Истории мееханского пограничья. Том I. Север
Шрифт:
Через три месяца оба княжества исчезли с карты, местной аристократии больше не существовало, население уменьшилось в десятки раз, а территорию поглотил Винде'канн. Меехан не интересовали опустошенные земли. А потом выяснилось, что долина Гевенах словно шип торчит в центре чужой страны. Виндерские торговцы должны были платить пошлину за проезд нескольких миль долины, или делать многодневный крюк. С другой стороны, для Империи удержание этой долины и обеспечение ее безопасности оказалась задачей не по силам. Любимой тактикой разных банд стали быстрые наскоки – войти с севера, разграбить какое–нибудь
Кроме того, как выяснил граф, большинство местных грабителей недавно объединились в одну большую банду во главе с Навером Та'Клавом, племянником самого Аэрисса Клависса. Молодой разбойник открыто симпатизировал не уничтоженному окончательно культу Сетрена Воителя, и столь же открыто насмехался над мееханской армией.
Его отряд разросся и мог противостоять двум или трем полным ротам Горной Стражи. Ситуация была более чем деликатной – они ехали на переговоры с правителем, ближайшего родственника которого обязаны были схватить или убить, будь он на территории Империи. Кеннет уже слышал разговоры на эту тему, но пока Горная Стража не получала никаких специальных приказов по этой банде.
Бургомистр Арбердена встретил их, кланяясь, на дворе у ратуши, а его вздох облегчения был слышен на милю. Империя редко отправляла послов на север, так что для долины это было важным историческим событием. Если бы с делегацией что–нибудь случилось, он лично отвечал бы за происшедшее, как высшее должностное лицо долины. Появление фургонов с охраной сняло с его плеч тяжелый груз.
– Ваше Высочество! Ваша Милость! Господин граф! Это честь! Это счастье! Это…
– Достаточно. – Граф соскочил с коня и передал поводья конюху. – Мы тут задержимся не надолго и сразу же отправимся в Лав–Дерен. Нам нужно быть там сегодня вечером. Требуется только сменить лошадей для фургонов. Дорога по ту сторону границы проходима? Оползни, лавины?
– Нет, Ваше Высочество. – Бургомистр почесал плешь на голове. – Оползней нет, и лавины все сошли как надо. Не то, что у нас. Старый Вол в Скорбном Проходе уперся, словно собрался удержать снег до следующей зимы. Несколько торговцев там уже проехало, но как потом сами рассказывали, никогда в жизни так не молились Ледяной Госпоже. По миру пойдем, если не сойдет снег.
– Нам, к счастью, в другую сторону, – сказал граф, потянувшись. – Лейтенант, у нас есть полчаса, Ваши люди могут отдохнуть и пополнить запасы провизии. Мы выходим в полдень.
– Понял. – Армейское «так точно» Кеннет произносить не захотел. – Десятники!
Велергорф, Андан и Берг подошли к лейтенанту.
– Берг, на псах должны быть ошейники. Видимые издалека. Я не хочу, чтобы на другой стороне границы их кто–то подстрелил, перепутав с волками.
– Пусть попробуют.
– Потому и говорю, чтобы не попробовали. Андан, все, повторяю, все должны одеть плащи. Мы идем туда как Горная Стража, и пусть увидят это издалека. Вархенн, мы заглянем в корчму. Не улыбайся так, проверим местные разговоры об этом Навере. И вообще, чем все это воняет.
Десятникимрачно ухмыльнулись.
– Вы тожеэто почувствовали, лейтенант?
– Да,Берг. Дипломат с графским титулом, но сидящий в седле, словно заправский кавалерист, убийцы с татуировкой Сетрена Воителя, поспешность, с которой отправляемся на север. Это не обычные переговоры. Нужно осмотреться.
Заведениеоказалосьчистым и просторным, пахло дымоми пивом, деревянные полы тихо поскрипывали, когда они двигались в сторону стойки. Зал был пуст, даже с учетом раннего часа это было довольно странно.
Хозяин вышел из–за занавеси, закрывающей проход вглубь помещения, и широко улыбнулся:
– Здравствуйте, господин лейтенант. Десятник – Он поклонился. – Наконец–то наши молитвы были услышаны. Пива?
– Нет, служба. Соскучились по Страже?
– А почему бы и нет? Уже год как мы просим прислать нам несколько рот или хотя бы одну для начала. Только вы можете с ним справиться.
– Допек вас этот Навер?
– Хуже чем зазубренный наконечник в брюхе. Люди напуганы, купцы нас избегают, появились желающие собрать свое добро и уехать.
– Так все плохо? – Кеннет оперся на стойку и оглядел зал. В самом деле, был слишком чистым и аккуратным, словно долгое время сюда никто не заглядывал.
– Если кто–то находит у себя в двери такое – маленький предмет грохнулся на столешницу – то вскоре его дом сгорит. В долине заброшены почти все отдельные хозяйства. Большие села окружили себя частоколом и все время на страже. Тут тоже на стенах постоянно горят факелы, и местное ополчение в карауле от заката до рассвета.
Лейтенант посмотрел на прилавок. Двусторонний топорик размером с ладонь, лезвия загнуты вверх. Игрушка. Он видел такое сегодня утром, вытатуированное на телах неудавшихся убийц.
– Та'Клав настолько осмелел?
Хозяин понуро кивнул головой:
– Говорит,что через год долина будет принадлежать Винде'канну. А если нет, то не оставит здесь камня на камне. Люди боятся и ждут, что будет… – он мрачно улыбнулся. – Мы знаем, в случае войны, Империя не пошлет сюда целую армию для нашей защиты. Потому на прибывших послов наша последняя надежда.
Лейтенант кивнул:
– Выглядят серьезно. Особенно граф. Мы будем охранять их.
Лицо корчмаря осунулось:
– Так вы не остаетесь?
– С четырьмя десятками? Нет. Но после возвращения я доложу командиру полка о том, что здесь происходит. Идем, Вархенн.
Снаружи их встретило солнце, которое, наконец, пробилось сквозь тучи. Велергорф повернулся к нему лицом и закрыл глаза:
– Будет хорошая погода, господин лейтенант, – сказал он с удовлетворением.
– Наконец–то. Весна, в конце концов, о нас вспомнила.
Из–за угла раздались звук удара и сдавленный крик. Они обменялись взглядами. Переулок был тупиком, образованным корчмой, стенами соседнего дома и кучей ящиков в глубине. Смертельная ловушка для загнанного в это место. Особенно, если этот кто–то был тринадцати–четырнадцати лет, а трое нападавших были, по меньшей мере, на голову выше и тяжелее, а на глаз где–то по сорок фунтов каждый. Одеты были в шерстяные, крашеные в красный цвет штаны, и рубашки с пышными рукавами. Не местные.