Истории жизни. Сборник

Ткаченко Альфира Федоровна

Он охладил их горячие поцелуи и дыхание, сбил в сторону волосы на её голове и бегал по его груди, обдавая прохладой разгорячённые ноги и его тело.

Чёрная простынь сдвинулась в сторону и свисала до пола. Несколько лепестков белой розы упали на подушку и на чёрном материале виднелись два белых лебедя, склонившихся головой к друг другу. Это был их вечер!…

 … Он пинал её уже, казалось много времени.

– Давай её в воду. Всё равно она

ничего, что-то не помнит. А куда теперь её?…

"А ты идёшь не слышно, утопая в лужах, жизнь такой казалось, лишь вчера

прекрасной…» – музыка, то, что в последние минуты своей жизни она услышала, после их ночного свидания и закрыла глаза, свои красивые карие глаза, так и не поняв, за что её убили. Она никогда не брала чужих денег, ничего плохого никому не сделала и так, нелепо – погибла…" А жизнь в 45 лет у Олега продолжалась где-то там, на море… Если бы он только знал, что произошло с нею, наверное, был бы уже здесь. Ему сказали о её смерти уже намного позже. Он закричал, крик остановился в воздухе и опять разнёсся, но что он мог сделать. "Её нет?!… Нет!… Нет их ночного свидания, такого красивого и счастливого на море, в отеле. Нет, их заговорщиков звёзд и затворницы луны, которая опять промолчит, как всегда, когда увидит кого-нибудь ночью и не скажет, за что?! За что, они, убили её…"

12.06.2013 года

 Усолье

миниатюра

Окраина села. Покосившиеся домики. Лай собак. Небо покрыто серыми облаками. Ветер подувает вдоль серых улиц и крашенных ставен. Две бабы вышли на улицу и судачат о болезнях.

– Да, у него черная болезнь… – почти шепотом сказала Мария.

– Да ты что?… А он же не болел ни чем? Как же так. Кто же теперь будет лавку то держать? – спрашивала её попутчица, не молодая женщина, с завязанным платком на голове и в широком сарафане.

Ветер прошелся над верхушками деревьев и полез на крыши домов. Где-то ветхие, а где-то металлические крыши скрипели, шуршали осыпавшимися крошками дерева, но держались прочно, словно крепкие парни в кулачном бою. Бабы шли по улице, на которой было столько пыли, что казалось она вовсе закроет стекла окон. Вот прокатилась телега с мужичком. Он вез какой-то скарб, большие коробки и ещё что-то. Видно сосед купец привез из Иркутска товар. Любопытные мальчишки бежали за телегой: а вдруг им что-нибудь достанется. Голуби взлетали из – под крыш и поднимались высоко в небо. Мария и Агафья посмотрели на телегу, товар и вздохнули:

– По чем он будет продавать масло? Оно, говорят, будет стоить в этот раз дороже. И где ж это они берут то его? Что ж оно так стоит? Где теперь столь денег взять то?

– Дак, поди ж ты из далеча везут. Где – то аж на границе. Там товару много. А как же нам то быть? Мой дурак то работает у Шабалина. Взял, взял он его к себе. Грузчиком. И платил по 50 копеек за день. А если запьешь, говорит, то не будет тебе ничего. Дак я его и так держу, и этак. Уж поди неделю трезвый, – протараторила Агафья, поправляя платок на голове. Волосы выбились из – под головного убора и лезли в лицо, подаваемые ветерком.

Бабы присели у чьего – то дома и поглядывали, как сильные руки мужичка сгружали товар на землю, а верткие мужички из магазина подхватывали коробки и несли вовнутрь.

– Дак, он теперича то помрет… Ой, помрет. Говорят, что его доктур какой-то не нашенский лечил. Кровь пускал зачем – то. А он весь серый, как небо, лежит себе на кровати и молчит. А посля траву выдавил в платочке в стакан и поил его. Что это даст?

– А что говорить – то? Что ж тут скажешь. Наши то дохтора какие? Так себе. А он же недавно ходил здесь-то? Какой красавец был! Кажна девка заглянет. А что трава-то как была?

– И что ж, кажна девка. Трава – то?… А хто ж знает. Чёрная, она. Лечит, говорят болезни каки, а може и нет. О девкАх ли ему счас. Може и поплясал кода бы. А теперь вот лежит. И все тут. Ни ест, ни пьет. Ни какова тебе веселя. Токмо смотрит в окно, на голубев этих и дышит, все что не ровно. Лицо серо. Глаза горят. Горячка это.

Мария побожилась на крест, что на церкви и посмотрела на Агафью. Вдруг один короб упал и раскрылся. Оттуда выкатись маленькие коробочки.

– Мыло, что ль привез, како-то? Аль духи? Девкам –то надо этой красоты. Вон подишь-ты молоды ещё то. Красота у кажной, что писанная картина. Твоя то Галька уже за парнем каким бы хоть? Уж восемнадцать годов ведь. Пора и парня подыскивать.

– Да, какой там. Ходит, ходит с ней, а сватать не зовет. Так и до следующей весны проходит. А что ты говоришь, он совсем болен, хозяин то? А кто же в лавке то будет?

– Сын его али кто ещё. Он же не один поди. Его жена теперь смотрит за мужичками то. Ох, не обобрали бы её. Что будет?…

Бабы судачили. День протекал за днём. Ветер сменялся дождём, а то и ливнем. Весна начиналась с проталин, а зима с вьюги. А иногда метель так закружит снег, что только и смотри, чтобы крыши не сорвало. Летом то красота. Лес кругом, ягоды и грибов много. Рыба в Ангаре плещется. Хоть руками бери. Сытно. Осень забрезжит в окнах и опять зима. Так и шли года. А как лечить черную болезнь, никто не знал.

Старое село Усолье.

26.02.2017 года

В миниатюре все события вымышленные, приближённые к реальным событиям в 19 веке и связанны с простым народом. Не могли они лечиться на курорте Усолье из-за отсутствия средств. Автор решил примерно восстановить картину онкологии в те годы. Хотя здесь и описывается приход доктора, болеющий не сильно богат, чтобы позволить себе курорт и дорогое лечение. В 19 веке на курорте Усолье больные принимали только ванны. Особого комфорта не было.

Фентези