История Авиации спецвыпуск 2
Шрифт:
Боевые действия 44-й и 163-й дивизий с 30 ноября по 30 декабря 1939г.
Возможно, катастрофы удалось бы избежать, если бы ВВС 9-й армии в начале войны существовали на более прочной основе, чем простая бумага. Судите сами: до начала боевых действий удалось приспособить под передовой аэродром лишь одну подходящую площадку в Чикше, на которой к 30 ноября находилось всего 14 И-15бис 1-й эскадрильи 72-го САП. Для устройства аэродромов в этих местах требовалось вырубать деревья, корчевать пни, выравнивать грунт, что из-за рельефа местности и наступающих морозов осуществить без специальной
И-15бис лейтенанта Андреева из состава 19-го истребительного авиаполка, входившего в состав ВВС 9-й армии.
Впрочем, учитывая проходимость туполевских четырехмоторных гигантов, шасси которых позволяли производить взлётно-посадочные операции по снежному покрову метровой толщины, это было сравнительно нетрудно. Примерно в это же время в боевой состав ВВС армии вошел 80-й САП из Архангельска. Иными словами, спешка при подготовке к войне и пренебрежение противником стали одними из причин того, что две из четырех дивизий армии были разгромлены врагом в первые недели боев, а сами попавшие в окружение войска понесли столь страшные потери.
Лишь к середине января сложилась более-менее стройная система управления ВВС армии, которые, подобно сухопутным войскам, подразделялись на три отдельные группы и авиацию дальнего действия. Так, с 21 декабря действия 122-й дивизии поддерживала группа полковника Филина, куда входили 145-й ИАП, 33- я ВРАЭ и эскадрилья ДБ-3. Для взаимодействия с остатками 163 и 44-й дивизий, которым теперь ставилась задача по удержанию линии границы, взаимодействовали часть 152-го ИАП и истребительная эскадрилья из состава 80-го САП. На аэродромы в районе селения Реболы (район 54-й стрелковой дивизии) базировались главные силы 80-го САП, насчитывавшего по две эскадрильи истребителей и бомбардировщиков СБ и по паре эскадрилий от 41-го СБАП и 152-го ИАП. Авиация, призванная действовать по глубоким тылам противника, состояла из группы слепых полетов комбрига И.Т.Спирина (эскадрилья ДБ-3 из состава 80-го САП, эскадрилья ТБ-3 из 3-го ТБАП и одна эскадрилья 145 го ИАП, которые базировались в районе Кандалакши), а также находившихся на южном фланге в районе Чикши и Ухты 16-го СБАП, части подразделений 41-го СБАП и эскадрильи 3-го ТБАП. С конца января эту группу возглавил прибывший из KOBO штаб 10-й смешанной авиабригады.
Сразу же остро встала проблема размещения столь многочисленной по таежным меркам авиационной группировки. В поисках подходящих мест для устройства аэродромов по указанию Рычагова специально созданная группа провела исследования ледяного покрова всех расположенных в полосе действия армии озер, выявив те, толщина льда на которых допускала базирование и эксплуатацию авиатехники. По результатам работы группы авиа ция армии получила дополнительно 11 ледовых аэродромов. Чтобы использовать результаты работ в будущем, были составлены таблицы толщин льда, выдерживающих вес легких самолетов (истребителей, разведчиков), а также глубины снежного покрова, допускающей эксплуатацию самолетов с колес (без укатки).
Замерзшие озера и реки активно использовали в качестве аэродромов ВВС всех армий. Однако дать каждому полку по такому «объекту» в «Стране Тысячи Озёр», как это, возможно, ни покажется странным читателю, не было возможности. Дело в том, что отнюдь не все водоемы годились для такой цели. Родниковые воды подтапливали лед, и на некоторых озерах он оставался непрочным всю зиму даже под 1,5-метровым снежным покровом! Кроме того, требовалось обеспечить жизнедеятельность ледовых аэродромов на значительном удалении от баз снабжения. В условиях суровой северной зимы, когда снегопады заваливали немногочисленные
Постепенно налаживая систему снабжения частей (которая с трудом дотягивала до удовлетворительного уровня даже к концу войны) и технического обслуживания матчасти, а также быта личного состава, ВВС 9-й армии начали наращивать давление с воздуха на объекты противника. Поначалу, как и на остальных участках советско-финского фронта многочисленные ДБ-3 и СБ, а также эскадрилья «стратегов» ТБ-3 довольно быстро начали перепахивать все мало-мальски привлекательно выглядевшие с воздуха цели. Бомбили населённые пункты, железнодорожные станции и чрезвычайно немногочисленные промышленные предприятия. Если ТБ-3 ходили под эскортом истребителей И 15 и И- 15бис, то экипажи скоростных двухмоторников работали отдельными звеньями и эскадрильями без сопровождения и на большую глубину. В документах штаба ВВС 9-й армии отмечалось: «Применение самолётов ТБ-3 в качестве боевой авиации из-за больших габаритов и малой скорости нецелесообразно, применение днём совершенно недопустимо.».
И всё же «тягловые» возможности ТБ-3, в перегрузочном варианте поднимавшего до 5000 кг бомб, что в два раза превышало максимальную боевую нагрузку ДБ-3 и в пятеро возможности СБ, перевешивали опасения штабистов, а потому в качестве дневных бомбардировщиков эти машины летали практически до конца войны. Нельзя сбрасывать со счёта и сравнительно небольшую скорость этих машин, что позволяло при отсутствии сильной ПВО весьма точно поражать цели шквалом фугасок. Как ночные бомбардировщики четырёхмоторные гиганты использовались до конца боевых действий, летая куда угодно, поскольку ночных истребителей у финнов не было совсем, а зенитных орудий и прожекторов остро не хватало.
Однако вернемся к действиям на сухопутном фронте. Произведя после окончания боев у Суомуссалми перегруппировку, 9-я финская пехотная дивизия была переброшена в район Кухмониеми, где с середины декабря «буксовало» наступление советской 54-й дивизии. Трагедии суждено было повториться ещё раз – на чав в начале 20-х чисел января контрнаступление, к 27-му финны смогли разрезать соединение на четыре отдельных гарнизона. Приказ Ставки о наказании Виноградова сыграл свою роль – командир дивизии комбриг Гусевскии занял прочную круговую оборону и стал ждать помощи. Ответить на вопрос: дождется ли он её, могли только авиаторы.
Операция по организации воздушного моста к окруженными началась в конце января. Поскольку грузовых парашютов не хватало, а легкомоторные самолеты обладали ограниченными транспортными возможностями, покрыть все потребности блокированных частей не удавалось. О сложности обстановки говорит текст телеграммы Гусевского от 13 февраля: «…Дивизия сражается в окружении в течение 15 дней, использовав до конца свои внутренние возможности, раненых – сотни, продовольствия нет. Мы делаем все, что в наших силах для спасения дивизии. Сбрасывайте в гарнизоны не килограммы, а тонны продовольствия, ждем ответа».
Кроме продовольствия, большой проблемой были и боеприпасы. Их количество в распоряжении окружённых частей практически не сходило с критической отметки. В результате пилотам истребителей зачастую приходилось играть роль оказавшейся без боеприпасов дивизионной и полковой артиллерии, срывая своими воздушными атаками следовавшие один за другим ожесточенные штурмы финнов. Командование в Хельсинки требовало покончить с окружёнными в кратчайшие сроки, так как имевшихся сил и формируемых резервов к этому времени уже не хватало даже для обороны линии Маннергейма! Именно по этой причине на этом участке фронта бережливость по отношению к своему личному составу была отброшена, и финны раз за разом поднимались в яростные атаки навстречу бившим буквально в упор пулемётам и орудиям советских танков и броневиков…