Шрифт:
История не о любви
В аэропорту объявили посадку на рейс Москва – Ницца. Мужчина, лет сорока, одетый слегка небрежно в джинсы и поло с длинным рукавом, встал со своего места в зале ожидания и двинулся к выходу на посадку в самолет, таща за собой небольшой чемодан на колесиках. Пройдя контрольный пункт, где представители авиакомпании убедились, что пассажир не ошибся рейсом, он, с посадочным талоном в руке, не торопясь, прошел через «рукав», протянутый непосредственно к самолету, и занял свое место в салоне эконом класса.
На его лице читалась безмятежность,
Вообще-то, мужчина летел в Ниццу по делу. Он был малоизвестный писатель, сочинявший незатейливые рассказы, обо всем, что ему попадалось на глаза, но имя его уже прозвучало на страницах столичных газет и по радио, а один сборник рассказов был небольшими тиражами издан в ряде европейских стран, в том числе и во Франции. По этой причине, а также по причине владения французским языком, в более-менее сносном для общения объеме, ему и выпала честь быть приглашенным на тусовку современных деятелей культуры в Ниццу. Организаторы мероприятия ставили один из акцентов в своем мероприятии на мультикультуризм, в связи с чем и пригласили представителей различных стран и направлений.
«Денег кому-то не на что потратить, – подумал этот писатель, когда получил приглашение, но отказываться не стал, а рассудил здраво, – поездка на Лазурный берег – это всегда праздник, а если этот праздник за чужой счет, то это вдвойне приятно».
К тому же, кроме ощущения праздника эта поездка могла дать ему новые связи и поспособствовать продвижению его книг на французский рынок.
Устроившись в кресле, писатель взял из ниши впереди стоящего кресла глянцевый журнал и начал его листать, разглядывая картинки.
Подошли соседи. У окна села крупная, не очень хорошо сохранившаяся дама лет пятидесяти, а слева дама очень приятной наружности, неопределенного возраста, примерно, от тридцати до тридцати пяти лет, на лице которой читались, одновременно, уверенность в себе и какая-то загадочность.
«Неплохо бы с ней поближе познакомиться», – подумал писатель, делая при этом вид, что полностью погружен в рассматривание картинок.
Все пассажиры расселись, самолет взлетел, набрал высоту. Дама приятной наружности достала из сумочки книгу небольшого формата и начала читать. Соседка, с другой стороны, закрыла глаза и, кажется, уснула. Писатель покосил свой взгляд на развернутую книгу приятной дамы, прочитал несколько строк и улыбнулся. Это был сборник его рассказов. «Вот и повод для знакомства нашелся», – решил он.
– Простите, – обратился он к приятной соседке, – как вам рассказы?
Дама посмотрела не него долгим оценивающим взглядом, размышляя, достоин ли он, вообще, ответа. В ее взгляде писатель почувствовал решимость и какой-то внутренний стержень. Это был тот взгляд, которым, по всей видимости, уже неоднократно отшивали назойливых мужчин, и чтобы не стать его очередной жертвой он извиняющимся голосом сказал: «Просто, я автор. Если Вам понравилось буду рад, если нет – готов выслушать неприятные отзывы».
Взгляд дамы стал недоверчивым, она открыла книгу на первой странице, где был анонс и фотография автора, сравнила ее с оригиналом и улыбнулась.
– Меня зовут Анна, – сказала она, не протягивая соседу руки.
– Меня Александр, – ответил ей писатель.
После знакомства, между ними завязалась приятная беседа. Она спрашивала о прототипах его рассказов, что им выдумано, а что реально произошло в жизни, чьи мысли на страницах книги были изложены – его или других людей. Писатель старался быть искренним, но в то же время, периодически, изящно уходил от ответов, что-то недоговаривая с многозначительным видом. Иногда, ему казалось понятным, что хочет услышать от него прекрасная Анна и он подстраивал свой ответ под ее, как ему казалось, ожидания, хотя сам был с этим не согласен.
Еще садясь в самолет, писатель считал себя цельной личностью, умеющей прямо смотреть в глаза собеседнику и честно отвечать на неудобные вопросы. Но, как оказалось, под чарами красивой женщины его целостность распалась на отдельные части, некоторые из которых были склонны к подыгрыванию и вранью.
Александр играл и заигрывал одновременно, рассчитывая чуть позже перейти к темам, предшествующим более близкому знакомству двух недавно познакомившихся собеседников.
При подлете к Ницце стало немного болтать. Все пристегнулись. На лице Анны появилось недовольство и она с досадой сказала, что обычно летает бизнес классом, но в этот раз поездка была незапланированная и пришлось брать эконом класс. Поинтересовалась, почему писатель летит не в бизнес салоне.
Александр мог сказать правду, что «бизнесом» он не летает, ввиду экономии средств, но его распавшейся на части личности захотелось выглядеть в глазах соседки ровней и он вновь солгал, назвав ту же причину, что и она.
Болтанка закончилась и через некоторое время Анна поинтересовалась:
– А, чем Вы еще занимаетесь, кроме писательства.
– У нас с друзьями небольшой бизнес, связанный со строительством. Так, мелкие подряды, приносящие относительно неплохие доходы, – ответил Александр.
– Понятно, – сказала Анна и о чем-то задумалась.
Писатель тоже задумался, потому что, сам того не желая, он глубже и глубже погружался во вранье. Это был тот случай, когда одна ложь тянет за собой другую. На самом деле никаким бизнесом с друзьями он не занимался, а подрабатывал копирайтерством, которое, действительно, позволяло ему безбедно существовать, но не до такой степени, чтобы летать бизнес-классом.
Он становился сам себе противен, поэтому его пыл поугас, но обратной дороги Александр уже не видел, и, далее, разговор продолжал по инерции.
Из дальнейшей беседы он узнал, что живет Анна, в основном, в Ницце, а в Москве бывает наездами. На вопрос о том, чем заняты ее будни в Ницце, Анна ответила с улыбкой, что перебивается случайными заработками.
Эта информация еще больше убедила Александра, что сидящая рядом с ним красавица не его вариант, поскольку он бывает в Ницце крайне нерегулярно и не видел, в ближайшей перспективе, возможностей увеличить частоту посещения этого города.
Самолет приземлился, в салоне началась предвысадочная суета. Потом пассажиров пригласили к выходу. Анна шла по салону самолета первая, Александр следовал за ней и любовался ее стройной фигурой, стараясь, при этом не отставать, чтобы никто из других пассажиров не вклинился между ними. Ее формы напоминали ему американо-испанскую актрису Пенелопу Крус, чьей фильмографией он был увлечен некоторое время тому назад.