Исток Миллиона Путей (весь цикл)
Шрифт:
Понял это и сам Кошт.
– Тогда пусть их все не получит никто!
– заорал он голосом, в котором проступили истеричные нотки.
– Пусть разлетятся они по произвольным мирам и утрачены будут!
Знак Хвергельмира вспыхнул ослепительно ярко.
– Силою Нильфхатора!
– закричал Кошт ещё громче.
Альпарги вокруг разлетелись в разные стороны, будто оттолкнувшись друг от друга, хотя Стрий и пытался их удержать своими волевыми усилиями. Они ярко вспыхнули и пропали, покинув этот мост на границе Эребуса.
Все, кроме одного!
Стрий
– Мне пока и этого хватит!
– в голосе Кошта послышалось торжество. Его хитрость вновь удалась!
Сквозь пальцы, сжимающие альпарг, проступило его ровное мерцание, соответствующее мерцанию медальона Хвергельмира.
– Нужно усовершенствовать защиту моего моста, а то утомил ты меня, стихийщик, - уже почти спокойно, по-деловому проговорил Кошт.
– Закрутим-ка для этого ещё один мирок!
Что-то вокруг изменилось едва уловимо. Будто и впрямь ещё одно покрывало набросили на окружающее пространство.
Кошт задышал совсем тяжело. Должно быть, это усилие серьёзно утомило и ослабило его.
Самое время добить!
Стрий обрушил на лежащего противника ещё несколько молний.
Вернее, попытался обрушить...
У него не вышло! Так же обстояло дело и с шаровой молнией, и с ветром...
– Не удивляйся, я блокировал стихийную магию. Это ведь основная твоя сила. А я её за последнее время неплохо изучил, благодаря любезности одного хорошего человека, - проговорил Кошт, глядя на недоумённо вращающего головой Стрия.
Сзади послышался изумлённый возглас Стира. Ему, видно, тоже не удалось прибегнуть в схватке с гикоргами к стихийной магии.
Медлить было нельзя! Стрий поднял свой диар, силу коего нельзя блокировать, покуда тот в его руках. Он замахнулся, намереваясь размозжить Кошту голову...
Кошт исчез.
Стрий моментально потянулся за ним своим внутренним восприятием, пытаясь отследить направление, в котором он переместился. Получалось, что Кошт пересёк некий еле уловимый барьер между этим местом и самим миром под названием Эребус. Он ушёл с моста за созданный им самим защитный порог в глубину своих владений. Стрий осторожно 'прощупал' этот барьер и понял, что не сможет пройти его. Кошт создал защиту с использованием своей животворительной магии, и тот, кто неосмотрительно сунулся бы в Эребус, рисковал получить поражение всего организма на очень глубоком уровне.
Стрий осознал, что этот этап битвы ими безнадёжно и бездарно проигран, хоть и удалось потрепать Кошта изрядно.
Он с досадой взмахнул булавою, отгоняя двух гикоргов от Стира, прикрывающего раненого Верамирда. Сам его сын тоже едва держался, изо всех сил пытаясь избежать дальнейшего повреждения раненой ноги.
Гермерис неустанно плёл своими сияющими клинками кружева смерти, усыпав мост изрубленными трупами уже дюжины гикоргов.
Стрий окликнул его, поддержал одной рукою Верамирда и скомандовал отступление.
Верды переместились к Истоку, получив вслед удар от магической защиты моста в Эребус. С его последствиями они справились, сосредоточившись на заклинаниях лечебной магии. Пару минут они озирались, ожидая, что за ними сунутся сюда оставшиеся гикорги. Но те, судя по всему, имели иной приказ...
Стрий поглядел на две Вершины, потом на своих спутников, и зло сплюнул.
Злился он на себя.
Всё обернулось не очень-то хорошо...
Веха третья: Пламя и искры. Вельсиарта - Ольборг - ИМП - Эребус (Внешний слой)
– Вот так всё и было!
– Олирд поставил на стол свой стакан с яблочным соком.
– Хм, забавное совпадение, - слегка улыбнулся Годир.
– А именно?
– уставился на него Олирд, только что поведавший двоим друзьям и сыну историю первого похода против Кошта.
– А ты оглядись и вдумайся, - посоветовал ему своим ворчливым тоном сын Свидирта.
Через пару секунд до Олирда дошло.
Рядом с ним сидели Годир - потомок Верамирда, Свелан - потомок Гермериса, и его второй сын Свид. Совпадение было налицо.
Олирд рассмеялся.
– Ну, надеюсь нашей компании повезёт больше.
В чём повезёт, он уточнять не стал, не было нужды. Все присутствующие, равно как и отсутствующий по причине всё ещё плохого самочувствия Кридирт, понимали, что им предстоит стычка с вновь обнаружившим себя Коштом.
Сказать, что они были от этого в восторге, нельзя. Никто из них никогда не предполагал, что их путь заведёт так далеко, столкнёт с живою древней историей, чей лик оказался страшен и опасен. Но такова была судьба, и желающих свернуть с этой тропы пока не наблюдалось.
Олирд старался честно рассказывать родным и друзьям всё, что ему удавалось почерпнуть из памяти Стрия. Многие события предстали перед ним в ином свете, кое-что представлял он себе по рассказам ранее не так. Очень занимал его вопрос, почему Видень, бывший очевидцем тех событий, ничего о них не помнил толком и не мог рассказать? Почему лишь детские воспоминания об обмолвке Стрия ('моей обмолвке' - мысленно усмехнулся Олирд) насчёт фоморов сумел он откопать? Ответа на этот вопрос Олирд пока не ведал.
Верд, заново проживая в ярких воспоминаниях свою прошлую жизнь, не переставал внутренне удивляться тому, какими представали перед ним древние, невероятно древние верды. Те, кого он ранее считал легендами, почти мифическими богами из далёкого прошлого, теперь были знакомы ему как живущие рядом товарищи и противники со своими убеждениями, слабостями, горестями и радостями. В чём-то они были даже наивнее его теперешних современников, а в чём-то - глубже и мудрее. Сила их была больше, эмоции - ярче, связь с природой - теснее. Вспоминая зарю вердов, Олирд вновь ощутил то завораживающее чувство первозданности, которое впервые поразило его совершенно неожиданно в ночном подмосковном лесу тогда, когда началась для него вся эта история.