История имперских отношений. Беларусы и русские. 1772-1991 гг.
Шрифт:
Недовольные жители деревни Плотницы (Сталинский район) в октябре 1956 года устроили бунт. Выступление народа против коммунистов в Венгрии они посчитали началом революции против советской тирании. Разобрали по домам колхозное имущество, утопили в озере ненавистного председателя колхоза. Но через пять дней в деревню вошли войска. Были арестованы 140 человек. Троих расстреляли, остальных осудили на сроки от 10 до 25 лет.
В других местах крестьяне просто терпели. Только их терпеливость спасала деревенский уклад жизни от окончательного разрушения. К счастью, у коммунистов не хватаю строительных материалов и финансовых средств для создания «аграрных городов». Даже после десяти лет (1945–55 гг.) систематического разрушения
Однако наступление на деревню периодически возобновлялось. В 1960 году из Москвы поступил приказ обрезать приусадебные участки рабочих и служащих совхозов, всех других государственных учреждений, находившихся вне городов. Отныне разрешалось иметь не более 0,35 гектара (три с половиной «сотки»). Так коммунисты искореняли у крестьян «частнособственнические инстинкты» и готовили их к жизни в коммунистическом обществе.
В условиях хлебного кризиса крестьяне и жители малых городов кормили скотину хлебом, ведь приобрести дёшевый комбикорм не было никакой возможности. Но вместо того, чтобы наладить производство фуражного зерна, коммунисты боролись с ростом поголовья скота в частных хозяйствах. В 1963 году вышел приказ, который запретил крестьянам держать овец и коз, а также более одной коровы и одной свиньи. Представители районных финансовых отделов искали «внештатную» скотину в грязных хлевах. Однако эти меры не могли решить хлебный кризис. Послевоенный энтузиазм крестьян истощился. Новые поколения колхозников работали так, как им платили. А после отмены в 1962 году запрета на получение паспортов крестьянство хлынуло в города.
Экономический диктат и дискриминация. Обеспечение жителей союзных республик целиком зависело от Москвы. Она определяла, кому сколько дать из общесоюзного бюджета. Послушную БССР хрущёвское руководство всегда обделяло. Так, в 1958 году фонды БССР составляли: по сахару — 8,6 кг на душу, тогда как в среднем по СССР — 15,2 кг; по обуви, соответственно, 87 рублей и 110; по тканям — 187 рублей и 270.
По кодификации розничной торговли БССР, в отличие от Латвии, Литвы, Украины или смежной Брянской области РСФСР, относилась ко второму поясу, где цены на товары потребления были на 7–10 % выше, чем в первом поясе. В результате население республики переплачиваю за год в среднем около 500 млн. рублей. И это несмотря на то, что денежные доходы населения БССР были меньше, чем у тех же соседей. А удельный вес поставок продуктов животноводства в общесоюзный фонд от объема заготовок в БССР был самым высоким в Союзе. Беларусь поставляла в общесоюзный фонд свыше 50 % заготовленного для продажи мяса, тогда как Украина — 43,1 %, Литва — 37 %, РСФСР — 19,5 %. Кроме того, Москва забирала себе более половины молока и около 47 % куриных яиц, производившихся в республике.
В массовый обиход широко вошли промышленные изделия. Но в расчёте на душу населения потребление важнейших товаров в БССР отставало от общесоюзного уровня. Даже не все крупные деревни имели магазины.
С 1 июня 1961 года впервые после войны были повышены цены на продукты животноводства и импортные товары. Непривычная ситуация вызвала всеобщее возмущение. «Не надо кормить Кубу и Африку!» — говорили люди. Издевательством выглядел коммунистический лозунг «Всё ради блага человека, всё во имя человека». Пришлось властям в 1962 году произвести деноминацию (один новый рубль обменивался на 10 старых). Это на время стабилизировало финансовую систему.
Без права на предпринимательство. Люди находились в полной экономической зависимости от партийной бюрократии. Любые попытки поднять свое благополучие собственными руками жестоко карались. С 1961 года начались гонения на лиц, не занимавшихся общественной работой. Дармоедами провозгласили и тех предпринимателей, которые не батрачили на советских бюрократов, а жили продажей собственных ремесленных изделий, перепродажей мелких розничных товаров, сдачей в найм квартир, извозом, шитьем и т. п. За год в БССР милиция выявила около девяти тысяч такого рода «тунеядцев». Одних трудоустраивали на промышленные предприятия, других судили и сотнями выселяли в специально отведённые места, в том числе на лесоразработки в Туровский район Гомельской области. После соответствующих «разъяснений», чтобы не попасть в ссылку, записались в колхозы последние единоличники.
За самогоноварение даже вдовам, не имевшим средств к существованию, давали три года лишения свободы. В 1958 году судили жителя Житковичского района Брестской области Саченко за «сопротивление властям». Старик провинился тем, что в зачёт налогов отдал райфинотделу серую козу, а белую пожалел. За это бедняга получил 2,5 года заключения!
Повседневная жизнь. В январе 1962 года в городах БССР проживало 35 % населения республики, а в целом по СССР — 51 %. Среди союзных республик это был 13-й показатель из пятнадцати. Беларуских крестьян, видимо, крепче держали на колхозно-совхозной привязи. А промышленных городов у нас было мало. Городские квартиры в первую очередь раздавали советским офицерам, которые в связи с сокращением вооружённых сил во второй половине 50-х годов буквально оккупировали беларуские города, особенно Минск.
Все необходимые товары жители городов приобретали через длинные очереди. С 1959 года жителям городов и городских посёлков запретили держать скотину. Это больно ударило по их благополучию. Сельскохозяйственных продуктов не хватало, но, тем не менее, их вывозили за пределы БССР. И всё же городская жизнь была намного легче деревенской. Потому в города, особенно крупные, старались перебраться все, кто мог.
В 1956 году уменьшилось налоговое обложение крестьян. Летом 1964 года Хрущёв объявил о назначении колхозникам пенсий по старости и об увеличении зарплаты работникам культуры и сферы услуг. Жизнь понемногу улучшалась, но мало кто знал, что побеждённая Германия уже обеспечила своим гражданам благополучие общеевропейского уровня — всего за 10 лет, прошедших после войны! А советским людям только обещали коммунизм, где когда-нибудь воцарится материальный достаток.
Зарождение демократической оппозиции. Сколько-нибудь значительных политических выступлений после смерти Сталина не было. Жители БССР, наученные горьким опытом, старались быть осторожными. И всё же сталинизм не превратил всех их в послушных исполнителей воли аппаратчиков, ведь ни какая сила не могла запретить людям думать и критически оценивать свою жизнь. Так, в октябре 1956 года «за антисоветскую агитацию и пропаганду» на два года заключения был осуждён молодой журналист Фёдор Кардаш. Что он сделал? Всего лишь написал письмо Хрущёву, содержавшее критику колхозной системы.
В ноябре 1956 года в Гомеле возникла подпольная антисоветская организация «Партия свободы русского народа». Среди её основателей были два беларуса, двое русских и один украинец. Они хотели бороться за признание права частной собственности, демократизацию общества, отмену руководящей роди КПСС, дружбу всех народов России. Примером для первых наивных беларуских диссидентов служили партии западноевропейского образца. В феврале-марте 1957 года основателей гомельской партии (санитарный врач М. Гречуха, заведующий магазином Ф. Козловский, рабочий-гравёр А. Яткин, электромонтер М. Дехтярев, продавец Г. Винников) арестовали органы КГБ. Их осудили на срок от года до 10 лет лишения свободы. Дальнейшая судьба этих людей неизвестна.