История Авиации 2004 01, Журнал История авиации

История Авиации 2004 01

на обложку

Журнал История авиации

Шрифт:

Утром 16-го 18 ДБ-3 из 52-го полка бомбили рыбацкий поселок Джегпхо на мысе Казакова. По нашим данным в результате удара противник лишились четырёх барж общим водоизмещением 270 тонн. Главные же усилия тихоокеанской авиации сосредоточились против Сейсина, на железнодорожной станции которого ещё сохранялись отдельные очаги сопротивления. Думается, что применение горизонтальных бомбардировщиков с больших высот являлось не лучшим способом нанесения точечных ударов. Тем не менее, в 14:43–14:51 станцию бомбили 25 Ил-4 из 4-го МТАП, а в 15:02–15:08 — 13 ДБ-3 из состава 49-го МТАП. Одновременно в налете принимали участие полки 10-й дивизии пикирующих бомбардировщиков с многочисленным истребительным эскортом. Стремление наносить удары звеньями с разных направлений и многочисленные нарушения графика налетов привели к самой настоящей воздушной карусели. Один за другим полки сбрасывали свой груз с горизонтального полета с высот 1500–2500 м, и лишь 14 «пешек» отработали с пикирования. Из-за дыма пожаров и столбов пыли последние самолеты уже не наблюдая целей. Несмотря на это, ковровое бомбометание нанесло станции большой ущерб.

Утром 17-го числа ударная авиация ТОФ бездействовала. Возможно, в это время командующий ВВС ТОФ генерал-лейтенант Jlемешко просил подтвердить необходимость продолжения

бомбовых ударов по станциям и мостам, которые вскоре должны были оказаться внутри советской зоны оккупации. После того, как подтверждение было получено, в 18:10–18:55 33 ДБ-3 из 52-го авиаполка атаковали железнодорожные мосты южнее станции Кейдзио (ныне Кёнсон; 15 км юго-западнее Ранана). Несмотря на то, что сброс 12 ФАБ-1000, 32 ФАБ-500 и 25 ФАБ-250 осуществлялся с высоты всего 1200–1400 м и без противодействия противника, попаданий в мосты добиться не удалось.

Последние боевые вылеты ВВС ТОФ на корейском направлении относились к 18 августа. Поскольку к этому моменту все незанятые станции находились за пределами достигаемости штурмовиков и пикировщиков, участие в ударах приняли только самолеты 2-й МТАД, в том числе в первый и последний раз переброшенный из состава Северного флота 36-й минно-торпедный авиаполк (27 A-20G).

Атаке подверглось три объекта: станция Кюссю и две группы мостов южнее Ранана, включая уцелевшие у Кейдзио. Кюссю в 13:30–14:20 с высоты 1500–1700 м бомбили 14 А-20 и 14 ДБ-3 49-го МТАП и 30 ДБ-3 52-го МТАП. 16 ФАБ-1000, 44 ФАБ- 500, 75 ФАБ-250 и 84 ФАБ-100 превратили станционные постройки в дымящиеся руины. Все японское противодействие свелось к нескольким выстрелам из зениток. Спустя 80 минут две группы 36-го МТАП из десяти «Бостонов», каждая с высоты 350–400 м, атаковали мосты. Данная высота считалась минимальной для применения ФАБ- 1000, которых сбрасывали в этот раз. Одна из бомб разрушила 30-метровый пролет автомобильного моста, другая близким разрывом повредила ферму железнодорожного. Главные объекты бомбардировки уцелели. Японцы, очевидно разозленные продолжением бомбежек после капитуляции, дали несколько очередей из пулемета, которые перебили бензосистему на одном из «Бостонов». Поврежденный самолёт приводнился в гавани Сейсина, где его экипаж пересел в спасательную шлюпку и выплыл на берег.

19-го числа боевые действия в Корее прекратились, но на Сахалине и островах Курильской гряды они находились в самом разгаре. Базировавшиеся там японские части организационно не входили в состав Квантунской армии и никаких указаний относительно сдаче советским войскам не получали. Мы же, напротив, стремились к моменту прекращения огня овладеть этими территориями дефакто. В этом случае согнать Советский Союз с этих территорий стало бы неразрешимой задачей, и в справедливости этих мыслей мы можем убедиться и поныне. Так же, как и в Корее, наши стремились помешать эвакуации японцев с северных территорий. Поскольку здесь эвакуация осуществлялась не железнодорожным, а морским транспортом, то помешать ей могли только подводные лодки и морская авиация, точнее самолеты минно-торпедной дивизии — ведь расстояние от аэродромов в районе Владивостока до южной оконечности Сахалина составляло около 870 км, а до порта Румои на западном побережье острова Хоккайдо, куда направлялось большинство судов с эвакуируемыми — 790 км.

ДБ-ЗФ 2М-87 из состава 4-го МТАП, аэродром Романовна, лето 1945 г. Судя по окраске, самолёт был передан в морскую авиацию из состава АДЦ.

ДБ-ЗФ 2М-88 Героя Советского Союза помощника командира 4-го МТАП майора Поповича, потопившего 12 августа 1945 г. японский фрегат № 82.

Японские войска на Сахалине начали сдаваться с 19 августа, но только 22-го наши решили применить силу против судов, осуществлявших эвакуацию. Утренняя воздушная разведка показала, что на переходе морем из портов Сахалина в Румои находится не менее трех десятков транспортов, движущихся небольшими группами и одиночно. На их перехват с полуторочасовым интервалом из Ново-Нежино вылетели две четверки ДБ-3 из состава 49-го авиаполка. Первая четверка достигла района мыса Сойя (северо-западная оконечность Хоккайдо) вскоре после 14 ч. Цель не заставила себя долго ждать — перед летчиками возник небольшой конвой в составе транспорта в 7000–8000 т и сторожевого корабля. Пара капитана Воронина атаковала сходу, но, опасаясь зенитного огня, который японцы так и не открыли, сбросила торпеды с дистанции 10 каб. Пароход уклонился маневром. Увидев неуспех первой пары, спустя десять минут ту же цель атаковал ведущий группы майор Чумичев и его ведомый старший лейтенант Куренков — с тем же успехом. Спустя два часа в тот же район прибыла вторая четверка, пары которой еще на маршруте потеряли визуальный контакт друг с другом. Пара ст. лейтенанта Архипова в 16:01 атаковала одиночное судно в 5000 т. Ситуация повторилась в третий раз: несмотря на отсутствие зенитного огня, сброс с дистанции 10–12 каб, уклонение судна и промах. Отказался от общего шаблона только ведущий последней пары лейтенант Малышев. Вспомнив все, чему учили на занятиях по боевой подготовке, он не стал атаковать одиночное судно сходу, зашел со стороны солнца и сбросил торпеду не раньше, чем приблизился к цели на расстояние 3–4 каб. Его боеприпас, как и следовало ожидать, попал в цель, угодив в носовую часть парохода «Ноторо Мару» (1229 брт), а торпеда ведомого лейтенанта Амелькова — в кормовую часть. Через две минуты судно скрылось под водой. Если эта победа и не добавила славы русскому оружию, то, по крайней мере, лишила действия летчиков 22 августа ощущения полнейшей безграмотности. Полет пары Малышева — Амелькова стал последним боевым вылетом во Второй Мировой войне не только для минно-торпедной, но и для все морской авиации советского ВМФ.

Подведем итоги участия минно-торпедной авиации в Советско-японской войне.

Так выглядел порт Сейсин с воздуха после удара авиации ТОФ 16 августа 1945 г.

Действия ВВС ТОФ по узлам коммуникаций японцам в период с 15 по 18 августа 1945 г.

Её главной задачей считалось нарушение коммуникаций противника, правда, с этой целью, считая полеты дымзавесчиков и самолетов фотоконтроля, произвели всего 66 из 363 самолето-вылетов (18 %). Торпедоносцы произвели 22 групповые и индивидуальные атаки, в результате которых на дно пошли четыре транспортных судна (17.870 брт) и фрегат. По количеству самолето-вылетов на одну пораженную цель — это лучший результат, достигнутый нашей минно-торпедной авиацией за всю войну, но при этом следует иметь в виду, что не менее половины атак было произведено против целей, которые вообще не вели по атакующим самолё-там ответного огня. Зато вторая половина судов, которая отстреливалась, сумела сбить четыре торпедоносца, что является весьма высоким показателем боевых потерь. К счастью, двум из четырех экипажей удалось уцелеть. Впечатление того, что успехи тихоокеанских торпедоносцев могли быть куда большими усиливается, если учесть то обстоятельство, что в 85 % вылетов самолеты находили себе цели даже если их посылали на «свободную охоту». В организации групповых ударов так же вскрылась масса недостатков, на которых мы подробно останавливались в тексте. Не лучший уровень продемонстрировали и летчики. Такие характерные недостатки как сбрасывание торпед с больших дистанций под невыгодными курсовыми углами, сходу с одного борта цели, неумение совершать противозенитный маневр, недисциплинированность в групповом полете проявились неоднократно. Весьма примечательно, что все эти недочеты были вскрыты не накануне войны в результате проверки боеготовности ВВС ТОФ (такая проверка просто не проводилась), а лишь по результатам боевых действий. Командование ВВС ВМФ и ГМШ должны были отнести на свой счет и позднее пополнение ВВС ТОФ современной матчастью, неудовлетворительную с точки зрения сроков и организации переброску на Дальний Восток авиачастей из западных флотов и неудачный подбор кадров на руководящие должности. Например, командующий ВВС ТОФ генерал-лейтенант П.Н.Лемешко находился на этой должности с мая 1939 г., и за исключением короткой ознакомительной поездки на Черноморский флот в 1943 г. всю войну просидел на Дальнем Востоке, где опыта современной войны приобрести, естественно, не мог. Командир 2-й МТАД генерал- майор П.И.Сучков служил в ВВС ТОФ с момента окончания школы летчиков в 1929 г. Уже после того, как он стал комдивом в августе 1944 г. его направили в длительную командировку в Действующую армию, где он временно стал помощником командующего ВВС КБФ по летной подготовке и воздушному бою. Вряд ли на этой должности он мог приобрести опыт организации ударов по конвоям противника, приобрести знания о том, какой наряд сил следует выделять для атаки той или иной цели.

Гораздо более положительно оценивались результаты налетов на объекты железнодорожной сети, для чего минно-торпедная авиация произвела в общей сложности 175 самолето-вылетов (48 %). Большинство остальных вылетов пришлось на ночную бомбардировку портов, в результате которой считались потопленными два транспорта. Соответственно успехам распределились и награды частям. Осуществивший наибольшее количество вылетов для бомбежки станций и портов и не имевший потерь 52- й МТАП приказом Наркома ВМФ от 26.8.1945 г. преобразовывался в гвардейский без смены номера. Командиру части М.И.Буркину и его помощнику майору И.Т.Карпенко указом от 14 сентября присваивались звания Героев Советского Союза. Орденом Красного Знамени награждались 2-я минно-торпедная дивизия и 4-й минно-торпедный полк. Как уже отмечалось, в составе этого полка звания Героев удостоились майор Г.Д.Попович и лейтенант Г.Д.Ильяшенко. Кроме того, дивизии, явно за разрушение железнодорожных объектов, присваивалось почетное наименование Раннанской. Только 49-й МТАП, на счет которого приходилось наибольшее число торпедных атак и три из пяти потопленных целей, не получил ничего. Таковы бывают превратности военной судьбы!..

Захваченный советскими войсками порт Расин. Хорошо, видны повреждённые советской авиацией и севшие на грунт японские транспорты.

Таб. 2. Боевая работа полков 2-й МТАД в ходе Советско-японской войны.

Дневные с/в (в т. ч. с торпедами)	Ночные с/в	Всего с/в	Расход торпед	Боевые потери	Небоевые потери
Упр-е 2-й МТАД	5 (2)	4	9	2	1 Ил-4	–
4-й МТАП	63 (23)	53	116	20	4 Ил-4	–
36-й МТАП	22 (-)	–	22	–	1 А-20	–
49-й МТАП	75 (29)	–	75	23	1 ДБ-3	1 А-20
52-й МТАП	103 (7)	38	141	7	–	–
Всего	268 (61)	95	363	52	7	1