История Доктора Дулитла
Шрифт:
— Какая ерунда! Куры несут яйца, у коровы достаточно молока — значит, мы всегда сможем приготовить омлет и сладкий творог. А в саду полным-полно овощей. До зимы далеко, не надо нервничать. Вот в чем было дело с Сарой — она нервничала. Интересно, как у нее дела? Чудесная женщина, в некотором роде, разумеется.
Но снег в том году выпал даже раньше, чем обычно, и, хотя старая хромая лошадь притащила из ближнего леса огромную вязанку дров, так что тепла, по крайней мере, можно было не жалеть многие звери по-настоящему голодали. Ведь те немногие овощи, что еще оставались в саду, были теперь
ГЛАВА 4
ПОСЛАНИЕ ИЗ АФРИКИ
ЗИМА наступила очень холодная. Однажды декабрьским вечером, когда все уселись вокруг кухонного очага и, наслаждаясь теплом, слушали, как доктор читает свою новую книгу, написанную на зверином языке, филин Гу-Гу вдруг встрепенулся:
— Т-с-с! Что это за шум?
Все затаили дыхание и услышали звук чьих-то торопливых шагов. Дверь распахнулась, и, запыхавшись, вбежала Чи-Чи.
— Доктор! — закричала она. — Я только что получила письмо из Африки, от моей двоюродной сестры. Там у обезьян какая-то страшная болезнь. Ужасно заразная, они умирают сотнями! Они слышали о вас и умоляют приехать и помочь!
— Кто принес это письмо? — спросил Доктор, отложив книгу и снимая очки.
— Ласточка, — ответила Чи-Чи. — Она сидит на водосточном желобе.
— Скорее позови ее сюда, — заволновался Доктор. — Она, наверное, умирает от холода — ведь ласточки улетели на юг шесть недель назад!
И Чи-Чи принесла с улицы дрожащий комочек перьев. Сначала ласточке было немного не по себе, но скоро она согрелась и, устроившись на каминной полке, принялась рассказывать.
А когда она закончила, Доктор сказал:
— Что ж, я с удовольствием съездил бы в Африку, особенно в такую паршивую погоду, но боюсь, у нас не хватит на билеты. Чи-Чи, достань, пожалуйста, копилку.
Обезьяна проворно забралась на верхнюю полку.
В копилке было пусто. Ни единого пенни.
— Почему-то мне казалось, что здесь оставался двухпенсовик, — расстроился Доктор.
— Ну да, оставался, — проворчал филин, — но вы же купили погремушку барсучьему детенышу, когда у него резались зубы.
— Правда? — удивился Доктор. — Вот так всегда — одно беспокойство от этих денег. О Господи! Ну да как-нибудь. Надо добраться до моря — я попробую достать там корабль. У меня есть знакомый моряк, его ребенок, помнится, болел корью. Да-да, а потом он поправился, я вылечил его. Может быть, этот человек одолжит нам корабль.
На следующий день рано утром Джон Дулитл отправился к морю. Вернулся он очень довольный: все было в порядке, моряк действительно разрешил ему взять корабль, чтобы плыть в Африку.
Крокодил, Чи-Чи и Полинезия ужасно обрадовались и запели веселую песню — ведь они возвращались на родину. А Доктор сказал:
— Со мной сможете поехать только вы трое, а еще Джип, утка Даб-Даб, поросенок Габ-Габ и филин Гу-Гу. Всем остальным: соням, водяным крысам, летучим мышам придется вернуться и жить, где они жили раньше, ну, во всяком случае, пока мы не приедем
Полинезия, опытный мореплаватель, взялась учить Доктора разным морским премудростям. — Надо как следует запастись сушеным хлебом, — советовала она. — Это называется «морские сухари». И не забудь солонину в бочках — и, конечно, якорь.
— Мне кажется, на этом корабле есть свой якорь, — заметил Доктор.
— Вполне вероятно, — не стала спорить Полинезия, — потому что это очень важно. Понимаешь, без якоря ты не можешь остановиться. А еще тебе нужен колокол.
— Это еще зачем? — удивился Доктор.
— Ну как же — чтобы не перепутать время. Ты бьешь в него каждые полчаса и тогда точно знаешь, сколько времени. Да, захвати веревок — и побольше. Обязательно. Без них в плавании не обойтись.
Звери принялись размышлять. Они понятия не имели, где раздобыть денег, чтобы запастись всем необходимым.
— Ох, черт подери! — закричал Джон Дулитл. — Опять деньги? Скорей бы попасть в Африку — там-то уж нам не придется с ними связываться. Пойду к бакалейщику — может, он согласится подождать с оплатой до моего возвращения. Нет. Пошлю-ка я к нему моряка.
Моряк быстро уговорил бакалейщика и вернулся, нагруженный припасами и снаряжением.
Звери собрались в дорогу. Они перекрыли воду, чтоб она не замерзла и не разорвала трубы, заколотили ставни, заперли двери и отдали ключи старой лошади, жившей в хлеву. Убедившись, что наваленного на повети сена ей с лихвой хватит на зиму, они перетащили свой багаж к берегу моря. Корабль ждал их, готовый пуститься в путь.
Конечно, их провожал Продавец Кошачьей Еды. Он подарил Доктору огромный пудинг с нутряным салом — до него дошел слух, что таких пудингов за границей не найти, не бывает их там, и точка.
Едва забравшись на корабль, поросенок Габ-Габ заволновался. Пробило четыре, и он искал кровать, чтобы вздремнуть немного, — так уж он привык. Полинезия отвела его вниз и показала развешанные по стенам одна над другой кровати — точь-в-точь как книжные полки.
— Ой-ой! Это не кровать! — завопил Габ-Габ. — Это полка!
— На кораблях всегда такие кровати, — сообщила ему попугаиха. — Залезай и спи себе спокойно. Это вовсе не полка. Это называется «койка».
— Что-то мне расхотелось спать, — объявил Габ-Габ. — Я ужасно волнуюсь. Хочу наверх, посмотреть, как мы поплывем!
— Очень натурально, — отметила Полинезия, — ведь это твое первое путешествие. Не отчаивайся — скоро привыкнешь.
Она повернулась и заковыляла обратно по корабельным ступенькам, тихонько напевая такую вот песню:
Красное море и Черное море,Оранжевая река.Знаю, как волны ревут на просторе,Когда вода глубока.Нил голубой и Дунай голубой,Белого моря холодный прибой —Сыт я по горло проклятой водой!Дженни, я скоро увижусь с тобой,Я тороплюсь домой!