Исток Миллиона Путей 1-7 [СИ]
Шрифт:
'А если Стуж и правда мой отец?' - возникла мысль в голове Оритрига.
– 'Это ведь значит, что я - правнук Стрия?! Невероятно! Но нет, пока не будем делать никаких выводов. Информации, скажем прямо, ничтожно мало'.
Оритриг вернулся к чтению. Но мысленно продолжал строить догадки. В один ряд ложились и особое расположение к нему потомка Стрия Эйолка, подарившего, казалось бы, без всяких оснований, медальон, и факт того, что школу стихий Оритриг сразу полюбил больше других. До овладения заклинанием молнии, конечно, ему ещё
Но это всё может быть и совпадением.
Читать дальше!
Оритриг провёл с дневником в руках больше часа, стараясь запомнить как можно больше подробностей о разных мирах, описанных Стужем, и вердах, о встречах с которыми он упоминал. Наконец он добрался до последней в дневнике записи о том, что присутствие Стужа зачем-то потребовалось в Материнском мире. Датировалась эта запись... Оритриг шумно вздохнул, сопоставив летоисчисление Лакриона и Материнского мира. За год до его рождения! То есть двадцать шесть лет назад.
Ещё не факт! Надо копать дальше!
Стоп! Король Омер говорил, что маг исчез двадцать пять лет назад. Именно так. То есть, он ещё бывал в Лакрионе после того визита в Материнский мир, о котором шла речь в завершающей записи дневника.
Оритриг знал, что его отец - Николай Латригин умер незадолго до его рождения.
Линии сходятся в одной точке? Ищем, ищем!
Дневник завёл его в никуда. Или всё же нет? Оритрига особо заинтересовало упоминание об одном мире, которое промелькнуло где-то в середине дневника. Именовался он Островом Плачущих Статуй и упоминался в том ключе, что Стуж всегда мог найти там пристанище, отдых и надёжную защиту от любых неприятностей. Однажды он даже бежал туда, находясь на грани смерти после битвы с сильным противником, и провёл там не менее столетия, восстанавливая силы.
Что, если после заварушки двадцатипятилетней давности в Материнском мире, в чём бы она ни заключалась, Стуж спасся в своём надёжном мире в окружении таинственных плачущих статуй?
Не выяснить, если туда не отправиться!
Оритриг с шумом захлопнул книжку, начиная чувствовать себя участником квеста, как в какой-нибудь компьютерной игре.
'Выясним, по какой причине льют слёзы шедевры монументального зодчества', - подумал Оритриг, вставая и пряча дневник под свой плащ.
– 'Надеюсь, моё прибытие не прибавит им новых рыданий'.
Он вспомнил, что за дверью его ждёт первый министр. Хитро сощурившись, он закрыл дверь ключом изнутри, а сидящему в засаде ветру дал команду снова активироваться и отгонять всех подряд.
Мысленно состроив рожу королю Омеру, он переместился в ИМП.
– Дядя Скиор, что тебе удалось выяснить?
Юный воин, лет восемнадцати-девятнадцати от роду, придержал чёрного скакуна и положил руки на рукояти двух мечей, висящих на его поясе с обеих сторон.
Его пронзительные льдисто-голубые глаза были наполнены одновременно печалью и яростью, холодом и пламенем. Несмотря на молодость, движения выдавали в нём опытного воина. На коне он сидел в полной экипировке - кольчуга, стальные накладки на бёдрах и голенях, кожаные краги, обшитые кольчужным плетением. В добавление к двум мечам, которыми, надо полагать, он неплохо владел, за голенищами сапог имелись два ножа. К седлу были приторочены боевой топор и короткое копьё, а также шлем. Длинные светлые волосы парня были перехвачены кожаным ремешком с металлическими клёпками. На груди висел символ из пяти перекрещенных мечей - медальон школы магии металлов.
Верд в такой же кольчуге и с таким же медальоном посмотрел на него снизу вверх, ведя своего коня под уздцы.
– Отец Керсиара клянётся, что не видел сына уже лет пятьдесят и не знает, чем тот занимается. Сам он нам ничего плохого не сделал, так что мстить ему - глупо и бесчестно. Ты согласен, Свелан?
– Да, хотя я и не люблю всю их семейку. Нам нужен именно убийца моего отца, матери и братьев.
– Думаю, у нас всё-таки появилась зацепка, - произнёс Скиор, вскакивая в седло.
– Какая?
– заинтересованно вскинул голову Свелан.
– Когда я стал расспрашивать Хилокса о тех мирах, где может находиться его сын, он охотно перечислил их целый ряд. Но среди них не было ни одного из Миров Подножья. Хотя именно там, как известно, Хляй создал школу магии газов. Понимаешь?
– Думаю, да. Последователи Хляя должны уделять значительное время насыщению энергетикой миров Подножья, - сказал молодой воин.
– Именно. Хилокс, конечно, не знает истинной цели, с какой я разыскиваю Керсиара, но подсознательно стремится сбить меня со следа. Это логично. Но мне, я считаю, повезло.
– В чём?
– несколько нетерпеливо спросил Свелан.
– В его доме много фамильных портретов. Должно быть, они очень себя любят. Среди прочих на стене я увидел и портрет Керсиара. Хилокс мне его любезно показал. Так вот, этот гадёныш изображён там рядом со столом, на краешке которого я углядел кое-что знакомое. А именно - обсидиановую статуэтку, отделанную золотом. Изображала она... Короче, точно такие же, только гигантские, я видел лишь в одном мире, куда меня однажды случайно занесло. Довольно жуткое место, на мой вкус.
– Где это?
– прищурил глаза Свелан.
– Это один из миров Подножья, именуемый Островом Плачущих Статуй. Вот из-за таких, кстати, истуканов, будь они неладны. Статуэтка слишком уникальная, чтобы ещё где-то существовали её прообразы. Во всяком случае, мне так кажется.
– Ты думаешь, это и есть тот самый мир Подножья, где схоронился этот подонок?
– переспросил Свелан, крепче сжимая рукояти мечей.
– Думаю, это хоть какая-то зацепка, лучше которой у нас пока нет.