Источник
Шрифт:
Можно солгать, но вдруг хозяева догадаются? И какова тогда будет их реакция? За свою физическую безопасность Джейкобс не боялся. Но что, если из-за постоянных неудач бригады «Альфа» хозяева голосов не посчитают нужным сдержать обещания? Это будет хуже пытки, горше смерти.
Но если рассудить здраво, с расстоянием их возможности слабеют. Он, скорее всего, нужен им не в меньшей степени, чем они ему. Вероятно, сейчас как раз то время, когда они особо остро нуждаются в нем.
Потому Джейкобс решил выдать правду, хотя и не всю.
– Цели пока еще на свободе, – выговорил
– Вы ошибаетесь. – Голос был резок и холоден. – Аномалии всегда важны. Введение новых переменных может исказить динамику до неузнаваемости. Все должно исполняться идеально. Мы полагали, вы это понимаете.
– Но это ведь жизнь! – попытался парировать Джейкобс, уже близкий к панике. – Она не всегда идеальна, и можно лишь пытаться использовать обстоятельства наилучшим образом!
– Из нас никто так не относится к делам, – ответил голос без промедления. – Мы не приемлем несовершенства.
На этом связь прервалась. Джейкобс откинулся на спинку кожаного кресла, отхлебнул воды из толстостенного стеклянного стакана, аккуратно поставил его в точности на то место, где он стоял раньше.
Что же, он, глава могущественной организации, тоже не приемлет несовершенства.
– Мэтт, ты как? – с тревогой спросила Линн с заднего сиденья маленького двадцатилетнего «фиата».
Адамс хорошо представлял, как выглядит. По лбу катится пот, кожа посерела, дрожь по всему телу. Бессонница плюс стрессы последних дней и частые выбросы адреналина… Мэтт едва держался. Терпеть и двигаться как ни в чем не бывало оказалось гораздо труднее, чем представлялось.
С того случая в пустыне он не любил никому рассказывать о своих бедах и переживаниях. Упорно не признавал, что у него проблемы, а когда все-таки принимал этот факт, не думал ни к кому обращаться за помощью. Нелепая гордыня, глупая бравада. Сейчас, впервые в жизни, он согласен на помощь. Ему хотелось свернуться в клубок, сжаться и плакать. Хотя вряд ли такое реально случится.
– Все в порядке, меня слегка лихорадит, – солгал он наконец.
– Хочешь, чтобы я села за руль?
Адамс подумал немного. Смотреть на дорогу и вести машину было тяжело, но ведь занимало. Вот превратиться в пассажира на заднем сиденье, без помех терзаемого внутренними демонами, пожалуй, гораздо хуже.
– Спасибо, нет, – ответил, стараясь придать голосу живость. – Я пока справляюсь. Лучше мне что-то делать, отвлечься.
Линн посмотрела на него задумчиво, словно впервые увидела по-настоящему, несмотря на то что они не расставались со вчерашней встречи.
– Ты сильно изменился за пятнадцать лет.
Мэтт подумал: «Если б ты только знала…» А вслух спросил:
– В какую сторону?
– Трудно определить точно… Раньше в тебе жизнь так и кипела, даже переполняла. Ты был словно киногерой. А теперь… тебя расплющило.
Она улыбнулась виновато – ведь обидное сказала. Но ей просто хотелось узнать о переменах в человеке, которого так сильно любила когда-то.
– У жизни есть обыкновение давить, – ответил Мэтт и вдруг понял: из-за таких откровений Линн и заметила перемены. Потому быстро добавил: – Но сейчас, наверное, меня лихорадка так уходила.
Секунды тишины перетекали в минуты, и Мэтт снова переключил внимание на автостраду номер пять, рассекающую просторы прибрежных чилийских пустынь.
В Копиапо приехали поздно вечером, за наличные купили билет на местный автобус до Кальдеры, на побережье. Добравшись до этого маленького городка, быстро нашли желающего продать машину. Та оказалась не шедевр: без кондиционера и едва на ходу, но все-таки перемещаться могла. Впрочем, за потраченные на нее деньги вряд ли отыщешь лучшую. И покупку эту едва ли обнаружат в ближайшее время – ведь нужно проследить путь беглецов до Кальдеры, а после расспрашивать местных о недавно проданных тачках.
Они закупили еду и питье для долгого пути на север. Загрузили в автомобиль и канистры с бензином – непонятно, как получится с заправками.
Шоссе почти на всем протяжении проходило вдоль океанского берега. Мэтт и Линн поразились красоте пейзажей. Постепенно океан скрылся за горной грядой, дорога свернула на северо-восток, в обширную безжизненную пустыню Атакама. До плато Наска оставалось еще триста миль – полпути. А до границы с Перу – всего сто.
Адамс решил не вспоминать о прошлом разговоре и сменить тему. Кроме того, его снова потянуло в сон, нужно было поговорить, чтобы взбодриться.
– Расскажи еще раз о находке, – попросил он Линн.
Фотографии скованного льдом тела, сделанные Линн и ее коллегами втайне, до прибытия команды военных, он уже видел. Но ведь наверняка она заметила куда больше, когда тело извлекли изо льда. В суматохе преследования не было времени толком об этом поговорить.
– Странная штука. В первый момент нам показалось, что это обычный современный человек, очень похож. Но были и несоответствия. Сохранился так хорошо, потому что оказался в углублении у подножия хребта, оттого движущийся лед не разрушил тело, но сберег в идеальном состоянии. Предположительно, ему около сорока тысяч лет.
– И он выглядел точь-в-точь как современный человек?
– Будто его лишь в прошлом году поместили в лед. Вот это и изумительно до крайности.
– А люди сорок тысяч лет назад разве не выглядели, как мы?
– Я этим довольно-таки основательно поинтересовалась с тех пор, как прибыла в Сантьяго. Что касается пропорций тела, мы немногим отличаемся от самых первых Homo sapiens, появившихся около двухсот тысяч лет назад.
– А лица?
– Они другие. Черепа разные, у древних – смесь современных черт и неандертальских: широкая челюсть, лоб уплощен, очень большие верхние коренные зубы. Так что их внешность на нашу не похожа.