История Энн Ширли. Книга 1
Шрифт:
Эвери был богатый промышленник, который недавно умер и в своем завещании назначил несколько стипендий особо отличившимся студентам различных колледжей Приморских провинций. До сегодняшнего дня не было уверенности, что хоть одна такая стипендия достанется Куинс-колледжу, но вопрос наконец-то решен, и в конце года студент, у которого будут самые высокие оценки по английской литературе, получит эту стипендию — двести пятьдесят долларов в год на все четыре года обучения в Редмондском университете. Так что нет ничего удивительного, что Энн легла спать, окрыленная новой надеждой.
«Из кожи вылезу, а завоюю эту стипендию, — дала она себе слово. — Как будет гордиться Мэтью, если я получу степень бакалавра гуманитарных наук! Все-таки это замечательно, когда у тебя есть честолюбие! Едва добьешься одной цели, как тут же начинает манить другая. Когда есть честолюбие,
Глава тридцать третья ГОД В КУИНС-КОЛЛЕДЖЕ
Постепенно Энн перестала так мучительно тосковать по дому, тем более что каждую пятницу вечером она приезжала в Грингейбл и оставалась там до конца воскресенья. Пока не выпал снег, студенты Куинс-колледжа на уик-энд ездили до Кармоди по только что построенной железнодорожной ветке. Там их обычно встречала Диана и еще кто-нибудь из молодежи, и они все вместе шли пешком до Эвонли. Для Энн эта дорога домой среди золотеющих осенних холмов по свежему воздуху, эти мелькающие в конце пути огоньки Эвонли были самой большой радостью, скрашивающей остальные дни недели в чужом городе. Джильберт Блайт почти всегда шел рядом с Руби Джиллис и нес ее сумку. Руби была очень привлекательная девушка, которая считала себя — да, собственно, это так и есть — совершенно взрослой особой. Она носила длинные юбки и в городе зачесывала волосы кверху, хотя по приезде домой ей приходилось опять распускать их по плечам. Руби имела большие голубые глаза, нежную бело-розовую кожу и пухленькую, но стройную фигурку. Она часто смеялась, никогда не сердилась и откровенно любила вкусную еду и развлечения.
— А по-моему, она все-таки не подходит Джильберту, — как-то прошептала Джейн на ухо Энн. Энн тоже так считала, но не признала бы этого вслух даже за стипендию Эвери. Ей часто приходило в голову, как было бы приятно иметь такого друга, как Джильберт, с которым можно обсуждать прочитанные книги, занятия и жизненные планы. У Джильберта тоже хватало честолюбия, Энн это знала, но Руби Джиллис вряд ли могла всерьез интересоваться его планами и надеждами.
Мысли Энн о Джильберте были лишены всякой романтической окраски. Молодых людей она представляла себе только товарищами. Если бы она подружилась с Джильбертом, ее совсем не волновало бы, с кем еще он дружит или кому носит сумку. У Энн был талант на дружбу. Но при том, что она имела массу подруг, она смутно сознавала, что дружба с молодым человеком расширила бы ее жизненный кругозор и взгляд на человеческие отношения. Разумеется, эти мысли не получали столь четкой формулировки в ее сознании. Просто Энн думала, что если бы они с Джильбертом вместе шли от станции до Эвонли сначала через затихшие поля, а потом по лесным тропинкам, то с ним, наверное, было бы очень интересно поговорить об открывающейся перед ними новой жизни и о своих надеждах и устремлениях. Джильберт очень умный юноша, у него твердые взгляды и решимость взять от жизни все, что она может дать, и отдать ей все лучшее, что в нем заложено. Руби Джиллис призналась Джейн Эндрюс, что часто не понимает и половины из того, что ей говорит Джильберт: он иногда разговаривает так же чудно, как Энн, когда погружается в свои мечтания. Сама Руби считала, что незачем тратить на книги и учебу больше сил, чем это необходимо. Фрэнк Стокли — вот это лихой парень, с ним всегда весело. Но Джильберт куда красивее. Так что Руби никак не могла решить, который из них ей нравится больше.
У Энн постепенно образовался круг друзей в колледже, таких же вдумчивых, работящих и честолюбивых молодых людей, как и она. Она очень быстро подружилась с «девушкой в розовом», которую звали Стелла Мейнерд, и с «мечтательницей» Присциллой Грант. Оказалось, что бледненькая Присцилла с одухотворенным лицом обожает откалывать всякие штучки и хохочет до упаду по любому поводу, тогда как краснощекая черноглазая Стелла, так же как и Энн, склонна предаваться радужным мечтам.
После рождественских каникул студенты Куинс-колледжа перестали ездить на уик-энды домой в Эвонли и всерьез взялись за учебу. К тому времени выявилось, у кого из студентов какие возможности и желания. Всем стало ясно, что на золотую медаль претендуют трое — Джильберт Блайт, Энн Ширли и Льюис Уилсон; вопрос о том, кому достанется стипендия Эвери, вызывал больше сомнений — на нее было по крайней мере шестеро претендентов. Бронзовую медаль по математике все единогласно отдавали смешному толстому коротышке с бугристым лбом и заплатками на локтях.
Руби Джиллис считалась самой красивой девушкой в колледже.
Занятия занятиями, но студенты находили время и для развлечений. Энн часто ходила в гости к мисс Барри и обедала там каждое воскресенье. Мисс Барри, как она и сама признавала, чувствовала, что годы берут свое, но взгляд ее черных глаз оставался все таким же живым, а язык — таким же острым. Однако она никогда не упражняла свое ядовитое остроумие на Энн, которая по-прежнему оставалась любимицей придирчивой старой леди.
— Энн становится все интереснее, — говорила она. — Мне наскучили другие девчонки — они все похожи одна на другую. А в Энн столько же различных оттенков, сколько и в радуге, и какой оттенок ни возьми — кажется, что он лучше всех. Она уже не так меня забавляет, как раньше, но зато я ее больше люблю — а я очень ценю людей, которые заставляют меня себя полюбить. Мне не приходится с ними притворяться.
Весна подкралась незаметно, и в Эвонли деревья окутались зеленой дымкой. Но студенты Куинс-колледжа о весне не думали — перед ними маячили выпускные экзамены.
— Господи, неужели учебный год уже кончается? — вздохнула Энн. — Осенью казалось, что до весны — целая вечность. И вот уже на следующей неделе начинаются экзамены. Иногда мне кажется, девочки, что важнее экзаменов ничего на свете нет, а когда я посмотрю, как набухают почки на каштанах и как голубеет воздух в конце улицы, экзамены как-то отступают на второй план.
Но Джейн, Руби и Джози, которые зашли к ней поболтать, не разделяли эту точку зрения.
— За последние две недели я похудела на семь фунтов, — сообщила Джейн. — И не надо мне говорить, чтобы я не волновалась. Все равно буду волноваться. Когда волнуешься, то кажется, что делаешь что-то полезное. Если я провалюсь на экзаменах, это будет ужасно: убить целый год на учебу, истратить столько денег — и не получить диплома!
— А мне все равно, — заявила Джози. — Не пройду в этом году, буду опять учиться в следующем. У отца денег хватит… Энн, знаешь, Фрэнк Стокли говорит, что профессор Тремейн считает Джильберта Блайта главным кандидатом на медаль, а Эмили Клей — на стипендию Эвери.
— Завтра я, может, и буду расстраиваться по этому поводу, Джози, — со смехом ответила Энн, — но сейчас мне кажется, что не так важно, получу ли я стипендию Эвери или нет — зато я знаю, что в лощине за Грингейблом вовсю цветут фиалки, а возле Тропы Мечтаний из земли появились побеги папоротника. Я сделала все, что могла, и кажется, начинаю понимать, что значит радость битвы. Конечно, хорошо бороться и победить, но бороться и проиграть ненамного хуже. Девочки, хватит говорить об экзаменах! Поглядите на это нежно-зеленое небо! Представьте себе, как на его фоне смотрятся лиловые буки в Эвонли!
— А что ты наденешь на выпускной вечер, Джейн? — спросила Руби.
Джейн и Джози заговорили вместе, и разговор перешел на платья и фасоны. Но Энн не принимала в нем участия, а сидела у окна, задумчиво опершись щекой на руки, глядела на крыши города и закатное небо над ними и уносилась в мир волшебных мечтаний. Впереди были годы надежд и обещаний, каждый из них — роза в венке ее жизни.
Глава тридцать четвертая УСПЕХ И МЕЧТЫ
Наступило утро, когда на доске в колледже должны были вывесить результаты экзаменов. Энн и Джейн отправились туда вместе. Джейн умиротворенно улыбалась: экзамены она сдала и могла не сомневаться в получении диплома. У нее не было высоких целей, а значит, не о чем больше волноваться. Энн была бледна и молчалива: через десять минут она узнает, кто завоевал золотую медаль, а кто — стипендию Эвери. Ей казалось, что время уплотнилось до этих десяти минут и за ними уже ничего нет.