История Древней Греции
Шрифт:
В армию, выступившую в поход в начале лета 327 г., входили многие представители персидских народов, но возглавляли ее македонские и балканские части. Численностью она намного превосходила ту армию, которая вторглась в Азию в 334 г. Александра в этой и других кампаниях сопровождали множество геодезистов и ученых, а за армией шло много гражданских лиц. Охрана базы в Бактрии была доверена македонскому сатрапу, имевшему 3500 всадников и 10 тысяч пехоты. Перевалив через великий хребет Паропамиз (Гиндукуш), Александр спустился в долину реки Кабул, впадающей в Инд, и заручился поддержкой Таксила, правителя долины. Разделив армию, Александр отправил Гефестиона с Таксилом и обозом через Хайберский проход наводить переправу через Инд, сам же в ноябре пошел покорять горные племена на севере. В жестоких сражениях Александр получил две раны. Под Массагой он уничтожил 7 тысяч индийских наемников, пришедших из-за Инда, и захватил горную крепость Аонт благодаря выдающимся достижениям своих скалолазов и инженеров. После этого он догнал Гефестиона и совершил жертвоприношение на берегу Инда; через реку был построен мост, а корабелы собрали несколько разборных лодок. Весной 326 г. Александр переправился через реку и подошел к индийскому городу Таксила. От таксильцев он получил новых слонов в придачу к тем, что уже были у него, и узнал о враждебной коалиции, заключенной правителями Кашмира и Пенджаба – Абисаром
Пор удерживал дальний берег реки Гидасп (Джеелам) с помощью армии и множества слонов (рис. 34). Александр доставил с Инда свои лодки в разобранном виде и перед рассветом с частью армии переправился на них, плотах и шкурах, набитых мякиной, выше по течению реки. Отряд под командованием Кратера должен был начать переправу лишь в том случае, если на берегу не будет слонов, так как кавалерийские лошади пугались их. Между точкой высадки Александра и Кратером располагались отряды наемной конницы и пехоты; они должны были переправиться, как только Александр вступит в сражение с индийской армией. Его собственный отряд из 5 тысяч конницы и 6 тысяч пехоты внезапным ударом разгромил отряд индийской конницы и колесниц под командованием сына Пора. Сам Пор оставил несколько слонов, чтобы помешать переправе Кратера, и вывел свою армию на песчаную равнину, поставив впереди 200 слонов; за ними стоял строй 30-тысячной пехоты, далеко простиравшийся в обе стороны; на флангах 300 колесниц и 4-тысячная конница. Поскольку конница Александра была не приучена сражаться со слонами, он мог атаковать только фланги или тыл индийцев, а слонов оставить пехоте. В правой части фаланги заняли место гипасписты под командованием Селевка. Лучники, агрианяне и метатели дротиков образовали прикрытие на обоих флангах, причем на левом фланге они выдвинулись вперед. Селевк приказал не атаковать, пока не увидит, что кавалерийская группировка Александра привела индийскую конницу и пехоту в замешательство. Свою конницу Александр разделил на три группы. Тысяча конных лучников должна была произвести фронтальную атаку на индийскую пехоту левого фланга между слонами и конницей. Кену, возглавлявшему две кавалерийские гиппархии, предстояло произвести ложный маневр на правом фланге индийцев. Александр с царской гвардией и, вероятно, двумя гиппархиями собирался маневрировать на фланге индийской конницы слева; затем, если индийская конница развернется налево, ему навстречу, Кен должен был повернуть и атаковать индийцев с фланга и тыла.
Первый этап плана Александра удался. Индийская конница развернулась налево, лицом к царю, и, когда ее атаковал Кен, выстроилась против него вторым фронтом. В этот момент Александр нанес удар, прорвал индийскую конницу и оттеснил ее в сторону пехоты; но Пор, приказав развернуться коннице на своем правом фланге, построил своих слонов и пехоту в колонну, обращенную налево, и повел ее на конницу Александра. В сражение вступила македонская пехота под командованием Селевка, прорываясь в любые бреши в индийской колонне, и привела левый фланг индийцев в еще больший беспорядок. Пока пехота, которой очень сильно помогали агрианяне и метатели дротиков, сдерживала слонов, конница Александра, зайдя в тыл, разбила индийскую кавалерию, пришедшую с другого фланга, и втянула ее во всеобщую схватку. Слоны, приученные затаптывать, бодать и хватать врагов, причинили много вреда македонской пехоте, но в итоге их погонщики были убиты, и раненые звери устремились, «как корабли», в ряды индийцев. Фаланга, по приказу Александра сплотившись и сцепив щиты, бросилась на врага и обратила его в бегство. Тем временем через Гидасп переправились и присоединились к погоне наемники, а потом и отряд Кратера. Индийские потери были очень велики. Македоняне потеряли около 250 всадников и, вероятно, 700 пехотинцев убитыми и покалеченными; кроме того, они так и не избавились от страха, который внушали им слоны. Пор, сам гигант, ускакал раненый на огромном слоне, но Александр уговорил его вернуться и спросил, чего он хочет. Пор ответил: «Обращайся со мной как с царем», и Александр оставил его властвовать в своем царстве [72] .
72
Монета, выпущенная в честь победы, показана на фото Х11л.
На обоих берегах Гидаспа были основаны Александрия-Никея и Александрия-Букефала, названная так в честь умершего там Букефала, боевого коня Александра. Были проведены игры и жертвоприношения; Александр лично принес жертвы Гелиосу, богу солнца, считая, что приблизился к месту его восхода. С частью армии он стремился дойти до «предела Индии». С трудом он переправился через две реки, разлившиеся в пору муссонных дождей, выиграл отчаянное сражение с катеями в Сангале, понеся большие потери, и достиг третьей реки, Гифасиса (Биса). Он шел не по пустыне, а по плодородной стране, а на востоке, как ему сказали, лежала еще одна великая река – Ганг. Но в этот момент армия взбунтовалась. Войска устали и физически и морально; год за годом они шли и сражались, а конца этой Индии, в которой чем дальше на восток, тем все больше слонов и воинов, не было видно. Все призывы Александра не возымели никакого эффекта. Три дня он не выходил из своей палатки, и в лагере царила тишина. На четвертый день Александр принес жертвы. Знамения для переправы были неблагоприятными, и царь приказал возвращаться. Восточный поход Александра завершился.
На берегу реки войско поставило двенадцать алтарей и принесло благодарственные жертвы за все свои победы. Возвращаясь к Гидаспу, Александр отдал завоеванные им земли Пору, получил знаки покорности от Абисара и установил количество дани, которую должны были платить два эти вассальных царя. В Александрии на Акесине были поселены некоторые ветераны-наемники и индийцы, завершено строительство Александрии и Букефалы на Гидаспе, а из Македонии прибыли крупные подкрепления и медикаменты. Обнаружив в бассейне Инда крокодилов и такие же, как в Египте, бобы, Александр сперва подумал, что Инд – это Верхний Нил, великая река юга, аналогичная Танаису на севере. Позже он узнал, что Инд впадает в море, и решил, что это море и есть океан. Построив тысячу кораблей, Александр принес жертвы речным богам, македонским богам, Посейдону и самому океану, после чего армия и флот отправились в обратный путь (ноябрь 326 г.). В верховьях Инда Александр встречался в основном с народами индоевропейского происхождения, но южнее он столкнулся с религиозным фанатизмом брахманов, вдохновлявших дравидские народы на более упорное сопротивление. Александр был полон решимости расчистить путь по Инду до самого моря и, когда местные племена отказывались ему повиноваться, часто прибегал к массовой резне и порабощению. Во время кампании против маллиев Александр с тремя воинами возглавлял штурм крепости и оказался отрезанным внутри стен. Александр был ранен пронзившей его грудь стрелой. Когда его, потерявшего сознание, вынесли из боя на щите, прошел слух, что он погиб. Армия была в отчаянии, пока он не показался перед бойцами на лодке, подняв в приветствии руку; войско в ответ разразилось криками ликования.
3. Возвращение и смерть Александра
В июле 325 г. войско прибыло в Патталу, где начиналась дельта Инда, и Александр послал людей вырыть большую гавань и построить причалы. Он был уверен, что обнаружил морской путь в «Красное море» (Персидский залив), который связывает Персию и Индию. Уже покоренная часть Индии была разделена на сатрапии, в которых построили и заселили несколько Александрий, а вассальные царства исполняли роль буферных государств на востоке. Часть армии под командованием Кратера, забрав обоз, отправилась на запад дорогой, проходящей в глубине материка. Александр вышел в море, принес жертвы Посейдону и бросил в воду золотую чашу. В сентябре Неарх с флотом отплыл из очередной Александрии (Карачи); ему было приказано исследовать и сделать карту побережья, чтобы в будущем можно было установить регулярную навигацию. Александр с оставшейся частью армии отправился вдоль побережья, покоряя местные племена и устраивая склады для флота, который двигался медленно из-за встречных ветров. В Оре Александр основал еще одну Александрию и оставил Леонната с частью армии, сам же примерно с 10 тысячами бойцов и множеством сопровождавших армию гражданских лиц поспешил вперед. В Индии он похоронил многих македонян, в том числе и своего малолетнего сына Геракла, которого Роксана родила ему во время кампании.
Дойдя до реки Томер (Хингол), Александр повернул в глубь материка, огибая горы, и вскоре оказался в безводной Гедросийской пустыне. Проводники заблудились. Вьючных животных пришлось съесть, армия могла идти лишь по ночам, когда жара спадала, и тех, кто падал, оставляли умирать. Сам Александр спешился и шел во главе своих людей; он бросил свой багаж и отказывался от воды, если ее не хватало на всех. Большинство солдат добрались до Пуры, где устроили передышку, но многие из тех, кто шел за армией, погибли в пустыне. Моряки Неарха, плывя вдоль побережья, также страдали от нехватки продовольствия и воды. Однажды они пустились в погоню за стадом китов. В другой раз, высадившись, нашли аборигенов, питавшихся сырой рыбой и живших в хижинах, сложенных из китовых костей. Но в конце концов они добрались до входа в «Красное море» (Персидский залив) и после восьмидесяти дней плавания встали на якорь в устье реки Аманис. Оттуда Неарх отправился в глубь страны и встретился с Александром. Когда Неарх сообщил царю, что флот цел, Александр расплакался и вознес благодарственные молитвы греческому Зевсу и ливийскому Амону, так как уже начал терять надежду. После празднества в честь воссоединения армии и флота они направились в глубь залива, а оттуда вверх по Тигру в Сузы, куда прибыли весной 324 г. Там уже был и Леоннат; Александр возложил на него и Неарха золотые венцы.
За долгое отсутствие Александра некоторые его сатрапы и полководцы начали злоупотреблять властью. Александр арестовал и казнил четверых персидских сатрапов и трех военачальников и приказал всем сатрапам распустить любые наемные войска, находившиеся в их распоряжении. В вакантные сатрапии были назначены македоняне; один из них, Певкест, сатрап Персии и Сузианы, стал носить персидское платье и заслужил преданность персидского народа. Гарпал, роскошно живший за счет сокровищ Александра, бежал в Эгейское море с флотом, 6 тысячами наемников и 5 тысячами талантов. По совету Демосфена Афины запретили ему вход в Пирей, но летом 324 г. его с двумя триремами впустили в город и арестовали. Вскоре после этого он бежал, и Ареопаг начал расследование с целью узнать, кому он давал взятки. В Египте Клеомен притеснял местных купцов, монополизировал экспорт зерна и продавал его по непомерным ценам, сколотив состояние в 8 тысяч талантов. Александр не спешил ничего предпринимать против него, опасаясь, что он восстанет и укрепится на египетской границе. Хотя эти злоупотребления были очень досадными для царя, суровые меры Александра в восточных сатрапиях, продемонстрировавшего, что он намерен охранять интересы подданных, положили им конец.
Оставшуюся часть 324 г. Александр посвятил организации своей восточной империи. Хотя он знал, что его политика непопулярна среди македонян, он намеревался слить наиболее здоровые элементы персидской аристократии с македонскими гетайрами и создать армию из представителей самых воинственных народов империи. В Сузах Александр и 80 гетайров совместно отпраздновали свадьбу по персидскому ритуалу с невестами из персидских и мидийских аристократических семейств. Сам Александр взял себе второй женой Барсину, старшую дочь Дария, а Гефестион женился на ее сестре Дрипетиде. Там же Александр наблюдал парад 30 тысяч персидских юношей, проходивших военное обучение, в македонском строю. Было рекрутировано много персидских конников в кавалерию; как и в Индии, ее зачислили в состав существующих гиппархий, а некоторых знатных юношей записали в конную царскую гвардию (agema). Любых македонских солдат, взявших себе азиатских наложниц, освобождали от военной службы. Их сожительство было оформлено как официальные браки, и Александр вручил всем таким парам, которых набралось больше 10 тысяч, свадебные подарки. Таким образом, Александр старался развивать взаимное уважение двух народов на административном и военном уровне, но он понимал, что эти действия возбудят негодование у македонян старшего возраста.
Летом 324 г. Александр собрал свои македонские войска в Описе и объявил об увольнении всех, кого раны или возраст делали непригодными для военной службы. Он уже оплатил личные долги всей армии, а теперь щедро отблагодарит их и поможет вернуться в Македонию. Солдаты разразились негодующими криками: они думали, что царь хочет избавиться от них, а взамен набрать азиатов, и их гордость была задета. Некоторые кричали, чтобы он распустил всю армию и «воевал со своим отцом», то есть Амоном Ливийским. Александр и его офицеры устремились в толпу, схватили 13 коноводов и велели их вывести. В наступившей тишине Александр снова поднялся на помост. Он напомнил македонянам об услугах, оказанных им самим и Филиппом своей стране; о своих трудах, ранах и подарках для воинов; о своей готовности и на войне и в мире полностью разделять их образ жизни. Если они все хотят отправиться домой, пусть уходят и расскажут македонскому народу правду: они бросили своего царя. В молчании Александр покинул армию и провел два дня во дворце, не выходя и никого не пуская к себе. Затем он послал за виднейшими персами, назначил их на высокие военные должности и позволил всем, кого объявил своими «родственниками», облобызать его. При вести об этом македоняне поспешили во дворец и бросили наземь свое оружие как просители. Когда Александр вышел к ним, старший по чину из присутствовавших гетайров от имени всех выразил сожаление, что Александр называет персов «родственниками» и позволяет им, а не македонянам, целовать себя. «Но я и вас всех считаю сородичами!» – воскликнул Александр. Воины окружили его, целуя и крича от радости. Затем они подобрали оружие и вернулись в лагерь.