Истины нет
Шрифт:
Гиллада была суетлива, как море под легким бризом. Суматошно, но радостно встречала она приезжих и провожала отъезжающих. Черные флажки давно были убраны, а вместо них резвились во взбалмошном весеннем ветерке длинные яркие вымпела Ирписа. Гвардия, присягнувшая новому королю, все так же ответственно несла службу как в пределах города, так и за толстыми стенами. Изменились лишь цвета сюрко с синих на белые, да львы уступили место сжатому кулаку.
Конный разъезд еще в получасе езды от южных ворот заметил большой караван. Подъехав ближе, гвардейцы поняли, что заблуждались: это была кавалькада служителя церкви саном не ниже кардинала, о чем говорили собственные
Грюон безмятежно сопроводил их взглядом, потом задернул штору и закрыл глаза, будто задремав. Затем вдруг сказал:
— Прибываем. Держи язык за зубами, что бы ни происходило.
— Ожидаете неприятностей? — усмехнулся священник.
Грюон сделал вид, будто не слышал. За все дни, что они были в пути, он не раз скрещивал клинок с Волдортом в словесных дуэлях. И каждый раз клинки скользили, соприкасались, свистели в поисках бреши в обороне, но ни разу не нанесли удара. Как опытные и осмотрительные воины, кардинал и священник фехтовали словами с особой осторожностью. А потому Волдорт не стал повторять вопрос. Он лишь натянул шерстяные носки и заранее надел сандалии.
Кавалькада, никем не остановленная, прокатилась под аркой ворот и, грохоча по мощенной камнем улице, двинулась к постоялому двору. Под любопытные взгляды кардинал вышел из повозки, едва та остановилась. Не обращая внимания на приветственные возгласы горожан, он подозвал первого попавшегося гвардейца из собственного сопровождения и взял его коня. Указал на двух крепко сложенных всадников и наказал следовать за ним. Запрыгнул в седло и рысью отправился дальше, предоставив сопровождению, которое давно привыкло к подобным выходкам своего господина, заняться размещением людей и коней.
Королевский дворец смотрелся величественно и как-то чересчур спокойно, будто самым большим потрясением за последнее время был ливень три дня назад. У дворцовых ворот, помимо скучающей охраны, в тени разлапистого дерева стоял брат Хэйл. Он склонился в поклоне и трижды стукнул правым кулаком по груди. Стражи ворот приосанились.
— Рад видеть вас в добром здравии, Ваше Высокопреосвященство, — произнес он, затем обернулся к страже и добавил: — Король ждет нас.
Кардинал и Призрак прошли под сень тенистой аллеи, которая тянулась до самого главного входа во дворец.
— Говори, — позволил Грюон.
— Ваша Светлость, — зашептал Призрак, — я не мог связаться с вами. Кардарах не прибыл ни разу за все время. Я исправно ждал его. Подзывал условленным знаком, но все зря. Лишь прошлой ночью он принес весть о вашем прибытии.
— Он был. Но не показывался по моему наказу. Так что я всегда знал, что происходит, в большей или меньшей степени.
— То есть вы знаете, что…
— Что Кашш решил все сделать по-своему? — пресвитер снисходительно усмехнулся. — Конечно. Он всегда так поступает. Что ему договор с каким-то смертным? Безусловно, он его нарушил при первой удобной возможности.
— Ваше Высокопреосвященство! — воскликнул брат Хэйл. — Но Аббук…
— Прости меня, друг. Я знал, что он попробует это сделать. Я не мог открыть тебе всю часть плана, иначе он бы все понял, — кардинал остановился и коснулся плеча Призрака. — Но я предпринял все меры, чтобы ты остался в живых. Риска почти не было.
— Господин, — брат Хэйл восхищенно выдохнул, —
— Еще как. Еще как осмелился. Но об этом потом. Скажи, король и Женуа извещены, как я просил?
— Да. Король уже ожидает вас. Надо сказать, он последнее время в весьма дурном расположении духа. Сны, что он видит под датурой, лишены всякого смысла. Я, насколько мог, старательно записал их для вас, но мне кажется, что…
— Предсказания осквернены Аббуком. И пока он рядом, Марк Ирпийский как прорицатель не лучше плевка на заборе. Его разум отравлен и запуган. То же самое должно было произойти с тобой, и я уверен, что Аббук не совсем понимает, отчего же ему не удалось одурманить и тебя. Но давить он не стал, потому что Кашш уверен, что ты вот-вот сломаешься и без того. Ведь ему нужны слуги, что собственной волей приняли его яд. Ты же отверг, хоть и не ослушался его посланника.
— И все-таки, — брат Хэйл покачал головой, — Ваша Светлость, я видел, что сделал Аббук. Я видел, что он делает в подземельях замка. Ваше Высокопреосвященство, при всем уважении, как его можно одолеть? Он… Я беспокоюсь за вашу жизнь.
— И я ценю это, брат мой, — Грюон улыбнулся, — но стал бы я затевать все, не будь я уверен в своих силах? Все будет хорошо. И мы почти пришли.
— Господин, — быстро зашептал Призрак, придержав кардинала за рукав, — Аббук скрывается под личиной архиепископа. Он свободно входит в святые могильники, где захоронены прошлые короли и воеводы. Он тайно разрыл множество курганов и поднял уже тридцать два мертвеня. И это не обычные упыри. Нет. Они те, за кем эти самые упыри полезут из могил по первому зову. Вы должны знать.
— Я знаю, сын мой. Легат, которого ты видел, был лишь первой ласточкой. Но творить некромантию цельной удобнее на месте. Вот он и явился. И времени не терял, — ухмыльнулся пресвитер. — Спасибо, друг. А сейчас останься тут и сообщи мне, когда этот паразит прибудет.
— Он уже тут, — Призрак поклонился.
— Вот как? Что же, тем лучше. Обойдемся без предисловий. Следуй за мной.
Кардинал решительно поднялся по белым ступеням и вошел во дворец.
Призрак проводил Грюона в обеденный зал. Утреннее солнце густо заливало мозаичный пол. Пылинки зависали в воздухе, словно мошкара в киселе, и сверкали, словно десятки миниатюрных звездочек. Стол, несмотря на раннее утро, был роскошно накрыт и едва ли уступал обеденному. Во главе сидел заметно исхудавший за последние две недели Марк Ирпийский. Он был хмур и едва пригубил вина, не притрагиваясь к снеди. Лишь глаза стальным блеском выдавали в нем того самого Марка Матерого. Напротив него сидел Бенегер Женуа, он же Аббук. Он, в отличие от короля, с аппетитом уплетал сладости и запивал их большими порциями вина. В залу заглянул страж и проговорил:
— Ваше Величество, прибыл кардинал Грюон. Вы велели оповестить.
— Впустите, — Марк повелительно махнул рукой.
Страж потянул за бронзовые кольца, стараясь как можно шире распахнуть большую двустворчатую дверь из черного дуба.
— На одну створку, сын мой, — проговорил глубоким властным голосом Аббук. — На одну будет достаточно.
Страж скривился от страха, но приказ выполнил: со стороны архиепископа это было глубоким оскорблением, тем более что шествующий по коридору кардинал слышал отданный приказ. Призрак зло посмотрел сквозь дверь и уже сделал шаг, чтобы самолично отворить ее, как надлежит, но не успел. Створка скрипнула тяжелыми петлями и с силой распахнулась. Кардинал высокомерно глянул на Аббука и гордо прошел в залу.