История географо-геологического освоения Сибири и Севера России
Шрифт:
Но вернемся к работе Комиссии, созданной в 1733 г. для выяснения вопроса приоритетности казенного или частного промысла в горной промышленности.
После учреждения Генерал-Берг-Директориума под единоличным управлением Шемберга этот вопрос получил скорое разрешение (и, как читатель заметит ниже, неспроста).
В 1739 г. по представлению генерал-берг-директора и учрежденной им «особой комиссии о горных делах» высочайше (Анной Иоанновной) утверждено мнение о том, что «казенные заводы, в видах их улучшения и развития, а также уменьшения убытков казны, передать в разные компании и частным лицам, служащим или не служащим, не
Немаловажная деталь – передать в частные руки предписано было все казенные заводы, за исключением заводов, находившихся на Урале в горе Благодать и медных в Лапландии, с наиболее богатыми рудами, по той якобы причине, «что заводы эти не приведены еще в полное действие».
Однако в том же году для учреждения горной компании руда в Лапландии и в горе Благодати была пожалована Курту Александру фон-Шембергу, «чтобы показать как русским, так и иностранцам, как выгодно заниматься в России горным делом». Шембергу
отведены были обширные земли и леса, приписаны люди и разрешено принимать в компанию других лиц.
Но надежда императрицы не оправдалась. Как свидетельствует «Краткий исторический очерк…», «Шемберг не только не платил денег в казну, но задолжал еще и вообще заботился не о пользе государства, а о выгодах своих и Бирона, который был пайщиком, хотя и негласным, в отданных Шембергу заводах. Некоторые полагают, что Бирон и Шемберг, в два года распоряжения горными заводами, похитили более 400 тысяч рублей».
Императрица Елизавета Петровна вернулась вновь к порядку, бывшему при ее великом отце. И вот в 1742 г. Сенат констатировал, что произведенное реформирование с присоединением Берг-Коллегии к Коммерц-Коллегии «пользы не принесло», а создание Генерал-Берг-Директориума под единоличным управлением барона Шемберга «сопровождалось вредом для горных работ, а сам Шемберг был изобличен во многих злоупотреблениях». Сенат постановил «восстановить по прежнему Берг- и Мануфактур-Коллегии каждую особо, во всем на таком основании, как от Петра Великого были учреждены».
Президентом Берг-Коллегии был назначен генерал-майор артиллерии Антон Федорович Томилов, который был хорошо знаком с горным делом и служил некоторое время на Уральских заводах. Что касается Шемберга, у него отобрали рудники и заводы, затем он был арестован, лишен чинов и орденов, выплатил в казну 200 тысяч рублей, после чего в 1745 г. был освобожден и отпущен за границу.
В 1756 г. главным судьей Монетной Канцелярии И. А. Шлаттером была подана в Сенат записка «О лучшем устройстве Нерчинских и других сереброплавильных заводов, за исключением Колывано-Воскресенских, а также находящихся близ Екатеринбурга, и на Воицком руднике, на Севере России, золотых промыслов». На основании этой записки упомянутые заводы и рудники были изъяты из управления Берг-Коллегии и подчинены особой экспедиции под начальством Шлаттера.
А. Ф. Томилов состоял президентом Берг-Коллегии до 1753 г. С 1753 г. его сменил на этом посту генерал-майор Опочинин, а в 1760 г. президентом был назначен действительный статский советник Иван Андреевич Шлаттер, судья Монетной Канцелярии.
И. А. Шлаттер родился в Берлине в 1708 г., а в 1719 г. приехал в Петербург с отцом, который был вызван
Когда были открыты серные руды на Алтае, то, по поручению императрицы, Шлаттер устроил в Петербурге особую лабораторию, в которой производилась плавка серебра, и почти в течение двадцати лет под наблюдением Шлаттера здесь отливалось Колыванское золотистое серебро. В 1753 г. Шлаттер был назначен главным судьей Монетной Канцелярии. Им написано и переведено несколько сочинений по «горному заводскому, пробирному и монетному делу».
Хотя Шлаттер был назначен президентом Берг-Коллегии, но одновременно остался главным судьей Монетной Канцелярии, заведующим Экспедицией по Нерчинским заводам, «наблюдающим» за разделением алтайского золотистого серебра и изготовлением золотых и серебряных изделий в Кабинете Ее Величества и банковским контролером. Позднее он смог несколько разгрузить себя, добившись перевода Берг-Коллегии в Петербург, где жил сам, при этом руководство Нерчинскими заводами было передано от Экспедиции также Берг-Коллегии.
В конце царствования Елизаветы Петровны опять возник вопрос о передаче казенных заводов частным лицам, причем на этот раз были отданы почти все казенные заводы и рудники и преимущественно вельможам, например, графам Шувалову, Чернышеву, Воронцову и пр. Утверждается, что большею частью заводы были отданы «не за те суммы, которые они стоили казне, а с уступкой. Знатные лица, бывшие в силе при дворе, получившие заводы, мало думали о серьезных промышленных занятиях, а главнейше стремились упрочить за собой даром обширные земли и тысячи крестьян. Таким образом, оба опыта передачи казенных заводов в частные руки были неудачны, но надо заметить, что благодаря тому поощрению, которое оказывало правительство лицам, желающим заняться горным делом, последнее сделало значительный успех, и на Урале, с 1754 г. по 1763 г. было выстроено 42 частных завода».
Вскоре по вступлении на престол Екатерины II (в 1763 г.) Гороблагодатские и Камские заводы были отобраны за долги у графа Шувалова, а затем и другие заводы, переданные в царствование Елизаветы Петровны знатным вельможам (Воронцовские, Чернышевские, Ягужинские и др.), перешли в казну.
Екатерина II в связи с этим в своих записках отмечала в частности: «Весь вред сей произошел от самовластной раздачи Сенатом заводов сих с приписными к оным крестьянам. Щедрость Сената тогда доходила до того, что медного банка 3-х миллионный капитал почти весь роздан заводчикам, которые, умножая заводских крестьян работами, платили им либо беспорядочно, либо вовсе ничего, проматывая взятые из казны деньги в столице».
Пытаясь исправить притеснения крестьян на горных заводах и предотвращать связанные с этим волнения, Екатерина II утвердила следующие изменения при проведении горных работ:
– определены перечни обязательных работ (что исключало бы возможность использования на любых работах);
– вдвое увеличена плата рабочих;
– возложена ответственность на заводчиков за избыточное отягощение рабочих;
– подтвержден указ Петра I о запрещении приписывать деревни к заводам и фабрикам.