Исторический материализм
Шрифт:
Революционные движения рабов в конце концов подорвали рабовладельческий строй и привели его к гибели. Ослабленная изнутри противоречиями рабовладельческого способа производства, под ударами революции рабов и натиском варварских племен извне рабовладельческая Римская империя в конце V в. пала. Однако революция рабов, сыгравшая крупную историческую роль в ликвидации рабовладельческого строя, не увенчалась и не могла увенчаться победой рабов и приходом их к власти. Это объясняется тем, что класс рабов не был носителем нового, более прогрессивного способа производства. Рабы мечтали освободиться от рабства, но не были в состоянии создать новое общество, не могли даже ясно понять, к чему приведет их борьба.
Классовая борьба в рабовладельческом обществе и высшая форма этой борьбы — революция рабов — подготовили переход к феодальному обществу, постепенно сложившемуся на развалинах Римской империи.
На смену рабовладельческой форме эксплуатации явилась феодальная. В отличие от раба крепостной крестьянин уже располагал своим небольшим хозяйством, некоторыми орудиями производства. Однако феодал был собственником главного средства производства — земли, что и давало ему возможность присваивать труд крестьянина. Феодальная система хозяйства, так же как и рабовладельческая, предполагала личную зависимость производителя. В феодальной деревне производство осуществлялось руками класса крепостных крестьян.
Производство в феодальном городе осуществлялось ремесленниками, сословно организованными в цехи и корпорации. В городах позднего средневековья цеховые мастера превратились в слой эксплуататоров, а подмастерья — в эксплуатируемую массу производителей.
История феодального общества представляет картину ожесточенной классовой борьбы эксплуатируемых против эксплуататоров, крестьян против феодалов, подмастерьев против мастеров. Угнетенные крестьяне во всех странах боролись за землю, которая была захвачена феодалами, и за освобождение от крепостной зависимости. Эта борьба вылилась в ряд восстаний, в которых крепостные крестьяне пытались покончить со своими угнетателями. Крупнейшими из этих восстаний были: в Англии восстание крестьян под предводительством Уота Тайлера (1381), во Франции — движение крестьян, получившее название «Жакерия» (1358), в Италии — восстание Дольчино (1303 — 1307), в Германии — крестьянская война (1524 — 1525), в России — грандиозные крестьянские восстания под предводительством Ивана Болотникова (1606 — 1607), Степана Разина (1666 — 1671), Емельяна Пугачева (1773 — 1775). Все эти крестьянские восстания были подавлены феодалами, но тем не менее сыграли крупную историческую роль в подготовке условий для свержения феодализма.
Слабость крестьянских движений была в их стихийности и неорганизованности. Как указывали основоположники марксизма-ленинизма, крестьяне могли одержать победу над феодалами лишь под руководством сплоченного революционного класса города. Такой класс складывался в недрах феодального общества по мере развития нового, капиталистического способа производства. С развитием ремесла и торговли росла торговая буржуазия, появились неимущие плебеи, подмастерья и т. д. Все эти слои общества участвовали в классовой борьбе. Наиболее решительные выступления против феодализма связаны с движениями не только угнетенного крестьянства, но и плебейства — низшего слоя городского населения, подмастерьев, городской бедноты. Однако городская беднота была слишком слаба, неорганизованна и темна, чтобы стать вождем крестьянства. Тем классом, который возглавил борьбу крестьян, стала в буржуазных революциях XVII — XIX вв. на Западе буржуазия. С ростом классовой борьбы пролетариата буржуазия превратилась в реакционный класс, и в XX в. в России и других странах вождем крестьянства стал революционный пролетариат. Под руководством пролетариата крестьянство России освободилось от царского гнета, от власти помещиков и капиталистов.
Особенности классовой структуры капиталистического общества
В результате победы буржуазных революций место феодального строя занял капиталистический строй, ставший ареной острейшей классовой борьбы между эксплуатируемыми и эксплуататорами, прежде всего между основными классами этого общества — пролетариатом и буржуазией.
Капиталистический способ производства заменил феодальную форму эксплуатации капиталистической. При капитализме рабочий считается юридически свободным, но находится в экономической зависимости от капиталиста. Основой производственных отношений при капитализме является собственность капиталиста на средства производства, тогда как пролетарий владеет только своей рабочей силой, которую он вынужден, чтобы не умереть с голоду, продавать капиталисту. В соответствии с этим капиталистический способ эксплуатации характеризуется присвоением прибавочного труда рабочего, осуществляемым в результате найма рабочего капиталистом. Такую систему эксплуатации Маркс и Энгельс характеризовали как систему наемного рабства.
Этой особенностью капиталистической формы эксплуатации объясняется и то, что при капитализме деление общества на классы освобождается от сословных оболочек.
При рабовладельческом и феодальном строе классовое деление общества принимало форму деления на сословия. Принадлежность к тому или иному сословию считалась наследственной. Каждому сословию были присущи определенные юридические права и обязанности. Таким образом, «различие классов фиксировалось и в сословном делении населения, сопровождалось установлением особого юридического места в государстве для каждого класса. Поэтому классы рабского и феодального (а также и крепостного) общества были также и особыми сословиями. Напротив, в капиталистическом, буржуазном обществе юридически все граждане равноправны, сословные деления уничтожены (по крайней мере в принципе), и потому классы перестали быть сословиями. Деление общества на классы обще и рабскому, и феодальному, и буржуазному обществам, но в первых двух существовали классы-сословия, а в последнем классы бессословные». (В. И. Ленин, Соч., т. 6, изд. 4, стр. 97.)
Однако пережитки сословного деления сохраняются в большинстве капиталистических стран. Особенно значительны они в тех странах, где не была проведена решительная ломка отживших феодальных отношений (например, в Германии, Японии, Англии и др.). В эпоху империализма наиболее реакционные круги буржуазии (прежде всего итальянские и германские фашисты) пытались даже восстановить сословное деление.
В свое время, когда буржуазия была еще революционным классом, она боролась против сословных привилегий. Ныне реакционная буржуазия, чтобы удержать свое классовое господство, готова вернуть общество к средневековью, готова защищать самые дикие сословные предрассудки. Но, как и всякие попытки повернуть историческое развитие вспять, эти реакционные стремления осуждены на провал. Об этом достаточно убедительно свидетельствует крах германского и итальянского фашизма.
Антагонизм между буржуазией и пролетариатом
Устранив сословные деления, капитализм упростил классовые противоречия, сделал более явным раскол общества на два больших, стоящих друг против друга враждебных класса — буржуазию и пролетариат.
Вопреки фактам и очевидности буржуазные идеологи нередко пытаются представить устранение сословных делений как исчезновение всяких классовых делений. В этом отношении особенно характерна своим бесстыдством и наглой софистикой американская пропаганда. Американские буржуазные политики, социологи, журналисты усердно распространяют легенду о том, что в США нет различных классов, что там каждому предоставлен «свой шанс» и каждый чистильщик сапог может стать миллионером. В арену этой лживой пропаганды была превращена даже сессия Экономического и Социального совета организации Объединенных наций, где в 1948 г. официальный представитель США Торп выступил с россказнями о том, будто в США рабочие являются предпринимателями, а предприниматели — рабочими.
Эти лживые сказки, служащие для одурачивания простаков, разоблачаются капиталистической действительностью на каждом шагу. Чего стоит болтовня об отсутствии классов в США, если статистика показывает, что 1% населения США — капиталистическая верхушка — владеет 59% всего богатства страны, 12% населения владеют 33% богатства, а на долю остальных 87% населения — рабочих и фермеров — приходится лишь 8% национального достояния! Чего стоят разглагольствования о «равных шансах», если большей частью достояния нации распоряжаются 60 семейств США. (Цифры взяты из книги Ф. Ландберга «60 семейств Америки», 1948, стр. X.) Жизнь убеждает пролетария, что ему предоставляется лишь один «шанс»: трудиться, пока есть силы, подвергаясь постоянной угрозе безработицы, а по достижении 45 — 50 лет оказаться окончательно выброшенным за ворота завода без всяких средств к существованию.
Развитие капитализма неуклонно ведет к усилению эксплуатации пролетариата. Об этом свидетельствует прежде всего рост нормы прибавочной стоимости, которая представляет мерило капиталистической эксплуатации. (Нормой прибавочной стоимости Маркс называет отношение прибавочной стоимости к переменному капиталу, или, иными словами, отношение прибавочного труда к необходимому труду. Норма прибавочной стоимости есть, по словам Маркса, «точное выражение степени эксплуатации рабочей силы капиталом, или рабочего капиталистом». (К. Маркс, Капитал, т. I, стр. 224.)) По данным американской «Ассоциации по исследованию проблем труда» за 50 лет, с 1889 по 1939 г., норма прибавочной стоимости в обрабатывающей промышленности США увеличилась почти в полтора раза (на 41%). (Исчислено по данным таблицы, приведенной в исследовании «Некоторые тенденции в развитии американского капитализма», Государственное издательство иностранной литературы, 1950, стр. 95.) К этому следует еще добавить систематический рост интенсивности труда, преждевременно старящей рабочего. Именно США являются родиной «потогонной системы» организации труда Тэйлора, конвейерного производства, при котором у рабочего не остается времени даже для того, чтобы отереть пот с лица.