Исторические районы Петербурга от А до Я

Глезеров Сергей Евгеньевич

Память о слободе сохранилась в названии Разъезжей улицы: это была просека, прорубленная в лесу от Большой загородной дороги (ныне – Загородный пр.) в Московско-Ямскую слободу. С 1736 г. просеку стали именовать Разъезжей дорогой, поскольку по ней извозчики из слободы разъезжались по разным направлениям. С 1739 г. Разъезжая дорога стала улицей.

Мурзинка

«Мурзинка – одна из многочисленных забытых помещичьих усадеб, с которыми так легко встретиться под самым Петербургом», – писал в начале 1920-х гг. историк Петр Николаевич Столпянский.

Деревня Мурзинка находилась на берегу Невы в месте впадения

в нее реки Мурзинки. «Энциклопедия Санкт-Петербурга» определяет Мурзинку как «местность между Запорожской улицей, рекой Невой, рекой Мурзинкой и линией железной дороги Обухово – Рыбацкое».

Кстати, немаловажный вопрос: как правильно ставить ударение в названии Мурзинка? Как отмечает краевед, член Русского генеалогического общества Вера Федоровна Андрейчева, сейчас чаще всего делают ударение на первый слог, между тем это неверно, поскольку традиционно ударение в этом слове ставилось на второй слог.

Поселение здесь было известно еще с XV в. Что же касается названия «Мурзинка», то историки связывают его с генерал-поручиком А.И. Румянцевым (отцом знаменитого фельдмаршала), который получил эти земли в начале XVIII в. Предполагают, что именно он назвал поселение Мурзинка – такое имя, от слова «мурза», до сих пор бытует среди тюркских топонимов Татарстана и Южного Урала.

Среди уральских владений Румянцева была мыза Мурзинка, и он перенес это милое ему название в Петербург. То далекое село Мурзинка существует и сегодня: оно расположено в Горноуральском городском округе Свердловской области, на восточном склоне Уральских гор, в 120 километрах от Екатеринбурга и в 81 километре от Нижнего Тагила. Знаменито это место тем, что здесь на протяжении уже более трехсот лет добывают камни-самоцветы, поэтому и зовут эти места «Мурзинская самоцветная полоса». А самые знаменитые копи расположены в восьми километрах севернее уральского села Мурзинка…

Существует и другая гипотеза происхождения названия Мурзинки на Неве. Как указывает Вера Федоровна Андрейчева, в метрической книге церкви Преображения Господня, что при Невских кирпичных заводах за 1735 г. в части «Об умирающих» есть запись: «28 августа. Морского флоту капитана Прокофия Васильевича Мурзина крестьянин его Тихон Яковлев двадцати лет».

«Образование названия деревни от фамилии ее владельца было самым обычным случаем, поэтому весьма вероятно образование названия „Мурзинка“ от фамилии Мурзин, – считает Вера Андрейчева. – В приход церкви Преображения Господня в 1735 году входила большая территория вдоль Невы – от Смоленской ямской слободы до Усть-Ижоры, то есть входила сюда и местность под названием Мурзинка».

После Румянцева усадьба некоторое время принадлежала графу Миниху. Во времена Елизаветы Петровны ее владельцем являлся Алексей Григорьевич Разумовский, а после его смерти в 1771 г. – его брат Кирилл Григорьевич. Однако же процветать мыза стала лишь во времена Екатерины II, когда Мурзинка вместе с соседним селом Александровским перешла во владение генерал-прокурора князя А.А. Вяземского. Правда, «хоромы» в Мурзинке были построены попроще и поскромнее, чем в Александровском, и в них помещались многочисленные родные и знакомые князя Вяземского. Не раз бывал в Мурзинке поэт Гаврила Романович Державин.

После Вяземского усадьба Мурзинка долго передавалась по наследственной линии. Вначале владелицей являлась дочь Вяземского Анна Александровна, вышедшая в 1788 г. замуж за неаполитанского посланника при русском дворе герцога, полное имя которого звучало как Дон Антоний Мареско Доннорсо дюк де Серра-Каприола. Их сын Никола (Николай Антонович) Серра-Каприола пошел по стопам отца и

стал крупным итальянским дипломатом. Будучи художником-любителем, в 1820-х гг. он запечатлел в своих акварелях образ усадьбы Мурзинки. Он изобразил усадебный дом, его окрестности, членов семейства. Но особенно трогательно на этих рисунках, как отмечает Вера Федоровна Андрейчева, присутствие множества дворовых и крестьян.

Сестра Николы, Елена Антоновна, вышла замуж за генерала Степана Федоровича Апраксина, и Мурзинка стала владением Апраксиных. После рождения в 1820 г. последней дочери, Елизаветы, Елена Антоновна умерла.

Анна Александровна Апраксина пережила свою дочь на двадцать лет, и после ее смерти владельцами Мурзинки стали четверо ее внуков – Федор, Антон (оба – военные), Елена и Елизавета (были фрейлинами Двора Его Императорского Величества). В 1857 г. эти четверо владельцев продали часть дачи Мурзинки находившейся рядом Александровской мануфактуре. Строений в той части не было – только дровяной лес, кустарник, огороды и покосы.

Любопытная страница истории Мурзинки связана с генералом графом Антоном Степановичем Апраксиным – владельцем Апраксина двора в Петербурге. Именно он построил в комплексе Апраксина двора театр («Малый», потом «Суворинский», в недавние времена – «Горьковский») – ныне БДТ им. Товстоногова.

Здание Мариинской школы глухонемых детей в деревне Мурзинка. 1900-е гг. Фото из ЦГАКФФД Санкт-Петербурга

В отечественной истории А.С. Апраксин известен еще как воздухоплаватель. Он был автором книги «Воздухоплавание и применение его к передвижению аэростатов свободных и несвободных по желаемым направлениям», изданной в 1884 г. Как отмечает Вера Федоровна Андрейчева, два его «воздушных корабля» остались из-за его смерти незаконченными: один – на Охте, другой – на Волковом поле.

Будучи благотворителем, А.С. Апраксин еще в 1882 г. пожертвовал 12 десятин земли своей усадьбы в Мурзинке ведомству императрицы Марии Федоровны для устройства благотворительного заведения. Дар использовали только после смерти графа – он умер в собственном имении в Мурзинке 2 января 1899 г.

В 1900 г. на участке из владений Апраксина в Мурзинке устроили колонию для глухонемых и построили здание Мариинской школы глухонемых, мастерские для глухонемых и школу-ферму для глухонемых девушек. Эти здания, построенные архитектором И.А. Претро, сохранились до наших дней (Прогонная ул., 7 – 11). Колонию признавали образцовой для России. Количество обучавшихся детей колебалось около двухсот. Обучающихся разделили на восемь женских и девять мужских классов. Большинство учащихся происходило из крестьян со всей России. Помимо ремесла и рукоделия детям преподавались Закон Божий, русский язык, арифметика, история, география, природоведение, «общеполезные сведения», рисование, черчение. Занятия проводились 46 часов в неделю с 8 до 16 – 17 часов.

Воспитанники колонии и школы имели возможность получить специальности сапожника, портного, столяра, переплетчика, работали в мастерских, в прачечной, на пасеке и ферме. Здесь работали известные ученые-логоневрологи М.В. Богданов-Березовский, Е.С. Боришпольский, Н.М. Лаговский, а фотодело вел мэтр российской фотографии Карл Булла (с 1904 г. – попечитель школы). Персонал колонии составлял 35 человек. История этого заведения закончилась после революции: как и другие благотворительные заведения, оно было закрыто в 1918 г.