История кривого билда: Баф-машина
Шрифт:
«В общем, ты пролежал в реанимации две недели, тебя стабилизировали, но в сознание не приводили. Тебя забрал Павел Павлович к себе и прооперировал. Опухоль выжгли лазером, она совсем маленькая была, все прошло удачно, даже слишком! Можно сказать сухим из воды вышел, но… Дыхательных центров…»
– Нет, – одними губами закончил старичок и закрыл руками лицо, начав его тереть.
«Без аппарата вентиляции легких ты бы погиб сразу. Ты же понимаешь, что на эвтаназию разрешения никто из семьи не даст? Тем более что мозг сохранился хорошо, – вздыхая, произнес
А в игре ты сможешь нормально жить, бегать, прыгать, как молодой. Заново начать жить… Сейчас достоверность А+ и не отличишь от реальности, живи как тебе вздумается. А мы к тебе в гости ходить будем, навещать. И вообще тебе не за что беспокоится! Завещание твое в силе и тесты показали, что ты в адекватном состоянии и полной памяти. Мы оплатили твое погружение в капсуле на 10 лет вперед, если будет надо – еще добавим. Павел Павлович говорит, что тебе еще жить и жить. Если надо будет денег в игру – напиши, или кинь видеосообщение, тут даже позвонить можно! Внизу, под видео, в описании я собрал все наши контакты. Только скажи – я все сделаю…»
Парень на видео еще что-то продолжал говорить, но все, что он говорил, было с извиняющимися нотками, а у меня на душе как-то не по себе стало. С одной стороны радостно, человек от болезни вылечился, живой остался, а с другой он тут теперь навсегда. Не поиграть на вечерок, или на ночь, а по-настоящему, навсегда. Действительно, как в тюрьме…
– Слушай, тебя как зовут? – обратился ко мне старик как только видео закончилось.
– Александр, а Вас? – я присел рядом с дедом на хлипкую скамейку.
– А меня Лев Николаевич… – потерянно ответил старичок и спустя секунду добавил, – Звали… Видишь как оно получается, Саш. Жил себе хирург, профессор, оперировал, людей спасал, как мог. А теперь старый дед в виртуальной игре. Второй день здесь брожу. За еду овец, вон, пас, рыбачить пытался, никто работы не дает, только подай, да принеси, как пацан желторотый. Сплю у Марты в сарае, на сеновале, над козой. А из родственников так никто и не пришел ни разу. Вроде, как я и не нужен уже… Все же это тюрьма получается.
– Лев Николаевич – так тут начальная локация, сюда из общего мира никому нельзя! – почесав макушку, ответил я. – Вот выйдите из начальной локации в общий мир – тогда вас сразу найдут.
– А как из этой локации выйти? – профессор немного оживился.
– Надо к старосте подойти и сказать, что решил отправиться дальше. Он Портал откроет и тебя телепортирует, в зависимости от выбранной специализации. Ну, воинов в воинский лагерь Империи, Магов в Магический университет альянса, друидов в священный лес и так далее.
Старый хирург пришибленно обвел вокруг взглядом и спросил:
– Куда, интересно меня определят? Есть у них тут место для хирургов-пенсионеров?
– Зря вы так, Лев Николаевич! Тут же можно начать заново, заниматься чем угодно! Хочешь в кузнице работай, или зелья какие-нибудь вари…
–
– Ну, тут лечить говорят можно! Будете саппортом в какой-нибудь команде, хилы сейчас знаете как востребованы? Без работы точно не останетесь!
– Кто востребован?
– Хилы, ну лекари… – начал объяснять я и тут же осекся. Он ведь даже гайдов не читал. Как ему объяснить, что это такое? Да и нужно ли оно ему вообще?
Старик глубоко вздохнул и хмыкнул:
– Лекари… Ты знаешь, Саш, я пойду, прогуляюсь один. Надо подумать, как дальше жить, – с этими словами старый профессор поднялся, сложил руки за спину и, сутулясь, направился в сторону холмов и пастбища, там, где появляются игроки.
Я проводил его спину взглядом и вздохнул. На душе почему-то было погано. Вроде и не мое дело, да и плохого ничего не случилось, но… Не по себе как-то. Переживаю за старика, но поделать сейчас ничего не могу. Думаю, надо ему дать время, чтобы сам для себя все решил.
Придя к кузнецу, я стал свидетелем алчного взгляда, который тот устремил на мой сверток. Меня это немного напрягло, и я попытался выяснить, в чем дело.
– Ты чего это, так на шкуры уставился?
– Чего сразу уставился? – хлопнул глазами кузнец, стараясь сделать самое невинное выражение лица, – Прикидываю, сколько там, хватит на бронь стеганую, или нет?
– Ну, давай смотреть, я бы от куртки какой или от нагрудника точно не отказался бы, – вздохнул я.
Мы начали смотреть шкуры, которых оказалось 6 штук. Одна снята с молодого оленя, вторая с кабанчика, третья была непонятная и во многих местах рваная, но по шерсти на загривке, кузнец определил, что это был лось. Остальные три были маленькие, заячьи. Их узнал даже я (просто уши от шкуры гоблины не отрезали).
Когда мы начали разговор о том, хватит ли этих шкур или нет, то кузнец сразу поставил вопрос в неожиданное русло:
– Слушай, а может махнемся? Я тебе нагрудник стальной и кольчугу, а ты мне шкуры эти? – с прищуром спросил кузнец.
Я внимательно посмотрел на кузнеца, и червячок сомнений зашевелился где-то внутри.
– За эти шкуры? Нагрудник и кольчугу? – переспросил я и тут же, не задумываясь, попытался поторговаться, – А меч какой-нибудь со щитом? А то от меня вон, даже звери шарахаются. Хожу с колуном по лесу. Не дровосек и не воин, так, мужичок с колуном.
– Нет, щит я тебе подберу какой-нибудь, – задумчиво протянул кузнец. – Но за меч не проси, больно жирно будет!
– Ты хотел сказать, шкур мало будет? – уловил я его мысль.
Кузнец осекся и начал нервно подергивать бородку.
– Шкур всегда мало, – начал он и хмыкнув, добавил, – Еще пяток больших шкур принесешь – дам тебе меч справный.
Теперь уже я задумался. Если он говорит справный, то это будет точно не тот хлам, который на столе лежал. Поймав мой взгляд, опущенный на стол, кузнец хохотнул и объяснил появление подобного металлолома на столе.