История ленивой собаки

Уильямс Алан

– Это не оправдание, – слабо сказал Мюррей. – Это никакое не оправдание... – вдруг он вспомнил, что обязан жизнью Райдербейту и негру, который стоял возле двери.

– Ты приходишь в себя, солдат. Выглядишь все лучше и лучше! Еще один глоток горячительного, и мы сможем поговорить «по делу», как говорят в большой великой стране за океаном.

Мюррей снова глотнул из фляжки, на этот раз гораздо больше, и после этого не последовало никаких болезненных ощущений. Он взглянул на сидящего под окном Райдербейта, и вдруг ему стало на

все наплевать. На все. Как после Хюэ, когда он напился в базовом лагере Да Нанг и оскорбил двух полковников морской пехоты. Казалось, эти крутые мужики от нечего делать хотят помахать кулаками в этот длинный вечер после дня сражений, но вдруг они поняли, что он тоже прошел через это и захотели и успокоить, и ублажить его. Это взбесило Мюррея еще больше, так же, как и избитый Райдербейт, разговаривающий мягким голосом.

– Когда мы встретимся с тобой один на один, Сэмми, – медленно сказал Мюррей, – без твоего телохранителя, я переломаю тебе задние ноги!

– Давай оставим любезности на потом, солдат, – улыбнулся Райдербейт. – Сначала я хочу услышать небольшую историю, которую ты рассказал нашему общему другу Джорджу Финлейсону, который, как мы оба знаем, является честным английским джентльменом и занимает ответственный пост в Международном валютном фонде.

– Я ничего не рассказывал Финлейсону.

– Хорошо. Ты повстречал некоего француза в Камбодже, и он рассказал Финлейсону. Правильно? – Мюррей не отвечал. Муха жужжала и билась о потолок. – Я только хочу знать, что знает Финлейсон, – продолжал Райдербейт. – То, что ты рассказал французу, а француз рассказал ему.

– Почему бы тебе самому у него не спросить?

– Потому что он мне не расскажет. Говорит, это не его дело. Наш Бензозаправка – человек чести.

– Мне следует пожать ему руку.

Райдербейт отвинтил крышку фляжки:

– Послушай, солдат, я так же терпелив, как и мои напарник. Но мы здесь далеко от дома, как говорят янки, «на задворках». Здесь некого звать на помощь, если не считать миссис Конквест и этого придурка из USAID.

Мюррей с мрачным видом смотрел на Райдербейта. «Их двое, я – один», – подумал он. Негр намертво стоит у двери, а второй, в кресле, делает предложение и сопровождает его неопределенной угрозой. Мюррею стало интересно, каков характер этой угрозы, и он спросил об этом родезийца.

Райдербейт усмехнулся:

– Мюррей, старина, ты только что подрался. Это видел хозяин, я даже дал ему пять тысяч кипов, чтобы смягчить чувства маленького негодяя. Ему не нравится, когда его ресторан превращают в место, где дерутся нажравшиеся мужики, особенно когда один из них норовит свалиться в выгребную яму на заднем дворе. Ведь если бы Нет-Входа не поддержал тебя, ты бы точно провалился туда ко всем чертям. И тебе некого было бы винить, кроме себя самого. Некого.

– Но еще остается миссис Конквест.

Райдербейт покачал головой:

– Она ничего не видела. Так быстро убежала, что даже

не видела, как тебе помог Джонс. Вот какая верная помощница твоя миссис Чертова Конквест!

Вдруг Мюррей сильно испугался. Конечно, было возможно, что Райдербейт блефует или говорит так, потому что выпил лишнего и получил по морде, не считая катастрофы. Но было также возможно, что Жаки Конквест права: Райдербейт ненормален, он садист и психопат и вполне может утопить Мюррея в выгребной яме. Он с отчаянием посмотрел на Нет-Входа.

– Почему бы вам не рассказать нам, мистер Уайлд, – сказал Джонс, растягивая слова. – В конце концов все обошлось только шишками и царапинами. Мы с Сэмми не держим на вас зла. Вы ничего не потеряете, если расскажете нам.

Мюррею это показалось разумным. По крайней мере, более разумным, чем все, что приходило ему в голову в этот момент. История эта довольно фантастична и всегда есть шанс, может быть, опасный, что они все равно не поверят.

– Я бы выпил еще бренди, – сказал он, облокачиваясь на подушку.

Райдербейт швырнул ему фляжку.

– У нас примерно сорок кинут, солдат. Не трать зря время.

* * *

– Ну вот, дело было так. Два месяца назад я был Бангкоке и разговорился с одним парнем в В-и-В баре на Питчбури Роуд. Этот парень сержант военизированной полиции, расквартированной в Сайгоне, они охраняют аэропорт Тан Сон Нхут. Он в основном охраняет главные ворота и транспортный комплекс. А примерно четыре месяца назад с ним случилась смешная история. Как-то вечером его поставили охранять склад. Обычный склад, размером в три этих комнаты, без окон и с двойными стальными дверями. На летном поле их сотни, но этот был особенный.

В комнате стало очень тихо. Мюррей глотнул еще бренди и продолжил:

– Вскоре после того, как он заступил на дежурство, к складу подъехала машина и из нее выскочил майор. Парень сказал, что он был очень возбужден. Майор спросил сержанта, сколько у него людей. Тот ответил, что трое, что нормально, а майор приказал удвоить наряд. Он также приказал сержанту забраться на крышу и наблюдать оттуда за подъездами к складу следующие три часа, пока не прибудет спецнаряд под началом полковника и не возьмет под вооруженную охрану то, что было на складе. Ну, майор уехал, сержант забрался на крышу и провалился.

– То есть?

– Крыша провалилась. Обычная вьетнамская работа – они размочили цемент. Во всяком случае, этот парень из бара – перебравший мальчишка лет двадцати двух – показал мне свою ногу, она была еще в гипсе. Поэтому он и был в В-и-В. А потом он сказал: «И знаете, на что я упал?» Я ответил, что нет, и он сказал: «Четыре фута денег».

Мюррей замолчал. Никто из пилотов не сказал ни слова.

– Я спросил его, что за деньги? – он сказал: «Зелененькие». Я спросил, в каких купюрах? – он ответил: «Всякие – пять, десять, двадцать, и так до сотенных».