История меланхолии
Шрифт:
Я хочу писать историю меланхолии как чувства, а не как болезни. Вслед за Фрейдом я определяю это чувство как утрату чего-то непонятного и трудно выразимого [31] . Печаль, границы которой размыты, язык и предмет не определены. Удивительно, однако, насколько важное место меланхолия занимает в западной культуре! Упоминание о ней можно встретить во всех областях культурной жизни: в философии, медицине, литературе, музыке и искусстве. Ей посвящено больше текстов, толкований и изображений, чем остальным чувствам (за исключением влюбленности и любви).
31
Freud Z. Trauer und Melancholie. 1916. (Рус. изд.: Фрейд З. Печаль и меланхолия // Психология эмоций. Тексты. М., 1984. (Прим. перев.))
Меланхолия, как уже было сказано,
Я буду изучать меланхолию на примере трех исторических форм, которые представляют собой три различных структуры чувств (хотя границы между ними расплывчаты). Первая разновидность доминирует в XVII–XVIII веках и характеризуется яркими телесными проявлениями и маниями. Эту форму я называю черной. Следующий тип развился в конце XVIII–XIX веке, он отличался более закрытым и депрессивным языком. Это серая форма. Третья форма – современная – существует сейчас. Ей сопутствуют чувства усталости и опустошенности. Этот вид я называю белым.
Кроме того, мы попытаемся объяснить, что влияет на язык выражения чувства.
Меланхолия в далеком прошлом (черная)
В отличие от большинства других чувств, меланхолия имеет богатую и экстравагантную историю. Сохранились даже античные свидетельства о поведении меланхоликов: «Они медлительны и угрюмы, вялы, без видимой причины пребывают в дурном расположении духа. Так начинается меланхолия», – пишет греческий врач Аретей в I–II веках н. э. «Они становятся гневливы, впадают в отчаяние, страдают бессонницей… Проклинают жизнь и мечтают умереть». Их преследуют навязчивые образы. «Один думает, что он воробей, петух или глиняный горшок. Другой считает себя богом, ритором или актером… Одни хнычут, как дети, и просят взять их на руки, другие представляют себя горчичным зернышком и боятся попасть на обед к курице. Есть и такие, которые не мочатся из боязни вызвать наводнение» [32] .
32
Aretaeus. De causis et signis… morborum, цит. по: Berrios G., Porter R., eds. A history of clinical psychiatry: The origin and history of psychiatric disorders. London, 1995. Pp. 409–410.
Черная меланхолия уходит корнями в античное учение о жидкостях, на котором вплоть до XVIII века строилось представление о связи между телом и внутренним «Я» человека. Здоровье характеризовалось равновесием между кровью, слизью, желтой и черной желчью [33] . Кровь отвечает за жизненную энергию, переизбыток черной желчи может подействовать разрушительно: придать нездоровый цвет коже, крови и экскрементам, вызвать возбуждение. Слово «меланхолия» происходит от слов melas – «черный» и chole – «желчь» и переводится как «черная желчь». Эта жидкость по описаниям современников была «столь густой и вязкой, что врачи с большим трудом могли вывести ее из организма», она выделяла пары, которые поднимались в голову и омрачали душу. Была даже разновидность меланхолии, при которой взору человека все представлялось в черном цвете. «Через красное стекло все кажется красным», а этот человек «видел окружающий мир черным». Мир в буквальном смысле слова погружался во мрак.
33
См. обзоры истории меланхолии: Klibansky R., Panofsky E., Saxl F. Saturn and Melancholy. Nendeln, 1979; Jackson. Melancholia and depression. Radden J., ed. The nature of melancholy: From Aristotle to Kristeva, Oxford, 2000. См. также: Wolfgang E.J. Weber, ed. Melancholie: Epochenstimmung, Krankheit, Lebenskunst. Stuttgart, 2000; Walther L., ed. Melancholie. Leipzig, 1999; Clair J., ed. Melancholie: Genie und Wahnsinn in der Kunst (каталог выставки). Berlin, 2006; The cultural politics of emotion. Edinburgh, 2004. Работы шведских авторов: Birnbaum D., Olsson A. Den andra f"odan: En ess"a om melankoli och kannibalism. Stockholm, 1992; Hammer E. Melankoli: En filosofisk ess"a. 2004; G"oteborg, 2006.
Ученые относили к меланхолии самые разные состояния. На проявление симптомов влияли температура желчи, степень ее черноты и вязкости. Но вот парадокс: желчь не бывает черного цвета. Мишель Фуко предположил, что в действительности дело обстояло иначе: не черная жидкость приводила к помрачению чувств, а, напротив, темным чувствам требовалось объяснение на физическом уровне. Погружаясь в глубокий ужас и отчаяние, человек словно переполнялся чернотой [34] .
34
Foucault M. Histoire de la folie `a l’^age classique. Folie et d'eraison. Paris, 1972. (Рус. изд.: Фуко М. История безумия в классическую эпоху. СПб., 1997. (Прим. перев.)); ср.: Radden J. Melancholy and melancholia // David M. Levin, ed. Pathologies of the modern self: Postmodern studies on narcissism, schizophrenia, and depression. N.Y., 1987.
Другое направление античных исследований ассоциирует меланхолию с интеллектуальным величием. «Почему все великие люди меланхолики?» – задавал вопрос Аристотель и сам себе отвечал: меланхоликам свойственны необыкновенная прозорливость и интуиция [35] . В диалоге Платона «Федра» меланхолия соотносится со священным безумием, божественным вдохновением, страстью. Меланхолик может опускаться в бездонные пучины мрака и воспарять к сияющему свету.
Таким образом, уже в древние времена меланхолия воспринималась неоднозначно и могла одновременно соотноситься и с болезнью, и с озарением. В эпоху ренессанса homo melancholicus считался самым интеллектуальным типом человека, особую популярность он приобрел в среде молодых философов. Классический образ меланхолика создал Альбрехт Дюрер на своей гравюре «Меланхолия I» (1514), где изображен прекрасный ангел, погруженный в задумчивость. Перед ангелом разложены предметы, символизирующие знание и созидание. Чело его мрачно, очи затуманены. Это образ творца, томящегося в ожидании творческого подъема. Современники называли такую меланхолию melancholia generosa, то есть щедрая.
35
Problemata XXX: 1, псевдоаристотелевское сочинение, ср.: Bale K. “Out of my weakness and my melancholy”: Melankoli som litteraer konfigurasjon. Oslo, 1996.
Одним из гуманистов эпохи Возрождения был Роберт Бёртон, чья «Анатомия меланхолии» (The Anatomy of melancholy, 1621), несмотря на внушительный объем – почти тысяча страниц фактического материала, стала бестселлером и общепризнанным справочником по меланхолии [36] . Книга написана легким, разговорным языком и содержит множество примеров из жизни. Автор перечисляет тысячи вариантов уныния, вызванного страхом, предательством, ревностью, скорбью или тоской. Есть в книге и перечень стандартных проявлений меланхолии:
36
Burton R. The anatomy of melancholy (1621), I–III. (Рус. изд.: Бертон Р. Анатомия меланхолии. М.: Прогресс-Традиция, 2005. (Прим. перев.)); см.: Babb L. Sanity in Bedlam: A study of Robert Burton’s Anatomy of melancholy. East Lansing, 1959; Dahlqvist T. Den muntre melankolikern // Axess. 2007. P. 8.
«[Меланхолики] раздражительны, капризны. Они вздыхают, грустят, жалуются, проявляют недовольство, придираются, бурчат, завидуют, плачут… Они нерешительны, непредсказуемы, заняты только собой. Их тревога, мучения, эгоцентризм, ревность, подозрительность и т. д. проявляются постоянно, утешить таких людей нельзя… Только что они были довольны, и вот уже снова недовольны; то, что им нравилось, уже не нравится, и все вокруг раздражает».
Чтобы отличить разрушительную меланхолию от здоровой, Бёртон выделяет несколько уровней этого состояния. Он пишет: «Я не занимаюсь меланхолией, которая приходит и уходит каждый раз в ситуации скорби, нужды, болезни, страха или неуверенности», его не интересует меланхолия, которая является противоположностью «наслаждения, радости и восхищения» (кстати, данное определение хорошо подходит для описания современной депрессии), – эти состояния принадлежат повседневной жизни и знакомы каждому.
Истинная меланхолия – плод сильных страстей. У нее две главных составляющих – безграничный страх и бездонное отчаяние. Но в каждом конкретном случае они сопровождаются разными симптомами. Возьмем, например, любовную меланхолию и ее крайнее проявление меланхолию ревности. Чувства, присущие этому состоянию, – «страх, подозрительность, озлобление, беспокойство… гневное недоумение, щемящая боль, внутренний огонь, желание любой ценой узнать правду, желчность, безумие, головокружение, болезнь, ад». Сопутствующие признаки – эмоциональная несдержанность, странности в поведении и жестах: застывший взгляд, нахмуренный лоб, кривая усмешка, вздохи, вращение глазами, гневные слезы и стоны [37] .
37
Burton, III, 280.