История Древней Греции

Кошеленко Геннадий Андреевич

Ухудшение общей обстановки в Балканской Греции Спарта пыталась компенсировать за счет усиления влияния в Малой Азии и несколько реабилитировать себя в глазах греков за двусмысленную политику по отношению к Персии в конце Пелопоннесской войны. В то время Спарта фактически согласилась передать многие малоазиатские греческие города под контроль персидского царя. Теперь, после победы в Пелопоннесской войне, Спарта попыталась воспользоваться борьбой за престол между сыновьями умершего царя Дария II Артаксерксом и Киром и подчинить эти города своему политическому влиянию. В междоусобной борьбе за трон спартанцы сделали ставку на царевича Кира, управляющего всей Малой Азией. При явном содействии Спарты был навербован сильный отряд наемников в 10 тыс. человек во главе со спартанцем Клеархом, который стал самой боеспособной частью общего войска царевича Кира. Однако в решающем сражении при деревне Кунаксе в 401 г. до н. э. (около Вавилона) Кир погиб. Греческий отряд был вынужден пробиваться к Черному морю через всю Верхнюю Месопотамию и Малую Азию и затем морским путем переброшен в Византии.

С гибелью Кира рассеялись мечты Спарты на получение политических преимуществ в Западной Малой Азии, Напротив, новый персидский царь Артаксеркс II (404–358 гг. до н. э.) не смог простить спартанцам поддержки своего мятежного брата, и отношения Спарты с Персией крайне обострились. В этой ситуации Спарта решила упредить инициативу

персов и сама начала военные действия в Западной Малой Азии, перебросив туда сильную армию в 10 тыс. гоплитов и большой флот во главе с царем Агесилаем, прозванным Великим за военные таланты (хотя он был маленького роста, к тому же прихрамывал от рождения). Эта война Спарты с Персией (399–394 гг. до н. э.) развивалась успешно для спартанцев. В частности, Агесилай одержал крупную победу над сильным персидским корпусом около Сард (495 г. до н. э.) и стал угрожать персидским владениям в центральной и северо-западной частях Малой Азии. Однако общий итог этой войны был явно неутешительным для Спарты. Агесилай, освобождая малоазийские города, как это делали спартанцы в Балканской Греции, насаждал в них угодные ему порядки, вмешивался во внутренние дела городов, что подрывало веру в освободительную миссию Спарты. Напротив, персидские сатрапы не жалели денег и обещаний автономии, повсюду сколачивая антиспартанские силы. Персидское золото и агитация с успехом использовались в Балканской Греции. Персы не останавливались перед подкупом влиятельных политиков в Афинах, Коринфе, Аргосе, Фивах и других городах, подогревая враждебные Спарте настроения, растущие в Греции. В результате сформировалась сильная антиспартанская коалиция, состоящая из Афин, Коринфа, Аргоса, Фив и других полисов.

Военные действия начала Спарта, Спартанцы стремились не допустить объединения своих противников и бить их поодиночке. Первый удар они обрушили на Беотийский союз во главе с Фивами. В 395 г. до н. э. в Беотию были направлены два сильных корпуса, во главе одного из них стоял герой Пелопоннесской войны опытный Лисандр. Однако несогласованные действия командующих обоих корпусов привели к тому, что под Галиартом был разгромлен один корпус, а его командир Лисандр убит, и второй корпус должен был позорно отступить. После поражения у Галиарта (395 г. до н. э.) оформилась сильная антиспартанская коалиция, в состав которой вошли Афины, Коринф, Аргос, Эвбея, ряд областей Западной Греции и др. Союзники стали обсуждать вопрос о походе на Спарту и возможности ее уничтожения. «Те, которые хотят уничтожить осиное гнездо, — говорил коринфский представитель, — подвергнутся многим укусам, если попытаются ловить вылетающих ос, если же они поднесут огонь к гнезду, пока осы внутри, то, не получив никакого повреждения, совладают со всеми осами». Южнее Коринфа, в местности Немея, стала сосредоточиваться союзническая армия для похода на Спарту. Понимая, сколь опасно развиваются события, Спарта приняла срочные меры. Спешно были собраны все наличные силы Пелопоннесского союза в количестве около 23 тыс. гоплитов и переброшены к Немее. Находившемуся в Малой Азии царю Агесилаю был послан приказ о немедленном возвращении в Спарту, Агесилай форсированным маршем повел свою армию, усиленную отрядами наемников, через Геллеспонт и Фракию в Грецию, оставив на произвол судьбы небольшие спартанские гарнизоны в захваченных городах Малой Азии.

Спарта оказалась в кольце врагов, и ее положение стало угрожающим. Спартанцам удалось воспользоваться медлительностью и несогласованностью действий союзников, разбить их в Немее и захватить город Сикион. В то же время Агесилай, прибывший в Беотию, в сражении у г. Коронея добился успеха над своим противником. Но сам Агесилай был тяжело ранен в бою, полного разгрома союзников достичь не удалось, спартанцы должны были очистить Среднюю Грецию и морем переправиться в Пелопоннес.

В том же 394 г. до н. э. спартанский флот, оставленный Агесилаем в Малой Азии, был наголову разбит персами при Книде. После поражения при Книде Спарта потеряла все завоеванные Агесилаем территории в Малой Азии и на островах.

Тяжелым положением Спарты воспользовались Афины, которые, используя финансовую помощь персов и внутренние ресурсы, восстановили укрепления вокруг Афин, Пирея и Длинные стены (393 г. до н. э.), построили новый флот (около 40 триер) и начали восстанавливать свое влияние на северном побережье Эгейского моря и прилегающих островах. Афинская эскадра установила контроль над торговым путем в проливах: в Византии снова стала действовать афинская таможня, на которой афиняне взыскивали 10–процентный налог с проходящих судов, а в портах союзных городов — пошлину в размере 5 % стоимости всех ввозимых и вывозимых товаров. По существу, началось возрождение Афинского морского союза.

После сражений при Немее и Коронее небольшие военные экспедиции были направлены в слабоохраняемые местности. В них входили главным образом наемники, служившие за деньги. Проблема финансового обеспечения войны приобретает особо важное значение. В связи с этим усилилась роль Персии в греческих делах, располагавшей практически неограниченными финансовыми средствами.

Основной задачей персидской дипломатии было ослабить греческие полисы, не допуская их объединения, разжигая различные военные конфликты. Этим определялись зигзаги персидской политики и во время Коринфской войны. Персы всячески подталкивали антиспартанскую коалицию к войне против сильной Спарты, но как только Спарта стала слабеть, а ее противники, особенно Афины, усиливаться, позиция персов изменилась. Теперь щедрая финансовая помощь и дипломатическая поддержка была оказана Спарте. Военные действия приобрели затяжной разрушительный характер, воюющие стороны лишь ослабляли друг друга, чего, собственно, и добивалась Персия. И когда стороны настолько ослабли, что уже не представляли серьезной опасности для персов, персидский царь предложил свое посредничество в заключении мира. По этому миру (387 г. до н. э.), получившему название Анталкидова мира (по имени спартанского представителя Анталкида) или Царского и выгодному прежде всего персам, под власть персидского царя переходили многие греческие города Малой Азии, пользующиеся свободой со времени окончания греко-персидских войн. Чтобы держать Грецию в состоянии раздробленности и политического хаоса, распускались все имеющиеся союзы, кроме Пелопоннесского. На Спарту была возложена обязанность хранителя условий этого позорного для греков договора, своего рода охрана персидских интересов в Греции. «На таких условиях греки получили мир, — писал Плутарх, — если только позволительно назвать миром предательство и поругание Греции: ни одна война не налагала на побежденных более позорного бремени, чем этот мир». Добившись столь дорогой ценой возобновления своей гегемонии в Греции, Спарта стала опять насаждать олигархические режимы, оставлять свои гарнизоны в городах, расправляться с демократическими полисами. Так, спартанцы, демонстрируя свою силу, разгромили демократическую Мантинею и обрушились на маленький Флиунт. Поддерживая повсюду олигархические круги, спартанцы поощряли террористические методы их правления.

В 382 г. до н. э. спартанский отряд, который шел в Северную Грецию, внезапно напал на ничего не подозревавшие

Фивы и, опираясь на поддержку местных олигархов, захватил их, обосновавшись в фиванском акрополе. Вероломный захват города, добросовестно выполнявшего все условия Анталкидова мира, вызвал по всей Греции всеобщее возмущение. Насилия и произвол спартанцев и поддерживаемых ими олигархий, бесцеремонное вмешательство персов усилили антиспартанские настроения по всей Греции.

2. Второй Афинский морской союз. Возвышение и гегемония Фив. (379–355 гг. до н. э.)

Спарта грубо вмешивалась во внутренние дела многих полисов Греции, бесцеремонно утверждая свою гегемонию над ними. Но Спарта ничего не могла поделать с постепенным укреплением самого крупного греческого полиса и своего наиболее сильного противника — Афин. Афины извлекли известные выгоды из позорного Анталкидова мира, поскольку персы, желая создать некоторый противовес Спарте, не возражали против восстановления афинских оборонительных укреплений (включая Длинные стены) и морского флота. Афинам вернули острова Лемнос, Имброс, Скирос, город Византии, занимающий важное стратегическое положение. Он обеспечивал Афинам свободу действий в проливах, через которые в Афины шло столь нужное им зерно из Северного Причерноморья, особенно из Боспорского царства. В конце 80–х годов IV в. до н. э. афиняне установили контакты с богатым островом Хиосом. В 378 г. до н. э. все эти контакты были официально оформлены как договор о симмахии (союзе) со всеми вытекающими отсюда последствиями и на политической карте Греции появилось новое объединение полисов — Второй Афинский морской союз. Это объединение полисов было направлено против политической гегемонии Спарты в греческом мире, и вместе с тем оно облегчало экономические связи между входившими в него городами. По своей структуре и устройству Второй Афинской морской союз отличался от Первого обеспечением равноправия и автономии союзников. Афины брали на себя обязательство не вмешиваться во внутренние дела союзников, уважать существующий там государственный строй, не имели права отбирать земли и селить на них афинских клерухов. Верховным органом Союза считалось собрание всех союзников — синедрион, постоянно заседавший в Афинах представительный орган, в котором каждый город имел один голос. Союзный синедрион вместе с афинским Народным собранием решал все текущие дела Союза. Вместо прежнего ненавистного фороса, который был обязательным взносом, определялся и контролировался афинскими должностными лицами, союзники вносили добровольные взносы по своему усмотрению. Иначе говоря, Второй Афинский морской союз представлял собой федерацию суверенных полисов, структура которой исключала диктат со стороны главного полиса — Афин. Неудивительно, что к первым общинам, заключившим союз в 378 г. до н. э., вскоре присоединилось несколько десятков других полисов, расположенных на берегах и островах Эгейского моря. Всего в Союз вошло около 70 полисов, т. е. это было самое крупное в IV в. до н. э. объединение, хотя, конечно, не такое могущественное, как Афинская держава, включавшая около 200 полисов. Располагая средствами союзников и их поддержкой, Афины построили флот в 100 триер, пополнили свою армию наемниками и стали внушительной силой в Балканской Греции. Спарта стала предпринимать меры против роста могущества Афин. В 376 г. до н. э. была послана сильная эскадра против возрождающегося афинского флота, но в битве у острова Наксоса афиняне наголову разбили пелопоннесцев. После этой победы афинский флот не только стал господствовать в Эгейском море, но и, сосредоточившись вокруг Пелопоннеса, склонил к вступлению в Афинский союз многие общины западного побережья Балканской Греции (Кефаллению, Керкиру, акарнанские города). Однако активное проведение завоевательной политики Второго Афинского морского союза упиралось в слабую финансовую базу, трудности комплектования флота, гражданского ополчения, а содержание наемников обходилось очень дорого. Вот почему как Спарта, потерпевшая ряд поражений, так и Афины, не имевшие достаточных сил к продолжению войны, заключили в 371 г. до н. э. соглашение о мире, по которому Спарта официально признавала Второй Афинский морской союз, обязывалась вывести свои гарнизоны из греческих городов, предоставив им полную самостоятельность.

Почти одновременно с образованием Второго Афинского морского союза возродился после роспуска по Анталкидову миру Беотийский союз во главе с Фивами, одним из крупнейших полисов Балканской Греции. Это возрождение и усиление Беотийского союза было связано со свержением олигархического режима лаконофильской фиванской знати и приходом к власти демократической группировки во главе с Пелопидом и Эпаминондом в 379 г. до н. э. Беотийский союз объединял все полисы Беотии, он управлялся общебеотийским советом, состоявшим из представителей всех беотийских территориальных округов, и коллегией из 11 высших магистратов — беотархов, бывших одновременно как высшими гражданскими магистратами, так и высшими военными командирами. В Фивах собиралось и общее собрание всех граждан Беотии. Руководителям Беотийского союза удалось централизовать не только управление, но и создать сильную военную организацию. В отличие от многих греческих полисов IV в. до н. э. основой этой военной организации были не наемники, а гражданское ополчение гоплитов, набираемых среди зажиточных беотийских землевладельцев. Ополчение гоплитов усиливала беотийская конница, которая, так же как и фессалийская, считалась лучшей в Греции. Из отборных воинов была создана так называемая «священная дружина» — прекрасно вооруженный и тренированный отряд, действующий на самых опасных направлениях. Беотийцы впервые создали и небольшой военный флот, который базировался в Коринфском заливе. К тому же Беотийский союз и Второй Афинский морской союз установили дружеские отношения и поддерживали друг друга в борьбе со Спартой. Иначе говоря, возрожденный Беотийский союз представлял собой большую силу, и неудивительно, что он бросил смелый вызов спартанской гегемонии. Спарта пыталась предотвратить усиление Фив и военной силой разгромить Беотийский союз в самом начале его существования. В 378–377 гг. до н. э. большая Пелопоннесская армия под командованием лучшего спартанского командующего царя Агесилая дважды вторгалась в Беотию, но ничего не могла поделать с мужественно оборонявшимися фиванцами и помогавшими им афинянами. В последующие годы Спарта была вынуждена оставить Фивы в покое, поскольку для спартанцев возникла новая серьезная опасность со стороны только что возникшего Второго Афинского морского союза, а вести борьбу на два фронта Спарта не могла.

Однако, заключив договор с Афинами в 371 г. до н. э. и заручившись их дружественным нейтралитетом, Спарта вновь обратилась к решению беотийского вопроса. Спартанцы посчитали благоприятным момент для военного разгрома Фив и стали готовиться к вторжению в Беотию.

Беотийцы также воспользовались предоставленной им передышкой и укрепили свой союз и армию. Кроме того, они установили дружеские отношения с тираном города Феры и правителем (тагосом) Фессалии Ясоном, располагавшим многочисленным ополчением в 20 тыс. гоплитов, 8 тыс. превосходных всадников, 6 тыс. наемников и множества пелтастов (новый тип воинов, вооруженных облегченным панцирем из плотной ткани и более легким щитом, называемым «пелтой»). Ясон, заинтересованный в уничтожении спартанской гегемонии в Греции, на которую он и сам был не прочь претендовать, поддерживал Фивы в их борьбе со Спартой.