История мировой культуры
Шрифт:
Перед дальнейшим анализом хотелось бы привести замечание, сделанное Д. Неру специально для верующих: «Как должны мы относиться к письменным памятникам различных религий, последователи которых считают эти писания откровением? Анализ и критика этих текстов, а также подход к ним как к документам, созданным человеком, зачастую оскорбляют истинно верующих. Тем не менее нет другого способа рассмотреть их» (Открытие Индии… С. 50–51).
Истоки христианства
Древняя иудейская религия сформировалась в контакте с религиозными представлениями других народов, в чем-то повторяя, а в чем-то отличаясь от них. Э. Ренан пишет, что в Израиле «жрец всегда был подчинен
По мнению М. Бойс, зороастризм оказал сильное влияние на иудаизм в период после вавилонского плена, когда персидский царь Кир разрешил иудеям вернуться и восстановить храм в Иерусалиме (VI в. до н. э.). Многочисленные параллели между «Авестой» и «Ветхим Заветом» подтверждают это.
В отличие от мифологии, которая все время возвращает нас к началу бытия, ветхозаветные пророки обращались к дням завершения мира. В этом нечто близкое к индийскому стремлению преодолеть цепь рождений и смертей.
Главное мифологическое действо – жертвоприношение – переходит в религию, но меняется его смысл. Оно уже не связывается с необходимостью поддержания мирового порядка, а, скорее, выражает любовь к Богу и благодарность за дарованную им жизнь, а также желание загладить вину или совершенный грех. У иудейских пророков (Исайя) внешнее формальное понимание жертвоприношений вызывает критику.
Этот момент очень важен для выявления соотношения иудаизма с христианством. Ренан считает, что «христианство получило начало в VIII в. до Р. Х., когда первенствующие пророки, овладев израильским народом, сделали его народом Божиим, призванным ввести в мир чистое богопочитание… Переворот совершился в тот день, когда вдохновленный человек, не принадлежавший к духовенству, осмелился сказать: «Как можете вы думать, что Богу угодны курения ваших жертв и тук ваших козлов. Оставьте эти жертвоприношения, которые суть мерзость перед Господом; делайте добро» (Ренан Э. Марк Аврелий… С. 7).
У пророков радикально меняется отношение и к посту. «Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся» (Исайя. 58: 6–7). Рядом призыв перековать мечи на орала и пророчество всеобщего мира.
Исайя будто видел сквозь толщу веков, что произойдет с вочеловечившимся Богом. «Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас. Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца веден Он был на заклание, и как агнец пред стригущим Его безгласен, так Он не отверзал уст Своих. От уз и суда Он был взят; и род Его кто изъяснит? ибо Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь» (Исайя. 53: 4–8).
Из порой бессвязных яростных слов пророков в муках рождалось христианство. В течение веков они старались поддерживать в людях огонь любви к Богу, и наконец из искр возгорелось пламя, объявшее мир. Пророки создавали настроение последних дней и прихода Господа, т. е. атмосферу, которая приближала христианство.
Что же понадобилось христианству для того чтобы стать мировой религией? Проповедь жертвы и сама добровольная жертва Христа, который ничего не писал, как Сократ, не был теоретиком, но шел по тому же пути культуры, по которому шли Сократ и Будда. Ренан замечает, что «величайшие люди нации зачастую именно те, которых она предает смертной казни» (Ренан Э. Жизнь Иисуса. С. 78).
Жизнь Христа
Приход Христа – это радикальный сдвиг в культуре. Бог наказующий Ветхого Завета сошел на землю ко всем людям, не только к избранным, превратился в Бога, жертвующего собой. Бог, которому все приносили жертвы и который готов был отказаться от них, лишь бы люди не грешили, отдал себя на заклание. Поверить в такую трансформацию Бога не легче, чем в Его трехипостасьность. Выполняя программу пророков, Христос пошел в этом направлении до конца. Он переосмыслил ветхозаветные заповеди, понятия жертвоприношения, поста, Субботы и т. п. Это отчетливо прозвучало в Нагорной проповеди. «Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую… Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Ев. от Матф. 5: 38–39; 43–44).
Нагорная проповедь – символ веры в торжество жертвенности и ее религиозное обоснование. Значение слов Христа можно в полной мере оценить, только поняв роль жертвы в развитии культуры. Иначе неизбежны интерпретации, изменяющие данные фразы на противоположные: Христос-де выражался образно, а глупцы понимают буквально и думают, что надо подставлять щеку. Умные-то знают, как понимать правильно. Не он ли выгнал торговцев из храма? Так считают многие, называющие себя христианами. На самом же деле Нагорная проповедь и притчи Христа обосновывают его будущую жертву и свидетельствуют о том, что она не случайна. В притче о зерне говорится, что оно должно погибнуть, чтобы появились тысячи зерен. Притча о жертве в основании здания о том же.
Нагорная проповедь аналогична платоновскому диалогу «Горгий». Это Слово, за которым последовало Дело. А противопоставление религии философии путем прославления «нищих духом» – обычный выпад в борьбе двух отраслей культуры за господство, как неизбежна борьба христианства с язычеством.
Много споров вызвали слова Христа «не мир пришел Я принести, но меч». Как их понимать? Каждая отрасль культуры утверждается в борьбе с другой, главенствующей в данный момент. Схватка неизбежна. Но меч, применяемый в культурной борьбе, – духовный, а не реальный меч, который извлек один из бывших с Иисусом в момент ареста и которого Христос остановил словами: «Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, от меча и погибнут» (Ев. от Матф. 26: 52).
Отношение к жертвоприношениям, проповедь братства и милосердия ко всем сближают Христа с Буддой. «Не было человека, быть может, за исключением Сакья-Муни, – пишет Ренан, – который до такой степени попирал ногами семью, все радости бытия, все мирские заботы» (Ренан Э. Жизнь Иисуса. С. 293). Чудеса Христа напоминают рассказы о возможностях йогов. В кажущихся жестокими словах «кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня» (Ев. от Матф. 10: 37) слышатся отголоски ответа Сократа на предложение бежать, чтобы не оставлять жену и детей. Христос предвидит свое будущее и готовится к нему. Об этой же реальной борьбе говорят слова: «Кто не со Мною, тот против Меня» (Ев. от Матф. 12: 30), которые так полюбились идеологам, помешанным на вражде.