Истоки славянской письменности
Шрифт:
С 50х годов начинается миссионерская деятельность Константина. Он отправляется в Болгарию, на реку Брегальница, где обращает в христианство многих болгар. Запомним эту миссию, мы ещё к ней вернёмся. Примерно к тому же периоду относится поездка Константина в Сирию к сарацинам (арабам), где он одерживает блестящую победу в богословских спорах с сарацинскими учёными.
Третьим миссионерским путешествием Константина стала поездка в Хазарию, предпринятая им на рубеже 50—60х годов. Имеются указания ряда источников, что в этой поездке его сопровождал Мефодий. Первоначально старший брат посвятил себя военной службе и сделал на этом поприще неплохую карьеру. Однако затем ушёл от мирской суеты в монастырь. Поэтому в принципе он действительно мог сопровождать Константина во время его поездки в Хазарский каганат. Но, как утверждают некоторые исследователи, этому противоречат хронологические
Оставим этот вопрос открытым. Для нас более важно другое: по пути из Византии к хазарам Константин остановился в греческом городе Херсонесе (по-славянски Корсунь). Там он пополнял свои знания еврейского языка, на котором после принятия иудейства в VIII веке разговаривала верхушка хазарского общества.
По свидетельству всех двадцати трёх дошедших до нас списков «Паннонского жития Константина», в Херсонесе он обнаружил «Евангелие» и «Псалтырь», написанные русскими буквами. «И он нашёл там список Евангелия и псалмов, написанных по-русски («роусьскыми письмены писано»; варианты: росьскы; русьскы, роушки (II, 19; 350), (II, 31; 19)), и он нашёл человека, говорящего на этом языке, и говорил с ним, и понимал смысл того, что говорил тот, и, приспособив его язык к своему собственному наречию («к своей беседе прикладая»), он разобрал буквы, как гласные, так и согласные, и, помолясь Богу, стал быстро читать и говорить (по-русски)» (II, 19; 350). Так выглядит свидетельство «Жития» о «русских письменах». Мы сейчас не будем подробно излагать те гипотезы, которые предлагались учёными для объяснения этого загадочного, на их взгляд, места «Жития». Скажем лишь, что в «русских письменах» видели и скандинавские руны, и готские буквы, и самаритянское письмо, и даже письмо сирийское (II, 31; 112). Но, как говорит Г. В. Вернадский: «Простейший путь объяснения текста — это читать его таким, какой он есть, и согласиться с тем, что манускрипт действительно был на русском…» (II, 19; 351). Вот мы и согласимся с Г. В. Вернадским, добавив к тому же, что и буквы также были русскими (о характере букв речь пойдёт ниже).
Хазарская миссия была завершена Константином успешно. Он одержал победу в диспуте с иудейскими и мусульманскими мудрецами и обратил в христианство около двухсот подданных кагана.
Вскоре после возвращения из Хазарии солунских братьев ждала другая миссия, ставшая главным делом жизни для обоих. Речь идёт о поездке Константина и Мефодия в Моравию.
В конце 862 года моравский князь Ростислав прислал в Константинополь посольство с просьбой отправить в Моравию миссионеров, которые могли бы вести проповеди на понятном для мораван языке (вместо латинского языка немецкого духовенства). Основной причиной моравского посольства к византийскому императору было стремление заручиться поддержкой Византии против всё возрастающего натиска на Моравию немецких феодалов, вступивших к тому времени в переговоры о военном союзе с соседкой Моравии и Византии — Болгарией. Приглашение же византийских миссионеров было целью официальной.
Как бы там ни было, выбор императора Михаила пал на Константина, великолепно зарекомендовавшего себя в подобных поручениях.
По свидетельству «Житий» обоих братьев, Константин после приезда моравского посольства разработал славянскую азбуку и, пользуясь ею, перевёл на славянский язык с помощью Мефодия основные богослужебные книги. Отметим этот факт.
Летом 863 года Константин и Мефодий прибыли в столицу Моравии — Велиград.
Сложность ситуации для солунских братьев заключалась в том, что им, византийским миссионерам, приходилось действовать на территории, находившейся под церковной юрисдикцией Рима (более точно сказать: архиепископа Зальцбургского). Притязания папы подкреплялись немецкими мечами. И даже князю Ростиславу, этому мужественному, любимому народом и мудрому правителю, под влиянием политической ситуации приходилось идти на уступки и допускать усиление немецкого духовенства в Моравии. В частности, так случилось после поражения, которое потерпел Ростислав в 864 году от объединённых немецко-болгарских сил. Германские священники принялись чинить всяческие препятствия распространению славянского богослужения в Моравском княжестве. Накал борьбы достиг такой степени, что в 866 году Константин и Мефодий совершают поездку в Рим, стремясь найти защиту у папы.
Ситуация вокруг папского престола была следующей: взошедший на него буквально перед приездом братьев слабый и
Адриан довольно долго удерживал братьев подле себя. В начале февраля 869 года слабый здоровьем Константин серьёзно заболел, принял схиму и новое монашеское имя Кирилл, а 14 февраля скончался. Погребли его там же, в Риме.
Оставшись один, Мефодий вернулся в Моравию. Там он продолжал дело, начатое вдвоём с братом (будучи уже не простым монахом, а архиепископом). Но положение осложнилось тем, что в 870 году князь Ростислав был предательски свергнут с престола своим племянником Святополком, опиравшимся на немцев. Последний выдал дядю его заклятому врагу — королю Людовику Немецкому. «Князь Ростица», которому по приказу Людовика выкололи глаза, вскоре скончался в баварской темнице. А германцы в благодарность за предательство спустя некоторое время бросили в тюрьму самого Святополка. Правда, ему удалось выйти оттуда, восстановить независимость Моравского княжества и успешно отражать натиск немцев, но в церковных вопросах Святополк дал «латинскому» духовенству полную свободу.
Мефодий и его ученики, лишённые практически всякой политической поддержки, оказались в очень тяжёлой ситуации. Дело даже дошло до того, что Мефодия арестовали. Судили его баварские епископы, обвиняя в еретичестве и избивая во время суда. После суда Мефодий более двух лет провёл в одной из швабских тюрем.
Спасло его то, что всё это делалось без ведома папы. Иоанн VIII, занимавший тогда римский престол, случайно узнав о том, что епископы самовольно сместили назначенного папой архиепископа, усмотрел в этом покушение на авторитет папской власти. В письмах к королю Людовику Немецкому, его сыну Карломану, архиепископу Зальцбургскому разгневанный Иоанн повелел освободить Мефодия и восстановить его в правах архиепископа. Это было исполнено. Однако богослужение на славянском языке папа строжайше запретил.
Тем не менее Мефодий, несмотря на запрет, продолжает начатое с братом дело. И снова борьба с немецкими священниками, череда их доносов в Рим, новая поездка в Вечный город (на этот раз по вызову папы, для объяснений). И какое-то чудо: Мефодию удалось переубедить Иоанна VIII. Папа вновь разрешает славянское богослужение и славянские церковные книги. И опять козни, борьба, но и дело: новые переводы книг на славянский язык. Но годы… Годы и жизнь, полная лишений и трудов, берут своё. Силы покидают Мефодия, он не может отказать себе в желании перед смертью побывать на родине и совершает поездку в Византию. В середине 884 года Мефодий вернулся в Моравию, в Велиград, где скончался 19 апреля 885 года.
Перед смертью он назначил преемником одного из своих учеников — Горазда. Однако папа Стефан V не утверждает этого назначения и запрещает славянское богослужение. А вслед за тем, в 886 году, на учеников и последователей Мефодия обрушиваются жесточайшие гонения, в результате которых часть из них оказалась в Болгарии. Дополнительные запреты славянского богослужения и книг последовали в 890 году (ещё при Стефане V) и около 915 года (уже при папе Иоанне Х). Почти одновременно с Моравией были вытеснены заложенные Мефодием начатки славянской письменности из Польши и Чехии.
Такова история жизни солунских братьв.
Итак, как мы видели, «Жития» связывают создание славянской азбуки Константином Философом с моравским посольством, т. е. относят это создание к 862 — началу 863 года. Однако в «Сказании о письменах» черноризца Храбра указывается другая дата означенного события. Там фигурирует 6363 год от сотворения мира. Согласно же принятому в Византии летосчислению, считалось, что от сотворения мира до Рождества Христова прошло 5508 лет. Вычитая 5508 из 6363, получаем 855 год нашей эры. Поскольку в своём произведении Храбр не увязывает создание азбуки с моравским посольством, то дата 855 год не представляет из себя чего-то невероятного. Кроме того, вспомним, что примерно в это время Константин проводил миссионерскую деятельность в Болгарии, на реке Брегальнице, т. е. среди славян.