Историческое описание Николаевской Берлюковской пустыни (Московской епархии, Богородского уезда)

Недалеко от Москвы, на высоком берегу реки Вори, стоит чудесным образом сохранившийся Николо-Берлюковский монастырь. Огромная колокольня, рядом с ней – как будто сотканный из воздуха, устремленный ввысь белокаменный храм; кованые флюгеры на башенках каменной ограды… За монастырем – двухэтажные деревянные гостиницы, которые когда-то принимали сотни паломников… Перед революцией это был процветающий монастырь.

Выбор места для монастыря никогда на Руси не был случайным. Подвижники долго ходили по лесам и болотам пока, наконец, не обретали ту спасительную

Примерно в IX–X веках территорию современного Богородского района Московской области заселяли славянские племена. Ведомые легендарным вождем Вятко, вятичи поселились в бассейне реки Оки. В «Повести временных лет» говорится: «А Вятко седе с родом своим по Оце, от него же прозваша вятичи». Продвигаясь с юга, вятичи достигли Московской земли. Река Воря разделила владения двух славянских племен – вятичей и кривичей. Отличительной чертой вятичей было наличие родового строя, сооружение жилищ в недоступных лесах. Верования у них были языческие: они поклонялись языческим идолам, явлениям природы, душам усопших и захоронениям родичей.

С середины XII века начинается большая колонизация этих мест, провидимая великим Киевским князем Юрием Владимировичем Долгоруким, и прежде всего – его сыном, святым русским князем Андреем Юрьевичем Боголюбским, который сам всю Белую Суздальскую Русь «городами и селами великими и многолюдными учинил». Люди с большой охотой переезжали в Залесскую землю с Киевской Руси, страдавшей от постоянных набегов кочевников. Переселенцы получали землю, льготы и право основывать поселения. Они не только расширили дороги, но и построили в Залесье много новых городов и укреплений.

Начиналась эпоха христианизации края, требовавшая не только простых миссионеров-проповедников, но великих мужей, молитвенников, просветителей, ораторов, богословов, которые бы могли словом, делом, а главное – личным примером своего жизненного пути обратить заблудших язычников ко Христу. Большое участие в этом деле приняла Великая Киевская Успенская Печерская Лавра. Обитель преподобных Антония и Феодосия Печерских взрастила целый сонм просветителей и учителей слова Божия: «Мнози бо монастыри от князь и от бояр и от богатства поставлени, но не суть таци, каци суть поставлени слезами, пощением, молитвою, бдением». Киево-Печерский монастырь стал центром духовного просвещения и христианской академией для всей Руси.

При святом благоверном князе Андрее Боголюбском светская власть всячески поддерживала Церковь: оказывалась реальная материальная поддержка, шло развернутое строительство храмов и основание обителей.

Обращение вятичей ко Христу происходило на рубеже XI–XII веков трудами преподобного Кукши Печерского Чудотворца и его учеников. Едва ли не самой актуальной для образованных русских людей того времени была идея особенной избранности Руси, «в последние времена» пришедшей к Богу. Более того, буквально принимая Евангельскую заповедь: будут последние первыми, и первые последними (Мф. 20, 16), русские книжники не сомневались в том, что Господь, вспомнив о них, приблизит их к себе именно «в последние времена». Распространение христианской веры от края и до края Русской земли казалось подлинным торжеством воплощения Божественного замысла – обращать ко Христу народы перед Вторым Пришествием Спасителя и Страшным Судом. Думается, что именно эта идея, а вместе с ней и глубокое осознание своей личной ответственности перед Богом влекли православных монахов-миссионеров в области, населенные язычниками (Кукша и Пимен Печерские, преподобный Авраамий Ростовский, святители Леонтий и Исайя, епископы Ростовские и преподобный Герасим Вологодский). Преподобный Кукша был убит ревнителями язычества, но успел посеять среди воинствующих племен вятичей семена веры Христовой.

На месте обширного лесного массива на берегу реки Вори у Стромынского тракта находилось крупное славянское поселение, а на вершине, над рекой Ворей, на холме, располагался культовый языческий центр. Живописность этого места, удобное географическое положение, могучий лес над рекой, глубокие карстовые пещеры, безусловно, привлекли сначала христианских миссионеров, а после христианизации края – монахов-скитников.

Стромынский тракт – древняя дорога, которая начиналась в городе Суздале и шла на юго-запад. Владимир Мономах в своем «Поучении детям» писал, что прошел в Залесскую Русь через вятичей. Происходило это в 1101–1102 годах. Благодаря Владимиру Мономаху дорога получила продолжение в город Киев, а в XII–XIII веках превратилась в оживленную артерию северо-восточной Руси.

Сегодня нам достоверно неизвестно, когда именно поселились здесь монашествующие, неизвестны имена первых отцов-основателей обители Берлюковской. Первые монашеские поселения можно отнести к концу XII – началу XIII в.

Можно предположить, что первые поселения были пещерными. При пещерах возникла обитель Святого Николая Чудотворца и заняла обширную территорию леса над ними. Скорее всего, в то время в обители было два храма: пещерный во имя Святого Иоанна Предтечи и Святителя Николая Чудотворца – на месте сброшенных языческих истуканов. Рядом располагалось поселение Берлино, благодаря чему обитель и стала называться Свято-Николаевская Берлинская пустынь (скит).

Во всех исторических описаниях Николаевской Берлюковской пустыни существует интересное упоминание, на которое никто из исследователей до сих пор не обратил внимания. В перечне настоятелей обители указан строитель Феодорит. Он единственный из всех, кто упомянут в рукописном описании пустыни. О нем говорится, что впоследствии, около 1572 года, он был епископом Тверским (следовательно, когда Берлюковской пустыни не было – автор описания пустыни Л.И. Денисов). В результате проведенных тщательных исследований обнаружилось, что Феодорит с 1571 по 1573 год был настоятелем Макарьевского Калязинского монастыря, а с 1573 по 1578 год – епископом Тверским и Кашинским, авот в Калязин монастырь прибыл из обители Святителя Николая Чудотворца, где был строителем. Рукописное описание пустыни и рукописный синодик до нас не дошли или еще не обнаружены, но крайне интересно, из какой Николаевской обители был епископ Феодорит. При подтверждении данных это будет верный факт, доказывающий существование Берлюковского монастыря в XVI веке.

В начале XVII века Русь Святую постигло Божие попущение. Нашествие иноплеменников, гражданская война внутри страны. Казалось, страна должна погибнуть, но из подвалов Московского Чудова монастыря раздался призыв Патриарха Гермогена. Призыв был обращен ко всем русским людям. Сила Духа победила. Страна была освобождена, воцарилась династия Романовых.

На крутой берег реки Вори из разоренного поляками Стромынского Троицкого монастыря пришел иеросхимонах Варлаам. Предание добавляет, что отец Варлаам пришел около 1606 года. Была им сооружена деревянная часовня, где был водружен древний образ Святителя Николая Чудотворца. После ухода польско-литовских завоевателей вернулись сюда и монашествующие. Приходилось строить все заново: и монастырь, и поселение, которые были в равной степени сожжены и разорены захватчиками. По каким-то не известным для нас причинам новые поселенцы стали строиться по другую сторону монастыря – так появилась деревня Авдотьино. В первые годы после Смутного времени, следовательно, после 1613 года, Господь благословил намерение отца Варлаама построить новый храм. Его старанием и при содействии местных жителей был воздвигнут каменный храм во имя Святителя Николая Чудотворца. Вскоре иеросхимонах Варлаам отошел в вечность.

Более подробных сведений об иеросхимонахе Варлааме предание до нас не сохранило. Сокрытой от нас осталась и могила старца, но с того времени лес, в котором находился храм, стал называться Черничьим.

В Писцовых книгах Московского уезда и Замосковных волостей за 1631 год значится: «В Черноголовской волости пустошь, что было сельцо Берлино на речке на Воре, пашни паханные да земли церковныя что был храм Николы Чудотворца…» В приходных книгах Патриаршего приказа за 1680 год значится: «Николая Чудотворца церковная земля, в пустоши, что было сельцо Берлино на речке Воре…»