Истории для детей
Шрифт:
Однажды вечером в дверь дома, где жили Дженни и Лиззи, постучали, и на пороге неожиданно появился Чарли, а вместе с ним пожилой мужчина, который держался чрезвычайно натянуто и оказался его учителем.
— Чарли, дорогой! — удивлённо воскликнула Лиззи. — Вот уж чего я не ожидала, так это увидеть тебя здесь! Я думала, что если ты захочешь повидаться, то пошлёшь за мной, и мы встретимся недалеко от твоей школы, как мы всегда это делаем!
По перекошенному недовольством лицу мальчика было видно, что он и сам не рад тому, что должен находиться в этом месте, да ещё и в компании со своим учителем. Учитель же представился и сдержанно сказал:
— Я попросил Чарли отвести меня в дом к его родным, чтобы познакомиться и посмотреть, как они живут.
При этих словах Лиззи сразу приобрела виноватый вид и засуетилась, как будто можно было скрасить неуклюжесть и бедность их жилища. Дженни какое-то время, не отрываясь от работы, следила за ней своими большими прозрачными глазами, а потом подняла голову и сказала властным голосом, в котором любой сразу узнал бы голос настоящей хозяйки дома:
— Присаживайтесь, господа! Простите, что я не встаю: у меня очень болит спина и ноги совсем не слушаются меня.
А после этого она завела с учителем разговор о куклах, о том, как сложно шить на них, да какие они капризные и как сложно снимать с них мерки, и разговор этот по своей витиеватости мог бы посоперничать с беседой в самом светском обществе. Она, эта болезненная девочка, и вправду была настоящей хозяйкой, и хотя дом её был совсем не так хорош, как кому-то хотелось, но это был её дом, и она гордилась им, принимая гостей.
Чарли же вертелся как уж на сковороде, а из-за него и Лиззи, которая вовсе не стыдилась своего дома, тоже начала волноваться, поэтому, воспользовавшись маленькой паузой в разговоре Дженни с учителем, она поспешно сказала:
— Вы так неожиданно решили посетить нас, а мне нужно было уходить по делам. Быть может, мы прогуляемся вдоль реки?
Брат, давно уже искавший повода уйти, воспринял её предложение с большим энтузиазмом, учителю же ничего не оставалось, как согласиться, и, распрощавшись с Дженни, они втроём вышли из дома и направились к набережной.
Около реки учитель тактично решил прогуляться в одиночестве, чтобы брат с сестрой могли поговорить наедине. Какое-то время они стояли молча, наблюдая, как фигура учителя скрывается в сумерках, но как только стало понятно, что ветер не донесёт до него ни слова из их разговора, Чарли набросился на сестру.
— Когда ты уже нормально устроишься, Лиззи?! — зашипел он. — Я-то думал, что ты уже давно это сделала!
— Но мне и здесь хорошо, — ответила ему Лиззи.
— А мне было стыдно приводить сюда учителя! — продолжал Чарли голосом капризного ребёнка. — Не понимаю, зачем ты живешь так. Я всё стараюсь забыть о том, как мы жили до моего поступления в школу, а ты, как будто нарочно, напоминаешь мне об этом! Что общего у тебя с этими людьми? С этой прокажённой девчонкой? Кто она тебе?
— Дженни — бедная девочка, — ответила ему сестра, — она очень больна, а её отец — пьяница. Кто останется с ней, если я уйду? Ведь она будет совершенно одна!
Чарли ничего не ответил, и Лиззи подумала, что ей удалось смягчить сердце брата, но через пару минут он снова заговорил с совершенно нескрываемым раздражением:
— С твоей стороны очень дурно тянуть меня вниз, Лиззи, когда я стараюсь выбиться в люди!
— Я тяну тебя вниз?!
— Да. Мы должны смотреть вперёд, Лиззи, а ты топчешься на одном месте. Как можно водиться с этими ужасными людьми, с этой нищетой!
— Да ведь мы с тобой такие же… — «нищие, как и они, Чарли!» — хотела закричать Лиззи, но осеклась. Как больно ей было слышать от него такие слова! Но она безумно любила его и, конечно же, не хотела тянуть его вниз. Она так хотела для него счастья.
— Как же, по-твоему, я должна поступить, Чарли? — тихо спросила она.
— Уйти отсюда! Если я дорог тебе, найди другое место, другой дом, который подходит нам и куда не стыдно прийти. Когда я стану учителем, ты будешь жить со мной и забудешь этих людей. Они не нужны нам. Но ты можешь сделать это и раньше! Прямо сейчас!
— Хорошо, Чарли, я подумаю, — ответила Лиззи.
Чарли внимательно посмотрел на неё, он вдруг заметил, как изменилось её лицо, и спросил:
— Я не рассердил тебя, Лиззи?
— Нет, Чарли, что ты! — ответила она.
— И я не обидел тебя?
— Нет, Чарли, — помолчав, произнесла она.
— Я не хотел тебя обидеть! Я просто хочу, чтобы мы были счастливы, Лиззи!
В это время учитель вернулся, чтобы забрать Чарли. Лиззи попрощалась с ними, и они разошлись в разные стороны.
Конечно, Чарли хотел, чтобы они были счастливы — он и его любимая сестра Лиззи. Она нисколько не сомневалась в брате, она знала, что в нём нет и тени неискренности или злости. Он был её единственным родным человеком, и она уже претерпела столько лишений ради него. Разве теперь не может она ради него сделать свою жизнь немножко лучше? Ведь нужно всего-то найти другое жильё. Люди меняют комнаты чаще, чем ходят в церковь, это так просто — найти другой дом!
Так думала Лиззи, а по щекам её катились слёзы. Она твёрдо решила уехать с Черч-стрит, чтобы поселиться в месте, более подходящем приличной девушке и её учёному брату. Она вернулась домой с намерением тотчас сообщить своей маленькой хозяйке, что в ближайшее время намеревается съехать.
Дженни сидела в своём чудесном креслице и тихонько напевала, когда Лиззи вошла в дом.
— Ну-с! — лукаво воскликнула девочка, завидев подругу. — Какие новости там, на улице?
— Да особенно-то никаких, — ответила ей Лиззи, — а какие новости здесь, дома?
— А вот такие, — в голосе Дженни послышались её обычные сварливые интонации, — я ни за что не выйду замуж за твоего братца, потому что он никчёмный мальчишка!