История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Бауэр Сьюзен Уайс

Мир Селевкидов

Как и большинство строителей империй, римляне имели извинительную причину на это вторжение. Сицилия все еще была разделена между Сиракузами и Карфагеном, и сицилийский портовый город Мессана, первоначально греческая колония, попал под власть Сиракуз. Но группа перебежчиков, италийских наемников из Кампании, прибыла на Сицилию и захватила город. Мессанцы отправили послов и в Карфаген, и в Рим, прося помощи в выдворении агрессоров.

Так как Рим и Карфаген теоретически находились в мире, подобный шаг не был совсем уж неблагоразумным.

Но он, однако, зажег спичку под давно складываемым костром. Карфагеняне получили послание первыми и обнаружили, что тиран Сиракуз, Гиерон II (Агафокл умер двадцать лет тому назад), уже принялся за дело; он не одобрил обращение мессанцев за помощью к другим силам, так как город предположительно принадлежал ему. Чем начинать трехстороннюю войну, карфагеняне объединились с Гиероном II и заняли Мессану, изгнав предыдущих захватчиков.

Римляне, прибыв вторыми, решили не отступаться от своего проекта осадить Мессану и просто атаковали карфагенские силы, уже занявшие город. Затем римские завоеватели распространились по острову, предъявив притязания на контролируемые Карфагеном земли и заодно обложив осадой Сиракузы.⁵

Карфагеняне отреагировали, буквально распяв командира, который возглавлял мессанский гарнизон, и приготовившись сражаться. Они ясно понимали, что это рискованное предприятие, осуществляемое из-за моря, – лишь первый пробный бросок римлян на земли вне границ Италии. Следующие двадцать три года две силы будут сталкиваться в Первой Пунической войне (264–241 годы до н. э.).

«Так как они видели, что война надвигается, – пишет Полибий, – [римляне] в первую очередь принялись строить корабли… Они столкнулись с большими трудностями, потому что их кораблестроители были совершенно неопытными».⁶ Это было второе начало Первой Пунической войны. Чтобы попасть на Сицилию, римские консулы одолжили корабли у союзников Рима и подчиненных ему морских городов (эти силы назывались «socii navales»).⁷ Но вскоре стало ясно, что Рим не может положиться на флоты других городов. Поэтому когда один карфагенский военный корабль выбросило на римский берег, кораблестроители разобрали его на части и начали строить на его основе собственные суда; команды тренировались в гребле на земле. Когда корабли построили, новый римский флот вышел в море – но вскоре был захвачен карфагенским флотом.⁸

Римляне снова построили и оборудовали корабли, и снова вышли в море. Двумя годами позднее, как рассказывает Полибий, оба флота были уже «равны по мощи». Римляне тщательно отбирали из других культур лучшие образцы для своей стратегии, своих законов, своего правительства и даже для своей мифологии, а учились они быстро.

К 247 году, после семнадцати лет почти постоянных сражений, римляне добились некоторого преимущества. Римские войска высадились в Северной Африке и заняли здесь плацдарм, хотя атаковать Карфаген было выше их возможностей. К этому времени Сицилия уже оказалась почти полностью в их руках. Руководители Карфагена сместили своего командующего за некомпетентность и отдали армию под начало новому офицеру, человеку примерно двадцати пяти лет по имени Гамилькар Барка.

Гамилькар имел под своим командованием смешанные силы карфагенян и мессанцев – всего около десяти тысяч человек, а также семьдесят слонов. Он захватил базу на Сицилии, с которой начал набеги на италийский берег, а также одержал несколько нелегких побед на суше. Но этого оказалось достаточно, чтобы избавить карфагенян «от состояния абсолютного отчаяния, в которое они впали».⁹

К 242 году до н. э. война – продолжавшаяся уже двадцать второй год – привела оба народа в озлобленное состояние. «Они были измотаны напряжением непрерывных кампаний с тяжелыми боями, – говорит Полибий, – их ресурсы… высасывались налогами и военными расходами, которые продолжались год за годом».¹⁰ Отряд наемников Гамилькара и карфагенян на Сицилии сражался более трех лет без существенных потерь – но так и не сумел отбить весь остров. Римляне не могли добиться успеха из-за карфагенских сухопутных сил, но карфагенянам из-за действий римского флота было все труднее и труднее осуществлять снабжение солдат Гамилькара на Сицилии.

Карфагеняне первыми предложили прекратить военные действия. В 241 году из столицы Гамилькару прибыло послание: отцы города не хотят оставлять его, но уже не имеют возможности снабжать его продовольствием и оружием. Гамиль-кару предлагалось действовать по своему усмотрению. Но в таком положении у него не оставалось иного выхода, кроме капитуляции. «В горе и ярости»¹¹ он спустился с войсками с базы, расположенной на склоне горы Эрикс, и, скрепя сердце, согласился на заключение договора, по которому Карфаген отдавал римлянам всю Сицилию, соглашался освободить всех пленных римлян и выплатить в течение последующих десяти лет огромную контрибуцию.¹²

Война была окончена. Сенат приказал закрыть двери храма Януса, что символизировало мир во всех землях, принадлежащих Риму. Сицилия стала теперь одной из таких земель – первой Италийской провинцией.

Заключенный мир, однако, содержал семена гораздо более значительного конфликта.

А на востоке шли другие сражения. Птолемей II в Египте, теперь женатый на собственной сестре и Антиох I (сын Селевка) бились за границу между своими территориями в Сирии и передали этот конфликт сыновьям. Но, независимо от этого, наследование следующим поколением прошло без больших перемен. Птолемей II умер в 246 году, и ему наследовал его сын, Птолемей III; Антиох I, следуя старой персидской традиции, приговорил старшего сына к смерти за предательство и оставил трон второму сыну, Антиоху II. [258] Тем временем в Македонии Антигон II, внук Одноглазого, умер в возрасте восьмидесяти с лишним лет после почти пятидесяти лет царствования, и ему также наследовал его сын.

258

Всего было тринадцать царей Селевкидов по имени Антиох. Из них первые пять это Антиох I Сотер («Спаситель» – вероятно потому, что он отогнал галлов), Антиох II Теос, Антиох III Великий, Антиох IV Епифан и Антиох V Евпатор. (Прим. авт.)

На юге, в Египте, Птолемей III успешно правил двадцать два года. Царствование Антиоха II было не столь благополучным. Через шесть лет после воцарения на престоле он потерял сатрапию Бактрия, где восстал греческий правитель Диодот, объявивший себя независимым царем. Бактрия находилась далеко от всех столиц Антиоха II, за необжитыми землями, и царь не смог покорить ее снова. Вскоре в Парфии местный персидский вельможа по имени Арсас тоже объявил о своей независимости. Антиох II в это время был занят на своей западной границе – он сражался с Египтом за контроль над старыми землями западных семитов, включая старые финикийские, израильские и иудейские территории, и не мог защищать два противоположных рубежа своей громадной империи одновременно. [259]

259

Бесконечные неурядицы на границе постоянно упоминаются в библейской книге Даниила, которая говорит, что «Царь Севера» и «Царь Юга» ходят друг на друга снова и снова, со все с большими и большими армиями (Дан. 11.2-29). (Прим. авт.)

Наконец он смог заключить временный мир с Птолемеем III, и два царя закрепили сделку царским браком; дочь Птолемея III уехала на север и вышла замуж за Антиоха II, став его второй женой. Но сделка не вернула Парфию и Бактрию назад, а возмущенная первая жена Антиоха II отравила его, так что мир повсюду оказался неудачным.

Ему наследовал его сын от первой жены, Селевк II, который тоже не смог вернуть две восставшие сатрапии, а вскоре погиб, упав с лошади. Старший сын Селевка II тоже пробыл у руля всего три года, пока не был убит собственными командирами. После этого трон перешел к младшему сыну, Антиоху III.