История британской Ост-Индской компании
Шрифт:
Напоследок, эпиграмма на Линуа, опубликованная в английской колониальной газете:
Quite debonair Linios left France And on the ocean came to Dance. Where when our tars began to play, It charm’d him for he Danced away.Юмор построен на игре слов — фамилия английского капитана переводится как «танец». Примерный перевод: «Весьма любезный Линуа покинул Францию. И в океане подошел к капитану Танцу. Лишь место, откуда растут наши ноги, начало играть. Линуа соблазнился от нас утанцевать».
Французский историк Шевалье писал: «Адмирал Линуа несомненно захватил бы если не весь конвой, то большую его часть, если бы просто решительно вел атаку».
Реакция Наполеона на этот бой оказалась запредельно жесткой, в письме морскому министру Бонапарт говорил о Линуа: «Он сделал Францию посмешищем всей Европы! <…> Я предпочел бы, чтобы он сохранил честь, а не несколько плавающих деревяшек с людьми! Я вообще мечтал бы, чтобы такого позора никогда не было; уж лучше было потерять три корабля».
Отметим самоуверенность ОИК и Ренье, оставивших конвой с товарами на 8 миллионов фунтов вообще без прикрытия. Не будь у коммодора Дэнса боевого запала, или атакуй французы смелее — все бы закончилось очень плачевно.
Вернемся к Линуа. Даже захват на обратном пути двух британских торговых судов не скрасил унизительность проигрыша в Маллакском проливе обычным купцам. Приведенные 2 апреля 1804 года в Пор-Луи призы с товаром на 505 тысяч фунтов, захваченные в крейсерствах и на Бенкулене, не помирили Линуа с губернатором Шарлем Деканом (будущим наполеоновским генералом), ибо Декан в лицо адмиралу крикнул: «505 тысяч, когда мы могли иметь 8 миллионов!»
Декан временно отстранил Линуа от командования эскадрой, с «Берко» послал депешу Наполеону, где помимо всего прочего писал: «Наш адмирал не понимает, что успех в войне не может быть достигнут без риска», а «Белль-Пуль» послал в отдельное рейдерство.
В июне 1804 года пришло письмо от Бонапарта, где тот давал второй шанс Линуа и требовал действовать «смелее и активнее». 16 июня французы вышли в море в следующем составе: 74-пушечный «Маренго», 44-пушечный «Семилан» и 40-пушечный «Аталанте». Сначала эскадра двинулась к Цейлону, а далее повернула на север.
Проследовала в 60 милях восточнее Мадраса, дабы не столкнуться с кораблями Ренье, и у Масулипатама Линуа узнал, что чуть выше стоит небольшой конвой «ост-индийцев». Без охраны. Сопровождает его только 36-пушечный фрегат ОИК «Вильгельмина», но — как это обычно бывало — он вооружен коммерческими версиями карронад, что стреляют недалеко, как и положено карронадам, и часто взрываются, поскольку сделаны тонкостенными и из плохого металла. Вот он, второй шанс! Линуа срочно отбыл к Визагапатаму.
Что происходило у англичан? Ренье, обеспокоенный шастаньем у индийских берегов сильной французской эскадры, да к тому же подстегиваемый советом директоров ОИК, которые грозили снять британскую эскадру «с довольствия», в последний момент решил заменить охрану конвоя. «Вильгельмину» отозвали в Мадрас, а охранение составил 50-пушечный «Сенчурион», который вел 24-пушечные корабли Компании «Барнаби» и «Принцесс Шарлотт» с товаром в Калькутту.
15 сентября в 6.00 у Визагапатама появилась эскадра Шарля Линуа. В этот момент «Сенчурионом» номинально командовал смертельно больной Джон Спрат Ренье, по факту капитанские обязанности исполнял первый лейтенант Джеймс Линд.
Бой решили принять на рейде, уповая и на защиту береговых батарей. В 9.45 расстояние сократилось до 5 кабельтов (900 метров), и стороны открыли огонь. Капитан «Барнаби» при первых же выстрелах запаниковал и выбросил корабль на мель, тогда как «Принцесс Шарлотт» открыл огонь.
Основная ошибка Линуа — решение атаковать фрегатами, оставив «Маренго» в море. Когда «Семилан» и «Аталанте» сблизились на 200 ярдов, «Сенчурион» и «Принцесс Шарлотт» дали один за другим три точных залпа. Командир британского гарнизона Кэмпбелл послал в качестве помощи на «ост-индиец» 50 сипаев-артиллеристов. Линуа, понимая, что фрегатам не справиться, повел на сближение «Маренго». В 10.45 началась дуэль «Сенчуриона» и французского флагмана.
Французский 74-пушечник нес на нижнем деке двадцать восемь 36-фунтовых орудий, на средней палубе — тридцать 18-фунтовок, на квартердеке и форкасле — 8-фунтовые пушки. Таким образом, масса бортового залпа у него составляла 838 фунтов металла. Британец же был вооружен несоизмеримо хуже — двадцать две 24-фунтовки, двадцать две 12-фунтовки, и на верхней палубе шесть 6-фунтовых орудий. Масса бортового залпа — 414 фунтов. В два раза меньше! При этом часть пушек у «Сенчуриона» были карронадами, рассчитанными на малый радиус действия (на дальности более 200 ярдов карронады бесполезны). «Маренго» же начал неторопливый расстрел британца с дальней дистанции.
«Аталанте» и «Семилан» атаковали «Принцесс Шарлотт» и захватили корабль. «Сенчурион» в перестрелке с «Маренго» к 13.45 получил существенные повреждения, и по идее Линуа мог добить его даже фрегатами. Но обычная осторожность адмирала взяла верх, и он предпочел не рисковать. В результате французы с призом ушли на Иль-де-Франс, а «Сенчурион» выжил. И Декан, и Наполеон пришли в бешенство: «Линуа действует исключительно половинчато, видимо он не может иначе», писал император. Ему вторил Декан: «Новейший французский линкор, по всем статьям превосходящий противника, отказывается от боя и уходит — а как же честь?».
На захваченном «ост-индийце» оказалось товара на 340 тысяч фунтов. Всего эскадра Линуа за 16 месяцев награбила ценностей (включая и склады Бенкулена) на 948 тысяч фунтов стерлингов. Но, как мы понимаем, с конвоем Дэнса — это 9 миллионов. И это был бы действительно жестокий удар и по ОИК, и по Англии.
«Маренго» в неожиданно жестком бою потерял руль, получил несколько пробоин и встал в Пор-Луи на ремонт и переоснащение на 6 месяцев. 31 октября в гавань вернулся и «Белль-Пуль», захвативший в своем крейсерстве богатое торговое судно с товаром на 150 тысяч фунтов.