История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима
Шрифт:
Первое вторжение было осторожным; вождь персов Теушпа занял старое эламитское поселение Аншан и объявил его своим. Ашшурбанапал ничего не предпринял, чтобы остановить его. Ничего не сделал и более сильный, чем Теушпа, Мадий Скифский, теперь занявший место верховного царя Мидии и Персии. Даже когда Теушпа начал именовать себя «царем Аншана», возмездия не последовало. Видимо, титул «царь» сопровождался достаточно верноподданическим поведением и выплатами дани, хотя племена персов и стали распространяться по земле эламитов. Именно эта земля, а не земли, которые они занимали в свои ранние дни, стала известна по их названию: Персия. Именно тут они приняли одежду эламитов – длинные
Через три или четыре года Теушпа умер и оставил труды по управлению Персией своему сыну Киру. Как и его отец, Кир осуществлял власть над персидскими племенами под рукой Мадия Скифского; и, как и его отец, он называл себя царем Аншана. Мадий Скифский продолжал править из Экбатаны, а Аншан был второстепенным городом.
Последние годы правления Ашшурбанапала были отмечены усиливающимся хаосом, надписи стали фрагментарными, хроники неполными. Но если судить по его отношению к Эламу, царь становился все более беззаботным в управлении своими провинциями. Может быть, он заболел или состарился; с 630 года и до самой смерти в 627 году империей от его имени и в его интересах правил его сын Ашшур-этил-илани.
Разумеется, соседние государства делали, что хотели, поскольку не боялись больше вмешательства Ассирии. Мидяне и скифы начали проводить вооруженные экспедиции в Урарту, закрывая один горный проход за другим, блокируя одну крепость, а затем другую; в стенах цитаделей Урарту, откопанных двумя тысячелетиями позднее, были найдены скифские наконечники стрел, впившиеся в них, как мушкетные пули.14 На северной границе Урарту были обнаружены обрушенные деревянные крыши города Тейшабаини (теперь Кармир-Блур), усыпанные закопченными наконечниками скифских стрел. Горящие стрелы, засылаемые в город, поджигали его.15
В землях западных семитов царь Иосия из Иерусалима наведывался в бывшие израильские земли, ставшие теперь ассирийской провинцией, разбивая святыни и оскверняя алтари людей, поселившихся тут во время ассирийской депортации, разбрасывая на них человеческие кости.16 Тем временем скифские войска прошагали мимо Иудеи вниз, к Египту, угрожая тому вторжением, пока Псамметих не вышел навстречу и не договорился с ними. «Сочетая дары и мольбу. он уговорил их не идти дальше», – пишет Геродот. А внизу, у оконечности Персидского залива, все еще действовало проклятие Меродах-баладана; халдейский вождь Набопаласар, внучатый племянник старого мятежника, потихоньку продвигал своих людей к стенам Вавилона. [178]
178
Точное родство между Набопаласаром и Меродах-баладаном не ясно; внучатый племянник – самый вероятный вариант, но прямого доказательства нет. (Прим. авт.)
На все это Ниневея никак не отвечала. Когда Ашшурбанапал наконец умер в 627 году, беспорядки охватили почти все части империи. Ашшур-этил-илани стал царем Ассирии, но его брат немедленно пошел на Вавилон и взял его себе. А Набопаласар шел наверх с юга, чтобы самому попытаться сесть на вавилонский трон. Следующие шесть лет шло трехстороннее сражение между ассирийцами в Ниневее, ассирийцами в Вавилоне и Набопаласаром, который не смог взять сам Вавилон, но осаждал один за другим ближние города.
В разгар этой неразберихи мидяне ударили по своим скифским владыкам, которые теперь правили ими уже двадцать восемь лет. Скифы, которые были воинами, а не администраторами, делали все, чтобы как можно сильнее разозлить подвластные земли. «Не было такого, чтобы они пользовались определенными налогами от своих подданных, – замечает Геродот, – но если налог оказывался по их мнению недостаточным, они просто носились верхом вокруг и отбирали у людей их имущество».18
Мидяне, раздраженные таким обращением, использовали жадность скифов во благо себе. Сын умершего Фраорта Киарксес все еще жил в имении своего отца (скифам, по-видимому, не приходило в голову, что, может быть, стоит убрать его). По Геродоту, Киарксес пригласил скифского правителя и его охрану на банкет в их честь, сильно напоил и убил всех: «Так мидяне вернули себе империю, – заключает Геродот, – и снова приобрели контроль над некоторыми народами, как прежде». Киарксес стал великим царем над мидянами и персами. Он сразу же реорганизовал армию, чтобы сделать ее сильнее. Он разделил ее на роды войск (пехота с копьями, кавалерия и лучники) и начал тренировать их до совершенства.
На западе не было ничего, кроме хаоса, неорганизованных кочевых племен воинов и умирающего царства Урарту. Мидяне и персы обдумывали, как их подмять.
Сравнительная хронология к главе 55
Глава пятьдесят шестая
Покорение и тирания
В Греции, между 687 и 622 годами до н. э Спарта и Афины пытаются уничтожить порок
К моменту смерти Ашшурбанапала греческие колонисты уже основали десятки городов на западе и востоке от своего полуострова. Они построили на азиатском берегу новый город на месте четырехсотлетних руин Трои. Греческие города Халкида и Эретрия, заложившие не менее девяти поселений на Италийском полуострове, также организовали свои поселения к северу от Афин; Халкида послала туда так много людей, что вся область севернее Афин стала известна как Халкидики.1 Афинский берег был окаймлен греческими городами; греки собрались здесь, по остроумному сравнению Платона, «как лягушки вокруг болота».2
Поселенцы, которые отваживались селиться в этих новых греческих поселениях, должны были оставлять свои городские привычки и дома в метрополиях, или «материнских городах», из которых они пришли.3 Их идентичность как греков заключалась в их способности создавать греческую обстановку на новой земле. Они брали с собой корзины греческого зерна, чтобы сажать его на далеких землях, и горшки с греческими головешками, чтобы разжигать очаги далеко от дома. Поддерживаемые греческой пищей и согреваемые родным огнем, строя свои храмы, рассказывая греческие предания и посылая своих представителей на общегреческие игры, плетя греческие сети, то есть сохраняя образ жизни родного полуострова, они осваивали далекие части света.