История Энн Ширли. Книга 2
Шрифт:
— Нет, я не могу выйти замуж за Билли. — Энн решительно тряхнула головой. Она уже опомнилась от неожиданности и даже немного рассердилась. Какое идиотское предложение! — Бесполезно даже об этом говорить, Джейн. Я его не люблю — так ему и передай.
— Да я и не думала, что ты согласишься. — Джейн с облегчением вздохнула. Она сделала для Билли все, что могла, и совесть ее была чиста. — Я ему говорила, что зря он это затеял, но он от меня не отставал. Ну что ж, Энн, надеюсь, ты не пожалеешь о своем решении.
Джейн говорила довольно холодным тоном. Она заранее знала, что Билли не на что надеяться. И все-таки ее сердило, что Энн Ширли, сирота без роду без племени, отказала ее брату, члену уважаемого
«Гордись-гордись, — думала она, — гордыня до добра не доводит».
Энн улыбнулась в темноте. Смешно слушать — пожалеть о том, что отказала Билли! Но вслух она мягко сказала:
— Думаю, он не очень расстроится.
Джейн самолюбиво поджала губы.
— Не волнуйся, от горя он не умрет. У него есть голова на плечах. Ему еще нравится Нетти Блуветт, и мама считает, что ему надо жениться вовсе не на тебе, а на Нетти. Она сумеет экономно вести хозяйство. Получив от тебя отказ, он, наверное, женится на Нетти. Только никому не рассказывай про наш разговор, ладно, Энн?
— Разумеется, не буду. — Энн вовсе не собиралась никого посвящать в то, что ей сделал предложение Билли Эндрюс, который — можете себе представить! — предпочел ее Нетти Блуветт.
— Давай спать, — предложила Джейн.
Джейн тут же спокойно заснула, но Энн была совершенно выбита из колеи. Получив первое в своей жизни предложение руки и сердца, она лежала без сна несколько часов, и ее обуревали отнюдь не романтические мысли. Только на следующее утро, когда Джейн ушла домой, все еще несколько обиженная тем, что Энн неблагодарно отвергла честь породниться со славным домом Эндрюсов, Энн сумела увидеть комическую сторону их ночного разговора и, уйдя к себе в комнату, наконец от души посмеялась.
«Как жаль, что мне не с кем поделиться, — думала она. — Но я обещала Джейн молчать. Я бы с удовольствием рассказала про это Диане, но та все перескажет Фреду — от него она ничего не способна утаить. Ну что ж, вот мне и сделали первое предложение. Я, конечно, предполагала, что это когда-нибудь произойдет, но мне и в голову не приходило, что я получу его через посредника. Как все это смешно — но почему-то и неприятно тоже».
В глубине души Энн отлично понимала, почему ей было неприятно. Как и всякая девушка, она представляла в мечтах, как ей сделают предложение! Но в мечтах все выглядело очень изящно и романтично. Предложение исходило от элегантного темноволосого молодого человека, наделенного примечательной внешностью и красноречием. Другое дело, будет ли это тот самый принц, которого она ждет и который будет осчастливлен ее согласием, или некто, обреченный услышать изящно сформулированный, но твердый отказ. В последнем случае он уйдет, поцеловав ей руку и заверив в своей безграничной преданности. И этот инцидент останется светлым воспоминанием, которым можно будет гордиться и по поводу которого иногда можно немного и взгрустнуть.
И вдруг волнующее событие превратилось в насмешку! Билли Эндрюс делает ей через сестру предложение потому лишь, что отец отдал ему верхнюю ферму и он теперь может жениться; а если Энн ему откажет, он женится на Нетти Блуветт. Вот тебе и романтика! Энн засмеялась, потом вздохнула. Еще одна девичья мечта утратила свой розовый флер. Неужели так будет продолжаться и дальше, пока все на свете не станет будничным и серым?
Глава девятая НЕЖЕЛАННЫЙ ЖЕНИХ И ЖЕЛАННАЯ ПОДРУГА
Второй семестр в Редмонде пролетел так же быстро, как и первый, — «пронесся как метеор», по словам Филиппы. Энн нравилось все — и соперничество за первое место на курсе, и новые знакомства, перераставшие в дружбу, и веселые вечеринки, и работа в разных обществах, где она состояла членом, и расширение круга интересов. Она прилежно занималась, поставив себе целью получить стипендию Торбурна за успехи в английской литературе. Если ей это удастся, то на следующий год ей не надо будет платить за обучение и посягать на и без того скромные сбережения Мариллы.
Джильберт тоже нацелился на стипендию, но это не мешало ему часто посещать Энн и Присциллу. Он сопровождал Энн почти на все вечера и прочие университетские мероприятия, и Энн знала, что студенты считают их влюбленной парой. Это бесило ее, но она была беспомощна: не прогонять же из-за сплетен такого старого друга, как Джильберт, который к тому же научился вести себя весьма осмотрительно, учитывая, что немало студентов Редмонда охотно заняли бы его место. Энн никогда не окружала, как Филиппу, толпа поклонников, но все же в дом № 38 по Сент-Джон-стрит частенько заглядывали долговязый башковитый первокурсник, веселый толстенький второкурсник и высокий серьезный третьекурсник. Они обсуждали с Энн разные «логии» и «измы», а также толковали на более легкие темы. Джильберт не очень-то всех их жаловал, но виду не подавал. Он держал себя с Энн как товарищ детства и посему занимал прочную позицию по сравнению с любым потенциальным соперником. Главное — не спугнуть ее преждевременным выражением своих истинных чувств. Энн ясно сознавала, что предпочитает общество Джильберта любому другому, и радовалась, что он, кажется, оставил свои дурацкие нежности — хотя в то же время в глубине души удивлялась этой перемене.
Зиму омрачил лишь один неприятный инцидент. Как-то вечером Чарли Слоун, усевшись на самую любимую подушечку мисс Ады, спросил Энн, не согласится ли она когда-нибудь «стать миссис Слоун»? Это предложение — после выступления Джейн Эндрюс в качестве доверенного лица — уже не вызвало в Энн краха всех ее романтических представлений, но она все равно ужасно рассердилась. С какой это стати Чарли вдруг вообразил? Она никогда не подавала ему ни малейшего повода! Хотя, как сказала бы миссис Линд, что с этих Слоунов возьмешь? Чарли же считал, что оказывает Энн величайшую честь. И когда девушка, вместо того чтобы почувствовать себя осчастливленной, ему отказала, хотя, не желая чересчур уж его обидеть, сделала это как можно мягче и деликатнее, Чарли повел себя как типичный Слоун. Он никоим образом не принял отказа Энн так, как это делали отвергнутые поклонники в ее воображении. Он разозлился и наговорил ей неприятных вещей.
Энн тоже вспылила и разразилась весьма язвительной тирадой, которая пробила даже броню слоунского самодовольства: Чарли схватил шапку и выскочил из дому с багровым лицом. Энн же бросилась наверх, дважды споткнувшись о подушечки мисс Ады, и у себя в комнате упала на постель и залилась слезами. Неужели она унизилась до того, чтобы поссориться с этим самодовольным тупицей Чарли Слоуном? Неужели напыщенная чушь, которую он нес, способна задеть ее за живое? Господи, надо же так низко пасть! Это даже хуже, чем оказаться соперницей Нетти Блуветт.
— Как бы мне хотелось никогда в жизни больше не видеть этого надутого индюка! — прошептала она в мокрую от слез подушку.
Совсем не видеть его было невозможно, но оскорбленный до глубины души Чарли старался держаться от Энн подальше. Подушечкам мисс Ады больше ничто не угрожало. А когда Чарли сталкивался с Энн на улицах Кингспорта или в коридоре университета, он ограничивался ледяным кивком. Отношения между бывшими школьными товарищами оставались напряженными в течение года. Затем Чарли перенес свое отвергнутое чувство на толстенькую курносенькую голубоглазую студентку со второго курса, которая, в отличие от Энн, оценила его по достоинству. После этого он простил Энн и снизошел до того, чтобы опять с ней разговаривать. Правда, он усвоил в разговоре с ней снисходительный тон, который должен был дать ей понять, как много она потеряла.