История и культурология

Новиков Андрей Вадимович

Церковные преобразования связаны с личностью Никона, возведенного на всероссийское патриаршество в 1652 г. Царь Алексей Михайлович считал его единственным иерархом, способным справиться с этой трудной задачей. Вместе с тем Никон имел устойчивое представление о превосходстве церковной власти над государственной, ставил своей целью победу над светским мировоззрением, которое постепенно утверждалось, мечтал превратить Московское государство из провинции христианского мира в центр, равный Царьграду. Таким образом, в деятельности Никона переплелись интересы государства, потребности церкви и личные амбиции властолюбивого патриарха, стремившегося занять по меньшей мере равное с царем положение в управлении Россией.

Следствием же умеренной церковной реформы явилось то, что русское общество оказалось в глубоком и трагическом расколе. Сама реформа, силовые методы ее проведения вызвали широкое недовольство. Введение

новых обрядов и богослужения по исправленным книгам многие восприняли как введение новой религиозной веры, отличной от предыдущей, «истинно православной». Возникло движение сторонников старой веры — раскол, родоначальниками которого были провинциальные ревнители благочестия — протопопы Иван Неронов, Аввакум Петров, Даниил Логгин. Большинство же сторонников старой веры составили посадские люди и крестьяне, недовольные укреплением феодально-крепостнического режима и ухудшением своего положения, что они связывали с нововведениями, в том числе и в религиозно-церковной сфере.

Вместе с тем Никон не пожелал удовлетвориться второй ролью в государстве. Опираясь на принцип «священство выше царства», он попытался полностью выйти из подчинения светской власти. Будучи личностью незаурядной, энергичной, Никон все же не смог одержать верх в борьбе против царя. Его позиция отражала исторически обреченный, запоздалый всплеск претензий духовной власти на приоритет перед светской. Царю удалось добиться победы при поддержке зарубежных патриархов, которые в декабре 1666 г. осудили своего собрата и лишили его высшего церковного сана. Крушение Никона стало важным этапом на пути утверждения абсолютизма в России. Оно в известной степени подготовило радикальный шаг Петра I, связанный с фактическим упразднением патриаршества в 1700 г.

Раскол и оформление старообрядческой церкви были показателем падения влияния официальной церкви на народные массы в последней трети XVII в. Идеологии раскола были присущи как консервативные, так и прогрессивные черты. К первым можно отнести идеализацию и защиту старины, проповедь национальной замкнутости, враждебное отношение к распространению светских знаний и пропаганду принятия мученического венца во имя «старой веры» как единственного пути спасения души. Эти идеи породили практику «огневых крещений». В психозе массовых самосожжений гибли сотни и тысячи людей.

К прогрессивным сторонам идеологии раскола следует отнести освящение и оправдание различных форм сопротивления власти официальной церкви и феодально-крепостнического государства, разоблачение репрессивной политики царской и церковной властей в отношении старообрядцев и других верующих, не признававших официальную церковь, и оценку этой политики как действий, противоречащих христианскому вероучению. Вожди раскола в 70-е годы XVII в. подошли даже к оправданию народных восстаний своего времени. Эти черты идеологии и преобладание в составе участников крестьян и посадских людей придали расколу характер социального, антикрепостнического по своей сути движения, что выявили народные выступления последней трети XVII в. Кроме того, в обстановке крутой ломки сложившихся социальных форм и духовно-идеологических устоев именно старообрядчество, несмотря на свою эсхатологическую сущность, даже фанатизм и житейскую отрешенность, сохраняло преемственность в развитии национального самосознания и культуры.

Полоса репрессий против идеологов раскола, отказавшихся от примирения с официальной церковью, завершилась в апреле 1682 г. сожжением содержавшихся в тюрьме Пустозерска протопопа Аввакума и его товарищей по заключению.

Русская церковь давно проявляла усердие в борьбе с западными влияниями. В XVII в. эту борьбу осложнило то, что восприимчивыми к взглядам западного толка оказались царская фамилия и столичные светские феодалы, несшие службу при Царском дворе. Ставший патриархом с 1674 г. подозрительный Иоаким был непримиримым врагом всего «латинского» и, кроме того, сторонником никоновского положения «священство выше царства». Проводниками «латинства» из духовных лиц были монахи Симон Полоцкий и его ученик Сильвестр Медведев. Симон Полоцкий в 1664 г. по приглашению царя Алексея Михайловича прибыл в Москву на должность наставника царских детей. Он принадлежал к особому сословию духовных лиц, которые появились в России после воссоединения с ней Украины и были совершенно раскованы в религиозном отношении, веря преимущественно в разум, мирские науки. В большинстве своем они получали образование в западноевропейских университетах, где проникались сознанием широкой веротерпимости и уважения человеческого достоинства. Симеон Полоцкий тяготел к западной образованности, фактически став первым светским профессиональным писателем в Московском государстве. Созданная им атмосфера просвещения и духовности разлагала средневековый мир догматизма,

открывала перед Россией просторы интеллектуального развития. Вот почему он проявлял так много заботы об открытии в Москве академии как всесословного учебного заведения, выпускники которого могли поступать как на гражданскую службу, так и посвящать себя духовным занятиям.

Во второй половине XVII в. противовесом просветителям были грекофилы. Каждая из группировок пыталась реализовать собственную программу, опираясь на одну и ту же силу — царскую власть. Идейными вдохновителями грекофильства становятся братья Иоаникий и Софроний Лихуды, прибывшие в Москву от константинопольского патриарха в 1685 г. Усилению грекофилов во многом способствовала поддержка «мудроборчески» настроенного патриарха Иоакима. Церковные ортодоксы предприняли настоящее наступление против все усиливающейся секуляризации духовной жизни, рассчитывая удержать мистико-аскетические традиции восточного православия.

После смерти Симеона Полоцкого против «мудроборцев» выступил его ближайший ученик Сильвестр Медведев, также отстаивавший идеалы просвещения свободомыслия. Как и его учитель, Сильвестр боролся за учреждение Славяно-греко-латинской академии. И хотя в 1686 г. академия была открыта, она не стала центром светских наук и просвещения — Иоаким отдал ее в руки братьев Лихудов, ярых поборников церковности и мистики, выступавших против распространения в России западного влияния. Сильвестр Медведев за свою приверженность разуму, образованию и просвещению в 1691 г. был казнен, став жертвой самого нелепого обвинения в средневековом «чародеянии» — колдовстве.

События последней трети XVII в. показали, что, отстаивая свои политические интересы, церковная власть превратилась в серьезное препятствие на пути прогресса. Она мешала сближению страны с западными государствами, усвоению их опыта и проведению необходимых реформ. Россия же жаждала новой правды, правды мирской, истинной. Она стояла на пороге Просвещения.

8.5. Художественная культура и искусство

Русская культура — это, по выражению Д. С. Лихачева, громадное разнообразие возможностей, идущее от множества истоков — учителей. До принятия христианства в Х в. культура Руси имела многовековую историю. Уникальный памятник — самый большой древнерусский курган вблизи Чернигова, получивший в местной традиции название «Черная могила» (уникальны не только его размеры — высота 11 метров и устройство насыпи, но и обрядность, а также погребальный инвентарь), обнаруживает все разнообразие внешних и внутренних связей Древней Руси: восточноевропейский доспех, славянская керамика, скандинавский сидячий божок, византийские монеты и т. д. Оформление вещей из Чернигова, в частности оковки питьевого рога, позволяет проследить хазарское наследие, включавшее иранскую традицию, в отдаленной перспективе — скифскую. Такая концентрация культурных импульсов была свойственна формирующейся древнерусской культуре в целом. Иными словами, магистральным направлением в развитии культуры можно считать процесс этнокультурного синтеза — восприятия и переработки на русской основе различных этнических традиций. Это касается и собственно этнических процессов — сложения древнерусской народности, и процессов социальных — сложения государства и права, и материальной культуры. Усвоение или преодоление различных этнокультурных импульсов, их «отбор» были тесно связаны с задачами становления государственной идеологии.

В результате крещения культура всей Руси претерпевает существенные изменения. На рубеже X–XI вв. происходит своеобразный «культурный переворот». На всей территории государства развернулся процесс трансформации традиционно языческой культуры, встретившейся с культурой Византии. Смешение старого и нового привело к формированию на славянской основе феномена древнерусской культуры, ее расцвету, получившему в XI–XII вв. название золотого века. Но следует отметить, что, в отличие от религии и основных философских знаний, принятых Русью из Византии и не менявшихся до XVII в., в области художественной культуры Русь начала сразу вырабатывать самостоятельные формы. Так, к началу XII в. блестящих успехов достигла оригинальная русская литература и прежде всего летописание, которое, даже с учетом использования сведений и материалов византийских хроник, ни в коей мере не являлось подражанием им. Разительно отличались летописи и от западноевропейских анналов. Если летописи Древней Руси и наиболее последовательно «Повесть временных лет» (1113) были воплощением осознания возникновения нового народа и его самосознания, то летописи Московской Руси (Лицевой свод и др.) имели целью собрать и сохранить всю предшествующую традицию, что свидетельствовало о высоком развитии чувства исторической памяти, неотделимой от чувства исторической ответственности.