Исторические очерки Дона
Шрифт:
Позднею осенью 1790-го года турецкая тридцатитысячная армия укрылась в крепости Измаиле на Дунае. Отлично укрепленная французскими инженерами, крепость эта считалась неприступной. В ней было около трехсот орудий, большие запасы продовольствия, командовал войсками, в крепости находившимися, поседелый в боях Айдос-Мехмед-паша, человек твердый и бесстрашный.
Русский осадный корпус в 30 000 человек, в том числе 13 000 пеших казаков, был без осадных орудий, боевых припасов не доставало. Продовольствия было недостаточно.
Был ноябрь. Лили
30-го ноября Суворов приказал своему корпусу готовиться к штурму крепости. Строили 40 штурмовых лестниц и 2000 фашин. Суворов в сопровождении казака Ивана постоянно ездил по работам, подъезжал к солдатам и казакам, и говорил:
— Валы Измаила высоки, рвы глубоки, а все-таки нам нужно его взять. Такова воля матушки Государыни.
Солдаты смотрели на своего корпусного командира и говорили уверенно:
— С тобой возьмем! Чего там!
7-го декабря Суворов послал начальнику крепости записку с предложением сдать Измаил:
— «Сераскиру, старшинам и всему обществу, — писал Суворов, — с войсками сюда прибыл. Двадцать четыре часа на размышление — воля; первый мой выстрел — уже неволя; штурм — смерть. Что оставляю вам на размышление…»
— Скорее Дунай остановится в своем течении и небо упадет на землю, чем сдастся Измаил, — отвечали турки.
9-го декабря Суворов в своей палатке собрал генералов на военный совет. Собралось тринадцать генералов. Младшим из них был Донской генерал-майор Матвей Иванович Платов. Суворов коротко рассказал о положении дел, серьезности и опасности открытого штурма, о невозможности продолжать осаду и предложил высказаться, начиная, как то было принято на таких советах, с младшего.
Платов встал, смело и отчетливо сказал:
— Штурмовать!
Все остальные генералы подтвердили мнение Донского генерала.
Суворов встал, обошел всех, перецеловал, вышел из палатки и, обращаясь к генералам, отдал короткий приказ:
— Сегодня молиться, завтра учиться, послезавтра или победа, или славная смерть.
На 11-е декабря был назначен приступ всех войск. Для атаки с суши было приготовлено шесть колонн, три колонны с резервом шли со стороны Дуная для высадки. Пятая колонна состояла из Донских казаков. Донцы шли наравне с пехотою, за неимением оружия они шли с укороченными пиками, а те, которые несли лестницы и фашины, шли и вовсе без оружия. Колонна эта была разделена на две части — одною командовал Платов, другою Орлов.
Ночью на 11-е были вызваны охотники идти и засыпать рвы фашинами. Вышли самые отчаянные казаки.
За ними двинулись колонны штурмующих войск и стали у крепости, ожидая сигнала для начала приступа.
Была зимняя, темная, хмурая, беззвездная ночь. Казаки пожимались от холода и от волнения ожидания.
Вдруг, шурша, взвились к небу ракеты и лопнули высоко в небе, в черных тучах. Полки кинулись на штурм…
Первыми взобрались на стены Измаила Платов, Орлов, Денисов и войсковые старшины Греков и Краснов.
Началась рукопашная свалка.
Когда наступило хмурое зимнее утро, крепость была в руках Русских войск. Бой шел в тесных улицах. К часу дня войска достигли середины города. В улицах турки были перебиты. Они оборонялись в главной мечети, в двух больших караван-сараях (гостиницах) и в срединном замке — Табия. Наконец, и там сопротивление было сломлено, и турки стали сдаваться.
Защищавший с двумя тысячами янычар один из караван-сараев Айдос-Мехмед-паша был в пылу боя убит гренадерами Фанагорийского полка.
К четырем часам дня вся крепость была в руках Русских войск. Суворов отдал ее войскам на три дня на разграбление.
Неприятеля было убито в крепости 26 000, пленных взято 9000 мирных жителей, женщин и детей оказалось в крепости около 9000, 265 пушек, 364 знамени и 7 бунчуков достались Русским. Около 10 000 лошадей было захвачено в крепости. Казачьи полки вооружились и сели на коней. Корпус Суворова потерял 10 000 убитыми и ранеными. Из 650 офицеров — 400 пало при штурме.
Войска получили богатую добычу. Суворов не взял себе ничего. Ему привели прекрасного арабского коня в богатом, шитом золотом и усеянном самоцветными камнями уборе. Суворов отказался от него.
— Ваше превосходительство, — сказал ему один из генералов, — тяжело будет вашему коню везти добытую вами славу.
— Донской конь всегда выносил меня и мое счастье, — ответил Суворов.
— Да, — говорили стоявшие кругом казаки и солдаты, — наш Суворов в победах и во всем с нами в паю, но только не в добыче…
За эти годы Суворовских побед — казачья удаль, отвага, смелость, победа сливались в одно с удалью, отвагой, смелостью и победой Российского солдата. В этих победах ковалось братство донского казака и Русского Екатерининского солдата.
Глава VIII
4-го апреля 1794-го года, в ночь на Светло-Христово Воскресение, поляки вероломно напали в Варшаве на Русские войска и перерезали всех офицеров и солдат. То же было сделано и в других городах, где стояли Русские войска. Поляки назвали это «кровавою заутреней». Во главе польского восстания стал Костюшко.