Исток Миллиона Путей (весь цикл)
Шрифт:
Ледяной зал...
Женщина отпустила его и убрала нож.
– Добро пожаловать в Йотунхальд, малыш. Позволь представиться. Я Корса. Запомни это имя - это имя будущего убийцы твоего отца. Как, впрочем, и брата. Оритриг так любезно показал нам вас обоих, притащив в Крейриж. Он такой дурак. Странно, как только он сумел расправиться с моим отцом? Должно быть, ему помогли.
Корса слегка толкнула Свида, но тот отлетел метров на пять и ударился об стену головой.
– Чувствуй себя как дома. Хотя нет, лучше, как в могиле, - проникли в угасающее сознание шипящие слова вердианы.
–
– Свелан скрестил руки на груди, пытаясь выглядеть непреклонным.
– Ты вела себя как маленькая девочка! Ни за что не прощу!
– А я и есть маленькая девочка, - Юна показала ему язык.
– Подумаешь, ну накричала на тебя сгоряча. Ну прости, а?
В её глазах возникли хитрые искорки.
– А если так попрошу?
– девушка подошла к Свелану и поцеловала его.
– Не понял с одного раза, - решительно мотнул головой Свелан.
Юна повторила процедуру дважды.
– Ну тогда ладно, - сдался Свелан.
– Но больше меня во всех грехах, в первую очередь, в том, что я против тебя, не обвиняй!
– Не буду, - торжественно пообещала девушка.
– Просто он меня поверг в глубокий шок, этот твой Оритриг. Я пошла против сестёр, я на вашей стороне, а он меня в шпионаже подозревает и убить хочет. Странный он человек...
– Отнюдь, - возразил Свелан, беря Юну за руку и усаживая рядом с собой на край кровати. Это была его комната в замке в Крейриже, выделенная Годиром в его полное распоряжение. Хозяин замка постарался для дорогого гостя! Комната была шикарной, с прекрасным видом из окна и широкой удобной кроватью. Фактически, настолько широкой, что спать на ней одному было просто неприлично. Вот над этим упущением и собирался Свелан поработать...
...Но прежде он решил завершить разговор, ибо было кое-что, что его беспокоило. Юна присела рядом, доверительно глядя ему в глаза.
– Отнюдь, - повторил Свелан.
– Он хороший человек. Я уважаю его как друга и как учителя. А эти, помягче сказать, закидоны... Да, они меня тревожат, но я бы не стал утверждать, что это - его новая сущность. Скорее временное помутнение, природу которого я понять пока не могу. Думаю, ему нужно помочь справиться с этим. Поверь, двадцать лет одиночества научили меня ценить друзей по-настоящему. Я не отвернусь от него только потому, что он стал зол под воздействием каких-то жизненных факторов. Оритриг неоднократно спасал мне жизнь и многому меня научил. Я хочу ему отплатить той же монетой.
– Ладно, - вздохнула Юна.
– Если ты такого высокого о нём мнения, я, пожалуй, не буду на него долго дуться. Думаю, мы даже можем ему помочь.
– Как?
– приподнял бровь Свелан.
– У меня родилась идея...
– задумчиво начала Юна, теребя завязки на своём поясе.
– Эту идею я готов полностью поддержать!
– заявил с энтузиазмом Свелан, потянувшись к тем же завязкам.
– Нет, я не про эту идею, - возразила Юна, но останавливать его руку не стала.
– Я имею в виду, что я могла бы проникнуть в Йотунхальд - сейчас это уже возможно, раз мои сёстры ушли туда. Моих сил уже хватит, если ты немного поможешь. Я соберу информацию об их планах. А потом мы все вместе попытаемся нейтрализовать их, но не убивая. Это ведь мои сёстры!
– Не знаю, - покачал головой Свелан.
– Отвлекаясь от эмоций, признаю, что ты дело говоришь. Но тобою мне рисковать не хочется. Так что дозволяю, только если я пойду с тобой.
– Есть, командир!
– Юна шутливо вытянулась, имитируя стойку 'смирно', как исполняли её стражники Годира.
– Договорились.
– А чтобы скрепить нашу договорённость...
– Свелан не закончил фразу (в чём, собственно, и не было необходимости), перенося своё внимание с завязок на поясе на имевшиеся на одежде девушки пуговицы. Ему пришла в голову мысль проверить на прочность его шикарную кровать. Юна не возражала против такой постановки вопроса.
Бабах!
Кулак Оритрига встретился со стеной и убедился, что она крепче. Но боли верд даже не почувствовал. В нём клокотала ярость, затмевающая все остальные чувства.
– Эти с-суки пожалеют, что родились на свет!
– прошипел Оритриг, глаза которого бросали красные отсветы на стены комнаты, утопавшей в полумраке.
Полумрак был и в душе. Причём приставка 'полу' грозила вот-вот отпасть...
В другой руке верд сжимал маленький диктофон, найденный им на полу рядом с почему-то валяющимся книжным шкафом. Когда они с Белкой пришли домой, они застали следы чьего-то грубого вмешательства в обстановку и энергетику их жилища. На подкинутом диктофоне обнаружилось короткое сообщение, сделанное презрительно-насмешливым женским голосом:
'Если не хочешь, чтобы я провела вскрытие трупа твоего сына ещё до его смерти, приходи в Йотунхальд. Куда именно, думаю, представляешь. Хочу, чтобы дух моего отца порадовался, глядя на мой триумф над твоим никчёмным семейством. Приходи один, или твой сын умрёт. Какова угроза, а? Классика жанра, в чём-то банально, но работает. Жду тебя! Моё имя Корса, наследница Трайдирта. Целую тебя! Поцелуем смерти...'.
– Нет, так всё просто тут не будет!
– проговорил Оритриг, с ненавистью отшвыривая диктофон.
– Их план провалится, я об этом позабочусь. Теперь это ещё более личное. Я их по стенкам размажу тонким слоем так, что их будет проще закрасить, чем отскрести!
– Закончатся когда-нибудь наши беды или нет?
– выдала в пространство риторический вопрос Белка, пытаясь не дать слезам вновь хлынуть из глаз.
– Оставят нашу семью в покое?!
– Да, любимая, я добьюсь этого любой ценой, - сквозь зубы произнёс Оритриг. В нём закипала такая ярость, какой он никогда раньше не чувствовал.
– Любой...
Верд проверил, на месте ли его неотлучные спутники - диар и меч, поцеловал жену, пообещав вернуться со Свидом, и направился в ИМП, чтобы оттуда переместиться в Йотунхальд.
Он знал, что идёт в 'Капкан', но это его не останавливало. Его ярость требовала выхода!
Веха четвёртая: Разрушение. Хаотика - Йотунхальд - Вторая Вершина ИМПа
Услышав пронзительный вскрик, Хелвиар слегка пригнулся и быстро огляделся по сторонам. Источник же шума находился уже прямо над его головой. Это была средних размеров птица с длинным клювом. Она-то и орала нечеловеческим голосом, жалуясь, видимо, на тяжкую судьбину.