История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века

Якубовский Александр Юрьевич

Политика шаха Аббаса, направленная к усилению хозяйственного значения центральных областей Ирана, объяснялась переходом руководящей политической роли от азербайджанских кочевых феодалов к иранской гражданской бюрократии, тесно связанной с государственным землевладением, с внешней торговлей и с верхами иранского купечества. Эта политика ярко проявилась в разрушении армянского г. Джульфы (Джулах) на р. Араксе и в принудительном переселении джульфинцев в Исфахан, что имело целью перенести центр международной торговли шелком, какой была Джульфа, в Иран и проложить пути караванной шелковой торговли через Исфахан и Бендер Аббас к Персидскому заливу. Для джульфинских армян шах Аббас построил около Исфахана пригород Новую Джульфу, предоставив ей самоуправление и свободу от податей. При переселении армян из старой Джульфы в Исфахан из 15 тыс. семейств до Исфахана добралось всего 3 тыс. Остальные погибли в пути от голода, эпидемий и нападений кочевников.

Джульфинские крупные коммерсанты — армяне, которые были контрагентами шаха в экспортной торговле шелком и в сношениях с европейскими странами, получили ряд привилегий. Шелк (сырец и ткани) оставался главным предметом вывоза из Ирана.

Лично равнодушный к религии, шах Аббас I из политических соображений продолжал старую традицию Сефевидов, поддерживая шиитство и преследуя суннитов, в которых он видел сторонников Турции или узбекских ханств. Зато он дал ряд привилегий христианскому духовенству — армянским епископам и монастырям, как и европейским католическим монахам, поселившимся в Иране (Исфахане и др.); в тех и других шах видел полезных для себя агентов для укрепления экономических и политических связей с европейскими государствами.

Желая увеличить население Ирана, шах Аббас переселял сюда ремесленников и земледельцев из Азербайджана, Армении, Грузии. Эта мера имела целью также подавить сопротивление в неиранских областях государства Сефевидов и ослабить эти области. В 1605 г. из Нахичеванского края было выселено до 70 тыс. армян и азербайджанцев. Большинство их погибло по дороге в Иран. Это был так называемый «великий сургун» (тюрк., «великая выгонка»). Предприняв кровавую карательную экспедицию в Восточную Грузию (Картлию и Кахетию), шах Аббас из одной только Кахетии вывел и переселил в Иран до 100 тыс. жителей. Массовое переселение повторилось и после подавления шахскими войсками народного восстания под предводительством Георгия Саакадзе в восточной Грузии (1623–1624 гг.). В 1618 г. из Азербайджана и Армении было выселено 50 тыс. человек. Каменщики были направлены в Исфахан на строительные работы, а земледельцев выселили в «раю подобный» Мазендеран, где переселенцы тысячами гибли от голода, малярии и непривычного для них влажного субтропического климата.

Строительная деятельность при шахе Аббасе I достигла местами грандиозных размеров. Столица Исфахан была перестроена Аббасом; она к середине XVII в. превратилась в огромный город, до 38 км в окружности, с 600 тыс. жителей (в конце XVI в. было всего 80 тыс.). К большому «Царскому майдану» (Мейдан и шах) длиною свыше 500 м, с ристалищем для игры в поло, примыкали высокохудожественные архитектурные ансамбли: с юга «Царская мечеть» (Масджид-и шах) с мощными арками порталов и куполом, выложенными блестящей цветной глазурью, — один из наиболее ярких образцов иранской архитектуры; с юго-запада — шахский дворец с замечательным портиком А'ла-капу и павильоном «Чихиль сутун» («Сорок колонн») со стенной росписью, с парками Чарбаг и Хашт-бехишт. Через р. Зиндэ-руд был построен прекрасный мост Аллах-верди-хана, соединявший город с предместьем — Новой Джульфой. Для себя шахом были построены дворцы в Ферахаба-де и Ашрафе, в Мазендеране и в других местах. Проводились и значительные оросительные работы.

При шахе Аббасе была сделана попытка введения единой монетной системы в государстве. Монетная единица нового чекана называлась «аббаси», она должна была содержать 1 мискаль (4,6 г.) серебра и равнялась 200 динарам; I. туман = 10 тыс. динаров или 50 аббаси [259] . Если вспомнить, что при Газан-хане в начале XIV в. 1 динар [260] содержал около 3 мискалей серебра, а в XVII в. 3 аббаси, т. е. 600 динаров, также содержали 3 мискаля серебра, то станет ясно, что за 300 с лишним лет ценность динара упала в шестьсот раз. Установить хождение единой монеты на всей территории государства не удалось. В XVII в. в Иране, наравне с аббаси, продолжали ходить монеты разной чеканки и ценности, включая турецкие и европейские монеты; курс их в разных областях был не одинаков.

259

Туманы и динары теперь были не монетами, а только счетными единицами; 1 аббаси — 4 шахи, 1 шахи — 2 сияхпуль.

260

Тогда чеканились монеты по 1 динару.

Ни до, ни после шаха Аббаса I Сефевидское государство не достигало такой политической мощи, какой достигло при нем. Персидские историки XVII в. идеализировали личность шаха Аббаса I. Несомненно, он отличался энергией, смелостью, настойчивостью в проведении намеченной политической линии, лично был чужд религиозного фанатизма, проявлял большой интерес к технике и материальной

культуре европейских стран. Но было бы неправильно переоценивать значение его личности в истории Ирана. Политическая линия его правительства была следствием влияния иранской гражданской бюрократии. Военные успехи в его правление в большей мере объяснялись ослаблением противников Сефевидского государства и действиями даровитых полководцев — знаменитого Аллах-верди-хана, армянина по происхождению, и Карчигай-Мухаммед-хана. Шах Аббас I был капризным, мнительным и жестоким деспотом. Он велел убить своего старшего сына Сефи-мирзу, способного юношу, испугавшись его популярности, позднее ослепил двух сыновей, четвертый же сын вовремя умер. Лишившись всех сыновей, шах передал престол малолетнему внуку, неспособному Сефи I. С тех пор у Сефевидов установился обычай воспитывать юношей из своей семьи в гареме взаперти, дабы растить их изнеженными, безвольными и безопасными для царствующего шаха, при малейшем же подозрении их ослепляли. Аббас I умер в январе 1629 г. от дизентерии.

§ 7. Феодальные отношения в Иране в XVII в.

Класс феодалов по-прежнему состоял из четырех основных групп: военной знати, мусульманского (шиитского) духовенства, гражданской бюрократии и местной провинциальной знати. Но военная знать теперь состояла не только из кочевых феодалов, как в XVI в.; появились новые кадры военной знати из выслужившихся шахских гулямов (грузин и армян), которых шах старался противопоставить старой военно-кочевой знати. Ослабление влияния последней, особенно знати кызылбашских племен ясно видно из сравнения двух списков эмиров (ханов и султанов, т. е. верхушки военной знати) 1576 г. и 1628 г., приведенных у Искендера Мунши. В первом списке приведены имена 114 эмиров; все они были кочевыми феодалами и почти все из кызылбашских племен. По списку 1628 г. было всего 90 эмиров, из них только 35 кызылбашей, 34 эмира было из кочевых, но не кызылбашских, племен (большей частью иранских — курдских и лурских), и 21 эмир — из шахских гулямов, «отличенных из среды себе равных», наделенных, как и все прочие эмиры, земельными пожалованиями (элке, азерб., в перс. произношении улька) и имевших, как и все эмиры, свои феодальные ополчения (кошун, монг.). Руководящая политическая роль в XVII в., как сказано, принадлежала иранской гражданской бюрократии.

В XVII в. в Иране продолжали существовать те же категории феодальной собственности на землю и воду, что и раньше [261] . Но после реформ, проведенных при шахе Аббасе I, соотношение между категориями земель изменилось. Прежде всего, очень вырос фонд государственных или диванских земель. Управление этим фондом и составляло основу могущества гражданской бюрократии. Необычайно сильно увеличился также фонд собственных доменов шахской фамилии (хассэ, хассэй-и шерифэй и падишахи, халисэ). Эта категория земель в Иране существовала издавна, со времен Сасанидов (земли хассэ, инджу при монгольских ханах). Но никогда фонд земель хассэ не был так велик, как в;XVII в.: теперь в фонд этих земель включались не только округа (Исфахан, а также наследственный домен фамилии Сефевидов Ардебиль), но и целые области (оба Гиляна — Бийэ-пиш и Бийэ-пас).

261

См. подробно в соответствующих разделах глав VI и VII.

Рафаэль дю Ман (1660 г.) говорит, что в Сефевидской державе государственных земель было много, а мульковых мало. Но надо иметь в виду, что в XVII в. ливанскими землями считались и те, что были переданы на(разных основаниях (на правах тиула и т. д.) в кормление представителям гражданской и военной знати; сильно расширились территории (юрты), отданные в кормление кочевым племенам и находившиеся фактически в распоряжении наследственных племенных глав (мир-и иль) племенной знати, эксплуатировавших как кочевников (илятов) своего племени, так и — в гораздо большей степени — живших на этих территориях оседлых крестьян (райятов).

Вырос в XVII в. и фонд земель религиозных учреждений (вакф). Так, в вакф большой мечети Сефевидов в Ар дебиле входило в начале XVII в. 650 плужных участков (джуфт-и 'авамиль), обрабатываемых издольщиками (4–5 тыс. га орошенной и обработанной земли). В 1671 г. среди вакфных имуществ той же мечети числилось 40 селений в одном только» южном Азербайджане, не считая других областей; в г. Ардебиле — 200 домов, 9 бань, 8 караван-сараев, вся базарная площадь — мейдан, большой крытый рынок оптовой торговли (кайсерийэ), 100 других лавок и право на пошлину (бадж) со всех торговцев; в т. Тебризе — 100 домов и 100 лавок; в г. Казвине — несколько караван-сараев и бань; земли и доходные статьи на Мугани, в Гиляне и Гургане.