трех сотен «второго»! — выкрикнул один из операторов из-за своего пульта.
Ну да, логично. Несмотря на то, что Генштаб и Центральный комитет партии уже перевели находящихся в бункере людей в диссидентов и даже предателей, сама аппаратура продолжала связывать нас с «большой землей». А как иначе? Эту базу создавали для работы — в том числе — и в условиях полного разрушения командных цепочек. Весь мир в труху, но в подобных этому командных пунктах должны остаться силы и средства для продолжения борьбы. Просто так, одной лишь политической волей, этого было не отменить.
На краткий миг я отрешенно задумался: ведь раньше обозначения своих и вражеских сверхов было совсем другим. И, получается, с нашей легкой руки, новое уже вовсю вошло в обиход. С другой стороны, а что тут удивительного? За последние месяцы мы очень много узнали о пути саваран, которых раньше считали демонами. Да и рост у сверхов разных стран произошел качественный. Вполне оправдано было бы и терминологию обновить.
Но это так — фоном прошло. В основном же мозг, зацепившись за сказанное оператором, начал быстро просчитывать последствия этого вторжения.
Монголия — как бы шестнадцатая республика Советского Союза. Но не «де юро». Фактически, она является независимым государством, связанная с СССР лишь союзными договорами. Что само по себе гарантировало любому супостату крупные неприятности при одной только попытке агрессии. Но — не сегодня.
Учитывая, что творилось во всем мире, Китай решил, что Советы не в том положении, чтобы распылять силы сразу на несколько фронтов. У нас ведь наметилось очень жесткое противостояние с Британией. В таких условиях еще на Монголию отвлекаться смерти подобно! Вот китайцы и решили «потренироваться» перед активными действиями в Сибири. Тем более ЦК партии обозначило свою позицию — они не желали войны и были готовы сдать даже идейного лидера страны!
Заодно китайцы решали давний территориальный спор. Кто знает этих из Союза: вдруг договорятся и сами все решат? А так уже все равно прибыток будет. Последователи Мао активно клепали своих сверхов. Тысячами, можно сказать. И когда «Красных Мастеров», накопилось достаточно много, а ситуация качнулась не в пользу Советов, хитрые азиаты дождались-таки удобной возможности для безответного удара.
И это ведь китайцы еще не до конца понимают, какой бардак у нас внутри твориться. Или знают? Не в этом ли причина их смелости? Сталин же, кстати, упоминал, что некоторые силы внутри нашей политической элиты, уже давно хотели бы слегка изменить порядок вещей. И тут такая возможность…
Да… Именно возможность! Не для них — нас! Не выбирать прямо сейчас из плохого и очень плохого, а хоть немного исправить ситуацию. Тьфу, да даже просто оттянуть исход, получить дополнительное время!
— Что, если мы ударим сейчас по силам вторжения? — произнес я, фактически еще формулируя идею. Но сейчас было время быстрых решений, и тратить драгоценный ресурс на длительное обдумывание каждой фразы стало бы непозволительной роскошью.
— С цэлью? — с интересом уточнил Сталин.
— Демонстрация. Если они посчитали, что Союз слишком слаб, и не сможет защитить своего союзника, мы продемонстрируем им всю глубину этого заблуждения. Одновременно и Западу, и нашей номенклатуре покажем, что СССР — это не колосс на глиняных ногах, а вполне себе зубастый зверь, который никогда своего не отдаст.
— С помощью Создатэля, полагаю?
— Верно! Раз уж весь мир считает, что у нас есть новое супероружие на базе технологий саваранов, так давайте не будем их в этом разубеждать! Пусть лучше боятся — переговоры и позже можно провести!
На несколько секунд все замолчали, переваривая сказанное. Потом Иосиф Виссарионович поднял усы, улыбаясь.
— Мнэ нравится инициатива товарища Глэбова! Василий, Борис — что скажэтэ?
Окелло пробурчал что-то вроде «ну, хуже точно не будет», а Винер надолго погрузился в напряженное молчание. Когда же заговорил, голос у него был слегка неуверенным.