История каучуковой капельки
Шрифт:
— А это много или мало? — спросил Роман.
— Для всей страны, конечно, мало.
— Факт, мало, — сказал Алешка. — Одних только резиновых сапог сколько надо? А мячей, а плащей? А сколько надо обуть машин? Велосипедов, мопедом, мотоциклов! Тут никаких трав не хватит. Верно, дед? Так и без мяча останешься. А я без мяча не могу.
— А самолет, по-твоему, может без колес? — выпалил Ромка.
— Одному только самолету, — спокойно продолжал дед, — нужно почти тысячу килограммов резины.
— А танку?
— Ну, танку поменьше. Килограммов шестьсот —
— Вот это да! — удивился Алешка.
Рассказ восьмой. СИНТЕТИЧЕСКИЙ ЗАМЕНИТЕЛЬ
— Каучук был очень нужен нашей стране, — продолжал рассказывать дед. — Без резины ни машин, ни самолетов не будет. Более тридцати тысяч самых необходимых изделий делали из резины. Не хватило бы никакого натурального каучука.
Вот и надумали ученые создать искусственный каучук. Наше правительство в 1926 году обратилось ко всем ученым мира с предложением: изобрести заменитель каучука. Объявили международный конкурс.
В Англии да и в Германии, где развитая химическая промышленность, удивились: разве можно такое сделать? Во всех газетах мира большими буквами печаталось: русские хотят создать каучук! Это невозможно, как невозможно изобрести вечный двигатель.
Но ученые нашей страны решили задачу. Было одобрено два предложения. На заводах стали делать искусственный каучук из спирта по способу Лебедева. На заседание Совнаркома к установленному сроку было доставлено два килограмма синтетического каучука. Другой ученый — Бызов предложил производить каучук из продуктов перегонки нефти. Но нефтеперерабатывающая промышленность у нас тогда не была развита. Вот сейчас, когда мы занимаем первое место в мире по переработке нефти, делают каучук и по методу Бызова — из нефти. Вот так-то, ребята. Понятно?
— Понятно, — отозвался Ромка. — А где сделали самый первый каучук?
— Эти первые два килограмма? — добавил Алешка.
В Ленинграде, там, где жил и работал Сергей Васильевич Лебедев. В 1930 году здесь построили первый опытный завод. Руководил работами сам ученый. Первые покрышки из синтетического каучука показали, что в работе они не уступают покрышкам из натурального материала. Это была БОЛЬШАЯ ПОБЕДА СОВЕТСКИХ ХИМИКОВ. «За особо выдающиеся заслуги, — так было написано в постановлении Советского правительства, — С. В. Лебедев награждается орденом Ленина». Вот так-то, — улыбнулся дед. — В мире нет ничего невозможного, стоит только очень захотеть.
Рассказ девятый. НА ДЕДУШКИНОМ КОМБИНАТЕ
— О чем совещание? — спросил Алешкин папа, входя в комнату.
— Да вот проказник-везделазник, — ответил дед, — с приятелем Ромой резиной интересуются.
— Прекрасно! — воскликнул папа. — Смена нам, значит, растет. Подошвы на ваших башмаках из чего? Из пористой резины, и сделана, между прочим, на нашем комбинате.
— Растет-то растет смена, да, видно, забыл, сынок, нашу семейную поговорку: «Лучше раз увидеть, чем сто раз услышать».
— Понял, батя, сведу! — засмеялся Алешкин папа. — При одном условии: чтобы Алексей больше не разбирал...
— Я же обещал?! — запротестовал Алешка и страшно покраснел. — Да там и ничего интересного не было. Железки, винтики, провода.
...На комбинате искусственной кожи много всяких заводов. Здесь делают не только подошвы и каблуки. На комбинате производят искусственную кожу, разные обивочные материалы, покрытия для стен и полов, клеенку, даже сумочки шьют.
Алешин папа привел ребят в смесительный цех. Называется он СМЕСИТЕЛЬНЫМ потому, что все нужное для получения подошв и каблуков здесь перемешивают. По цеху полукругом ехали тарелки. На самую большую рабочие складывали куски синтетических каучуков. На другие тарелки насыпались разные вещества: желтая сера, канифоль, красящие пигменты и добавки, которые ускоряли или замедляли реакции. Если делали не цветную, а черную подошву, то добавляли сажу.
— Сколько же всего надо? — удивился Алешка. — Я считал, считал, сбился.
— Наверно, веществ сорок, — сказал Рома.
Тарелки тем временем ползли и ползли к большому ящику — БУНКЕРУ, опрокидывали туда свой груз. Сверху автоматы отмеряли наполнитель для резины — белую глину каолин.
В бункере, он называется еще РЕЗИНОСМЕСИТЕЛЕМ, — пояснил Алешин папа, — эту смесь острыми лопатками перерубят, перемешают, после чего получится СЫРАЯ РЕЗИНА. Ее будем разминать на вальцах двумя большими валиками, затем по длинному транспортеру перекинут на малые вальцы, а уж потом полученную резиновую дорожку-ленту автоматы разрежут па пластины. Из пластин другие машины могут вырубить заготовки для каблуков и подошв разных размеров.
Ребята смотрели, как рабочие на противнях раскладывали сырые подошвы, каблуки, целые пластины, как ставили эти противни в печи-прессы, похожие на этажерки.
Полки в прессах, подобно гармошке, поджимались ПЛУНЖЕРОМ — толстым стальным валом. С его помощью гармошка растягивалась, раскрывалась. От сжатия и сильного нагрева сырая резина становилась обычной, какой мы ее знаем.
— Это называется вулканизацией? — спросил Алешка.
— Вулканизацией, — улыбнулся папа. — А ты откуда знаешь? Дед рассказывал?
— Ага! — кивнул головой Алешка. — Вот и готовы каблуки и подошвы.
— Готовы, но не совсем, — согласился папа. — Остынут, их на маленьких машинках — ТРИММИНГАХ — остренькими колесиками очистят от лохматушек-заусениц. Проверят браковщицы изделия и запечатают в мешки для отправки па обувные фабрики. На обувных фабриках сошьют обувь. Носите па здоровье!
По дороге домой Алешкин папа продолжал рассказывать:
— Сейчас делают подошвы и совсем без каучука, литьем из других химических смесей. А вот машины обувать без каучука пока не можем.
— Когда я вырасту, — сказал Ромка, — пойду работать на комбинат, делать подошвы.
— А я, — заявил Алешка, — выдумаю такой каучук, какого еще никто не сделал. Все машины обую. Чтобы не было на земле такой работы, как у сборщиков каучука — серингейро. Вот увидите.