Исторические портреты
Шрифт:
Отличается Милорадович и в деле при Фер-Шампенаузе. У этого небольшого селения восточнее столицы Франции произошло сражение с частью парижского гарнизона (23 тысячи человек при 80 орудиях), выступившей из городских предместий на соединение с главной армией императора Наполеона. Союзное командование этого допустить никак не могло. На перехват «парижан» была послана русская и австрийская кавалерия: 14 тысяч человек при 64 орудиях.
Кавалерийскую атаку под Фер-Шампенаузом начала гвардейская кавалерия России – лейб-гвардии Драгунский и Гусарский, Конногвардейский и Кавалергардский полки. Их бесстрашно поддержали
Наполеон так и не получил желанных подкреплений из-под Парижа. А император очень нуждался в них: война с полей Европы пришла на территорию самой Франции. Теперь ему приходилось дорожить каждым батальоном своих солдат. В России, в недалеком и хорошо запомнившемся потерей Великой армии 12-м году венценосного завоевателя научили считать собственные потери.
Отмечен Михаил Андреевич и боевыми заслугами при овладении Парижем. Это был уже заключительный аккорд похода русской армии в Европу.
30 марта 1914 года, в понедельник, в Фонтенбло между уполномоченными Наполеона и австрийским князем К.В. Меттернихом подписывается трактат, определявший дальнейшую судьбу Бонапарта и членов его семейства. Ему предоставляется во владение остров Эльба у берегов Италии с сохранением императорского титула.
На следующий день, 31 марта, принимается решение о размещении союзных войск на территории Франции. Русская армия, разделенная на 5 корпусов, оставляет свои биваки под Парижем и расходится на временные квартиры. 5-й отдельный корпус генерала от инфантерии М.А. Милорадовича (5-й гвардейский, 3-й гренадерский, резервный кавалерийский корпуса и резервная артиллерия) размещается в Париже и его пригородах – Сен-Дени, Версале, Сен-Жермене и Бельвиле. Главная корпусная квартира разместилась в крепости Люксембург.
…С августа 1818 года генерал от инфантерии М.А. Милорадович, один из самых лично популярных людей в рядах русской армии, – генерал-губернатор Санкт-Петербурга. Он обладал в столице всей полнотой военной и гражданской власти. Этот пост он занимал до самой своей гибели на Сенатской площади, когда был смертельно ранен отставным поручиком П.Г. Каховским. В силу своего служебного положения столичный военный губернатор должен был присутствовать на заседаниях Государственного совета (по департаменту Военных дел) и Комитета министров.
В последние годы своей жизни, будучи постоянно при дворе, Михаил Андреевич занимался многими вопросами обыденной жизни Санкт-Петербурга. Его служба требовала постоянного присутствия духа, твердости, начальственной энергии. Жизнь в столице с ее огромным военным гарнизоном, основу которого составляла Гвардия, спокойной для генерал-губернатора не была. Поэтому ему приходилось не раз отличаться перед государем Александром I и на этом поприще.
Наиболее памятными и тревожными для российской столицы стали дни 16–18 октября 1820 года, связанные с так называемой «Семеновской историей». То есть с «возмущением» лейб-гвардии Семеновского полка, бывшего петровского «потешного», основоположника вместе с Преображенским полком российской Гвардии. Тогда нижние чины, доведенные до крайности муштрой, жестокостью и дисциплинарными наказаниями своего нового полкового командира полковника Е.Ф. Шварца, «возмутились».
Причины тому были веские: только за 5 месяцев своего командования гвардейским полком
В последующем выступление солдат-семеновцев назовут восстанием, подавленным без единого выстрела. «Возмущение» началось с отказа 1-й гренадерской Его Императорского Величества роты повиноваться начальству и жалобы на притеснения полковника Шварца. Гренадеров поддержали нижние чины других рот. Тогда командование Гвардейского корпуса арестовало 1-ю роту и отправило ее в Петропавловскую крепость. Это окончательно взбунтовало весь полк.
Прибывшие в полк корпусной командир И.В. Васильчиков, генерал А.Х. Бенкендорф (будущий шеф жандармов) и великий князь Михаил Павлович не смогли уговорить семеновцев прекратить неповиновение. Тогда они обратились за помощью к популярному в солдатской среде генерал-губернатору столицы М.А. Милорадовичу:
– ?Солдаты вас любят, и, кроме вас, некому нам помочь…
Милорадович прибыл в семеновские казармы и стал уговаривать сгрудившихся в огромную толпу нижних чинов подчиниться своим командирам. Но его обращения даже к лично знакомым ему солдатам успеха не имели.
Все же под угрозой применения силы со стороны столичного гарнизона, поставленного Милорадовичем под ружье, «возмущение» солдат лейб-гвардии Семеновского полка удалось подавить без пролития крови. 1-й батальон был заключен в Петропавловскую крепость, а 2-й и 3-й батальоны на морских судах отправлены в Свеаборг и Кексгольм. В последующем семеновцев «разбросают» по армейским полкам. Но еще много дней в столице сохранялась напряженная обстановка: власти ожидали новых волнений среди солдат и горожан.
Штабу военного губернатора Санкт-Петербурга в последние дни 1820 года пришлось работать действительно с большим напряжением. Адъютанты Милорадовича, да и он сам почти две недели не знали сна и покоя ни днем, ни ночью. Один из них, Ф.Н. Глинка, вспоминал:
«Мы тогда жили точно на бивуаках; все меры для охранности города были взяты. Через каждые полчаса (сквозь всю ночь) являлись квартальные, через каждый час частные пристава привозили донесения изустные и письменные… отправляли курьеров; беспрестанно рассылали жандармов, и тревога была страшная».
В том же 1820 году Михаилу Андреевичу пришлось допрашивать А.С. Пушкина по поводу его «противуправительственных стихов». Однако в действительности тот допрос превратился в беседу двух людей, хорошо знакомых с литераторством. Именно он фактически спас великого русского поэта от ссылки на Беломорье, в Соловецкий монастырь, или в Сибирь. Военный губернатор столицы тогда не выполнил распоряжения императора Александра I об аресте поэта-вольнодумца.
Милорадович был известен в столичных кругах как страстный театрал, как человек, отлично рисовавший и умевший неплохо играть на фортепьяно. И еще он обладал художественным вкусом и «чувством изящного». Поэтому император Николай I не случайно поручил ему в 1821 году возглавить Комитет для составления нового проекта об управлении театрами. Квартиру Милорадовича украшали картины кисти Тициана и Доминико, Гвидо и Рени…