Историки Греции

Фукидид

(7) После этого вышли в путь через Троаду и, перевалив Иду, пришли в Антандр, а оттуда, двигаясь по Мисии вдоль моря, — на равнину Фивы. 315 (8) Оттуда, пройдя через Адрамиттий и Киттоний, пришли на равнину Каика и достигли Пергама в Мисии. Там Ксенофонта приютила у себя Геллада, жена эретрийца Гонгила 316 и мать Горгиона и Гонгила. (9) Она сказала Ксенофонту, что на равнине живет перс Асидат; если прийти туда ночью с тремя сотнями людей, то можно захватить и его самого с женой и детьми, и богатства, которых там немало. А проводниками в этот набег она посылала своего двоюродного брата и Дафнагора, весьма ею чтимого. (10) Ксенофонт вместе с ними принес жертву, и бывший при этом элеец Басий, гадатель, сказал, что жертвы весьма благоприятны и что того человека возьмут в плен. (11) После ужина Ксенофонт выступил, взяв

с собой самых преданных ему из младших начальников, чья верность была испытана. Другие примкнули к нему вопреки его воле, всего человек шестьсот, но младшие начальники опередили их, чтобы не делиться добычей, словно она только их и ждала.

315

VIII, 7. Ида(совр. Каз-Даг) — гора на границе Троады и Мисии. Антандр— приморский город в Мисии. Равнина Фивы –плодородная равнина, носящая имя города, упоминаемого в «Илиаде» (22, 479).

316

VIII, 8. Адрамиттий, Киттоний— приморские города в Мисии. Каик(совр. Какарчан) — река в Мисии. Упоминаемая Ксенофонтом семья Гонгила— это потомки Гонгила из Эритреи (город в Беотии), который был доверенным лицом спартанского полководца Павсання в его тайных сношениях с Ксерксом в 476 г. От персидского царя Гонгил получил в наследственное владение четыре города в Троаде.

(12) Когда к полуночи прибыли на место, рабы, бывшие вокруг укрепленья, сбежали со всем добром, но на них и вниманья не обратили: захватить хотели самого Асидата и его достоянье. (13) Когда не удалось взять укрепленья приступом — таким оно было высоким, столько было выступающих башен, а на них — воинственных защитников, — попытались пробить пролом в стене. (14) Но кладка была толщиной в восемь земляных кирпичей, и пробоину сделали только к утру. Как только открылся пролом, кто-то проткнул первому из воинов бедро бычьим вертелом, а другие стреляли и не давали безопасно приблизиться. (15) На их крики и огневые сигналы поспешил к ним на выручку Итамен со своими силами, из Комании явились ассирийские латники и гирканские всадники, также царские наемники, числом до восьмидесяти, а еще около восьмисот копейщиков, одни из Парфения, другие из Аполлонии, 317 а также конница.

317

VIII, 15. Комания, Парфений— крепости около Пергама. Аполлония— город к востоку от Пергама. Гирканыжили к юго-востоку от Каспийского моря.

(16) Пора было посмотреть, как пойти в отступленье. Построившись четырехугольником, внутри него поместили весь крупный и мелкий скот и всех рабов, каких успели угнать, думая уже не о самой добыче, а о том, чтобы отступленье не перешло в бегство, если вся добыча будет брошена, и чтобы враги не осмелели, а воины не пали духом; и так отступали, сражаясь за добычу. (17) Гонгил, когда увидел, что греков мало, а теснящих их много, вышел тоже со своей военной силой вопреки воле матери, желая принять участие в деле; помощь во главе с Проклом, сыном Дамарата, пришла также из Галисарны и Тевтрании. (18) А люди Ксенофонта, получившие уже множество ран от стрел и пращей, шли, построившись в круг, чтобы щитами заслоняться от выстрелов. Они с трудом переправились через реку Каик, так как раненых была почти половина. (19) Тогда получил рану и Агасий стимфалиец, все время сражавшийся лицом к врагу. Когда опасность миновала, рабов оставалось сотни две, а овец — только на жертвоприношенье.

(20) На другой день Ксенофонт принес жертву и ночью отвел все войско как можно дальше к Лидии, чтобы враги не боялись их близости и потеряли бдительность. (21) Асидат же, услышав, что Ксенофонт опять приносил жертвы, затеяв что-то против него, а потом вывел все войско, стал на постой в деревнях возле самых укреплений Парфения. (22) Там люди Ксенофонта застигли его и взяли в плен с женой и детьми, с конями и всем его добром; так сбылось первое жертвенное знаменье.

(23) Оттуда двинулись обратно в Пергам. Там Ксенофонт возблагодарил бога: дело в том, что и лаконцы, и начальники, старшие и младшие, и воины сговорились и дали ему на выбор и коней, и вьючных животных, и долю из остальной добычи, так что теперь он мог и другим делать добро.

(24) В это время прибыл Фиброн, принял войско и, слив его с другими греческими отрядами, пошел войной на Тиссаферна и Фарнабаза. 318

ПРИМЕЧАНИЯ

Все три историка, представленные в книге, переводятся на русский язык не впервые. Геродот переводился на русский язык четыре раза, Фукидид — один раз, «Анабасис» Ксенофонта — пять раз. Но здесь они впервые объединены вместе под одним переплетом, и это налагало на составителей книги особые требования. Подбор и стиль переводов должен был прежде всего подчеркивать художественную индивидуальность каждого из трех историков, а не сводить их произведения к однообразности «исторических источников». Не все существующие переводы в равной мере удовлетворяли этим требованиям. Поэтому «Анабасис» Ксенофонта целиком переведен для настоящего издания заново. Поэтому для «Истории» Геродота выбран перевод И. И. Мартынова («История Иродотова», ч. 1-5. СПб., 1826-1827), несмотря на существование двух более поздних переводов: естественная архаичность языка Мартынова рядом с более современным языком переводов Фукидида и Ксенофонта удачно передает и своеобразную архаичность исторического и художественного мышления Геродота, и даже контраст его ионийского диалекта с аттическим диалектом двух других историков. Но, конечно, оба старые перевода — и перевод Геродота, и перевод Фукидида — подверглись для настоящего издания очень существенной переработке. Отчасти целью ее было исправить случайные ошибки переводчиков или устарелые толкования текста, накопившиеся за время, протекшее после работ И. И. Мартынова и Ф. Г. Мищенко — С. А. Жебелева. Главным же образом и тут целью было усовершенствовать художественную адекватность этих переводов. Так, перевод Геродота, сделанный И. И. Мартыновым, превосходен по лексике, но не вполне удовлетворителен по синтаксису: Геродот писал плавными, связными, все время подхватывающими друг друга фразами, Мартынов же подчас делал их короткими, рублеными и отрывистыми. Так, перевод Фукидида, сделанный Ф. Г. Мищенко (1887-1888) и заново обработанный С. А. Жебелевым (1915), изумителен по точности, с какой в нем переданы малейшие смысловые оттенки сложного греческого текста, однако достигнуто это было за счет чрезвычайного многословия, совершенно разрушающего характерную сжатость и резкость фукидидовского стиля. Дать лучше почувствовать в переводе эпическую гибкость и плавность Геродота, логическую прямоту и четкость Фукидида, человечную естественность и простоту Ксенофонта — такова была задача переводчиков и редакторов настоящего издания.

318

VIII, 24. Помимо войска, набранного в Пелопоннесе, в армию Фиброна входили ополчения из разных греческих городов и 300 афинских всадников. Воевал Фиброн без особого успеха, и осенью 399 г. его сменил Деркилид. После этого параграфа следует позднейшая вставка: «Вот имена правителей царской страны, через которую мы прошли: в Лидии — Артим, во Фригии — Артаком, в Ликаонии и Каппадокии — Митрадат, в Киликии — Сиеннесий, в Финикии и Аравии — Дерн, в Сирии и Ассирии — Велесий, в Вавилоне — Рокар, в Мидии — Арбак, у фаснян и гесперитов — Тирибаз; кардухи, халибы, халдеи, макроны, колхи, моссинеки, кеты, тибарены были независимы; в Пафлагонни — Корила, в Вифинии — Фарнабаз, у европейских фракийцев — Севт. (26) Длина всего пути, пройденного в походе туда и обратно, — переходов 215, парасангов 1150, стадиев 34 255. Времени в походе туда и обратно — год и три месяца».

Т. Миллер

Примечания к тому ограничиваются, как правило, лишь реальными справками и пояснениями, необходимыми для понимания текста. Вопросов о том, насколько соответствует действительности (реконструируемой нынешними историками) такое-то сообщение Геродота или Ксенофонта, комментарий касается лишь в порядке исключения.

Во избежание многочисленных повторений приводим здесь основные единицы системы мер, которой пользуются греческие историки. Основная мера длины — стадий (178,60 м, с различными вариантами, — примерная длина земельного участка в греческих условиях или дистанция ускоренного бега для бегуна); она делится на 6 плефров (29,60 м, приблизительная ширина земельного участка), 100 саженей (1,79 м, размах рук), 400 локтей (44,4 см) и 600 футов (29,0 см, длина ступни). Персидский парасанг (ок. 5,5 км, час пути) приравнивался к 30 греческим стадиям; средний дневной переход считался около 200 стадиев или 6 парасангов. Основная мера веса — талант (аттический талант — ок. 26,2 кг, приблизительная ноша одного человека); он делится на 60 мин (ок. 436 г, мера восточного происхождения), а мина — на 100 драхм (ок. 4,4 г). Соответственный вес серебра служил денежной счетной единицей; наиболее употребительная монета — статер, равный 4 драхмам (ок. 16,5 г серебра). Драхма составляла приблизительный дневной заработок квалифицированного работника или солдата, полудрахма — неквалифицированного работника или моряка. Основная мера жидких тел — амфора («ведро», ок. 39,5 л), сыпучих — медимн («мера», ок. 52,5 л), делившийся на 48 хойников («малая мерка», ок. 1,1 л, дневной паек зерна).