Историчесие тайны Российской империи
Шрифт:
Турки арестовали Савина, но что делать с ним дальше, не знали. Савин же настаивал на том, что он на самом деле граф Тулуз-Лотрек и прибыл в Софию по велению русского императора.
В конце концов, после долгих дипломатических переговоров Савина отправили в Россию. Но слухи, окружавшие его, были настолько запутанными, что в Одессе к пароходу приехал его встречать сам градоначальник Зеленый.
По книге Савина, его советник и танцовщица остались в Стамбуле, на привезенные из Софии деньги купили себе неплохой особняк на одном из островков в Босфоре и жили бы мирно, если бы не оказались замешанными в младотурецкий
Армянскому посланнику был прислан шнурок, и ему пришлось удавиться. Танцовщица погибла еще ужаснее. Турецкий султан не выносил женщин, и ее посадили на кол.
Сейчас о Савине уже появились публикации в наших изданиях, правда, не всегда достоверные, так как все, что связано с жизнью этого человека, вызывает сомнение.
Но четверть века назад, когда я прочел воспоминания Савина и очерк Шейнина, больше ничего найти было невозможно. И тогда я стал пролистывать все книги по истории Болгарии. Ведь в Софии в междуцарствие несколько месяцев жил человек, которого Народное собрание даже выбрало на престол. Неужели ни слова ни в одной болгарской книге не найдется? Ни слова!
Тогда я обратился к болгарским историкам. Они смотрели на меня внимательными, ничего не выражающими черными глазами и утверждали, что впервые слышат о таком проходимце.
Думаю, они лукавили. Ведь княжение Савина – не самый славный эпизод в истории гордой страны. Вот этот эпизод и вычеркнули.
После болгарской эпопеи следы Савина теряются надолго.
С середины 80-х годов и до начала XX века о нем нигде нет ни слова. И я думаю, что после Болгарии он все же угодил у нас на каторгу.
Но вот в 1902 году он уже на свободе, правда, в тех самых каторжных дальневосточных краях.
Существует его письмо Николаю II из Бодайбо. Бодайбо начала XIX века – это русский Клондайк. Туда хлынули золотоискатели из России, Китая и иных стран.
В письме Савина говорилось, что под его началом есть три тысячи готовых на все молодцев, которых стоит вооружить, чтобы завоевать Корею, прежде чем ее завоюет Япония, а затем создать русскую колонию и в Маньчжурии. Армия готова. Осталось лишь сказать свое решительное слово императору. Письмо было подписано императором Вольной республики Бодайбо Николаем Савиным.
Судя по всему, Николай II так и не ответил Савину.
Япония первой напала на русские базы в Маньчжурии, затем покорила Корею. Предвидения Савина были точными.
А император тайги, вернее всего, вернулся на родину.
Он опять исчезает из поля зрения журналистов, но вряд ли отказывается от авантюр.
После окончания Гражданской войны Савин эмигрировал и еще двадцать лет прожил в Париже и других европейских столицах. О нем сохранилось немало рассказов, но мне кажется, что далеко не все они относятся именно к Савину. Случилось, на мой взгляд, то же, что и с Робином Гудом. Он был столь популярен, что подвиги, совершенные другими разбойниками, приписывали именно ему.
Подвиги Савина в эмиграции довольно однообразны и исчерпываются вымогательством тысячи франков. К примеру, в ресторане он заказывал роскошный обед, а в конце его подкладывал в мороженое таракана, подзывал метрдотеля и грозил ему скандалом. И в результате уходил, не заплатив.
Говорят, что умер он в Шанхае в 1937 году, бедствовал, почти нищенствовал…
И было ему уже за восемьдесят.
ОДНА ИЗ ТРЕХ. СПИСКИ ЧУДОТВОРНОЙ ИКОНЫ
Этой истории по крайней мере четыреста лет, и до конца ее никто не разгадает, потому что она подобна кочану капусты – сорвал с нее лист, а под ним еще одни. И так до кочерыжки.
О первом листе этого кочана сведения скупы, зато объяснение, на мой взгляд, простое. Итак, в 1552 году войска Ивана Грозного взяли штурмом последний оплот татарского ханства на Верхней Волге – Казань. Это была очень важная победа не только в военном отношении. Она превратила молодого московского государя в известного полководца, а его сравнительно небольшие владения – в державу, с которой стали считаться и в Европе. А главное, с этого момента противостояние мусульманского и христианского миров в России закончилось. Двести с лишним лет татары правили Русью, после стояния на Угре в стране царило равновесие. И вот с падением Казани началось постепенное наступление России на юг и восток, которое завершилось, правда, нескоро, к концу XVIII века при Екатерине Великой, переходом всей территории нынешней России под контроль русского правительства. И последний серьезный противник России – Крымское ханство – перестал существовать.
Но в середине XVI века исход этой борьбы еще не был ясен.
И с присоединением Казани к России татарское ханство не успокоилось. Его еще следовало русифицировать, обратить его народ в христианство. Ведь ислам для покоренных татар был не только религией, но и знаменем в борьбе за независимость. Столько лет за независимость и свою веру боролись русские, теперь же роли переменились.
В Казань срочно переселяли стрельцов и служивых людей из России, помогали укрепиться купцам, строили церкви и монастыри. Но чувствовали себя русские в Казани как в оккупированной стране. Там случались и убийства, и поджоги, и постоянные бунты.
Как и в любой поверженной стране, требовались энергичные, безжалостные миссионеры – агитаторы за новую веру.
И вот в этой обстановке появляется такой священник. Зовут его Ермолаем. Получил он сан поздно, когда ему было уже около пятидесяти лет. В 1578 или 1579 году отец Ермолай получил свой первый приход – Никольскую церковь на Гостином дворе. Прихолсане в ней были большей частью торговые люди, не любящие татар-конкурентов, на рынок которых они вторглись.
Отец Ермолай – человек карьерный. Не так уж много осталось ему жить на свете, и он понимает, что ради святого дела можно пойти и на хитрость. Цель, в его понимании, оправдывает средства.
Очевидно, отец Ермолай к операции готовился загодя, и ему помог большой пожар. То ли татары подожгли, то ли само загорелось от жары и сухости, но 23 июня 1579 года в пожаре сгорела большая часть посада, торговые ряды и склады и половина Кремля. Убытки были страшные. И многие недавно окрещенные татары переходили обратно в ислам, потому что им казалось, что христианский Бог своих подданных защитить не может. Волнения среди татар были так велики, что опасались настоящего бунта. Кстати, он и случился через пять лет, когда казанцы захватили ряд городов и перебили тамошние гарнизоны.