История Московской городской больницы им. С.П. Боткина. 1910-1965
Шрифт:
Фельдшерицы вели работы по медицинской отчетности, в операционных, в водолечебнице и электролечебнице, в рентгеновском кабинете, делали массаж хирургическим больным. Первой на должость фельдшерицы в рентгеновском кабинете была назначена А. И. Чехова. Неизменной помощницей хирурга В. Н. Розанова во время операций с 1913 года стала Грешнова Клавдия Максимовна. Она родилась 8 января 1876 года. После гимназии окончила фельдшерскую школу в г. Туле. До поступления в Солдатенковскую больницу служила фельдшерицей при амбулатории городской железной дороге в Москве. В Солдатенковскую больницу зачислена 1 октября 1913 года на должность фельдшера при операционной. К. М. Грешнова проработала в больнице до выхода на пенсию в середине пятидесятых годов.
Весь уход за больными был возложен на сестер милосердия. Об их профессиональной подготовке красноречиво говорит, например,
В задачу главной сестры милосердия входило распределение обязанностей для прочих сестер и обеспечение последних необходимым инвентарем и даже наем женской прислуги. К обязанностям старших сестер милосердия относились труды по обеспечению правильного ухода сестрами милосердия за слабыми больными, чистоты в отделениях и палатах, точного исполнения обязанностей младшими сестрами и низшим персоналом, бельевым и прочим инвентарем.
В обязанности младших сестер милосердия вменялось исполнять все врачебные предписания, касающиеся больных. Младшие сестры милосердия выдавали больным лекарства, измеряли температуру, ставили компрессы, банки и клизмы, делали подкожные впрыскивания и т. д. Помогали им в работе палатные служанки.
Палатные служанки должны были поднимать и переворачивать больного, помыть его или принести подкладное судно и т. д. Работа сестер милосердия не была легкой, а часто и опасной. Работая с заразными больными, они подвергались риску заразиться дифтеритом, дизентерией, брюшным тифом и другими. Выполняя свой долг заразилась и погибла старшая сестра милосердия скарлатинного корпуса А. А. Морковина от туберкулезного пиелонефрита. Морковина служила в больнице со дня ее открытия. Неутомимая в работе, строгая к себе и требовательная к другим, несмотря на свой молодой возраст, заслуживала общее уважение среди своих коллег и врачей. Также, работая в инфекционном отделении заразилась от больных брюшным тифом и умерла сестра милосердия Е. Ф. Петрова.
Уже с начала работы Солдатенковской больницы ощущалась нехватка младшего персонала, которая была обусловлена большим количеством увольнений (32% за первый год). По опросам сестер выяснилось, что часть увольняется по причине желания повышать свое медицинское образование, другие хотели быть независимыми от общины и жить самостоятельно (Отчет московской городской больницы имени К. Т. Солдатенкова за 1912 год. С.14). Но основной причиной увольнений среди сестер милосердия, на наш взгляд, стали тяжелые условия труда при незначительном денежном вознаграждении. Эта причина текучести кадров среди указанной категории работающих была основной и в годы революций, гражданской войны и последующих мирных периодов строительства социалистического общества.
Сестры милосердия, работавшие в незаразных отделениях, жили в квартирном корпусе (в настоящее время корпус №17) вместе с другими 17 служащими, помещаясь по две в одной комнате. Сестры заразных отделений жили в корпусах, где работали, как правило, по одной в отдельной комнате. Помимо жилья, сестры пользовались за счет больницы электричеством, отоплением, прачечной и столом, т. е. питанием. Весь медицинский персонал имел продолжительность рабочего дня одиннадцать-двенадцать часов в сутки и каждую неделю имели один суточный выходной.
Низший персонал (прислуга) набирался только из грамотных. Список должностей низшего персонала приведен выше в таблице. К ним, кроме служанок, прачек и прочих относился персонал амбулатории и члены артели кухни. Все работники, относящиеся к низшему персоналу, проживали на территории больницы. Семейные женщины, работавшие в больнице, могли жить в отдельной комнате в одном из корпусов учреждения только в случае, если их муж также служит в больнице. А работающие в заразных отделениях такого права были лишены. Несемейная прислуга размещалась в «жилом» корпусе в комнатах по 6-8 человек. На отдельную комнату имели право дворовый надзиратель, повара, слесари. Питание, электричество, отопление и посуда для низшего персонала оплачивались больницей. Питались они отдельно от общебольничного персонала. Пищу готовил артельный повар и «кухонный мужик», услуги которых также оплачивались больничной администрацией. Закупку продовольствия осуществлял выборный (артельщик) из числа низшего персонала. Продолжительность рабочего дня для прислуги в основном составлял десять часов в сутки, за исключением дежурных слесарей и привратников, работающих в три смены по восемь часов. Для низшего персонала была построена баня, которая топилась два раза в неделю. Один раз для мужчин и один раз для женщин.
При таких условиях в первый полный год [1911] работы больницы почти 2/3 прислуги уволились по собственному желанию. В 1912 году увольнений было почти в два раза меньше. Но при этом надо отметить, что за нарушение больничного режима были уволены единицы (в 1912 году – 7 человек). Увольняли за присвоение больничного имущества или вещей, принадлежавших больным; дерзкое отношение к высшим служащим, самовольное оставление дежурства и игру в карты по ночам. (См.: Отчет московской городской больницы имени К. Т. Солдатенкова за 1912 год. М., 1913. С.16).
Но вернемся к теме питания для больных. Было установлено четыре рациона. Один для лечившихся, не требующих диеты, второй для требующих усиленного питания, третий для «лихорадящих» и постный, по просьбе больного, если его состояние допускало такое питание. Для обеспечения данной задачи закупались следующие продукты: говядина тушами, баранина, телятина, свинина, печенка коровья, куры, севрюга, белуга, осетрина, судак, яйца, молоко, масло русское, хлеб ржаной кислый, хлеб ржаной сладкий, хлеб ржаной пеклеванный, хлеб белый, хлеб черствый, розанчики, калачи, разная крупа (гречневая, овсяная, перловая, манная, геркулес, пшено, рис), мука крупитчатая, мука картофельная, чай, сахар, картофель, капуста кислая, огурцы соленые, клюква. Используя вышеуказанные продукты, меню для питания больных и персонала старались разнообразить для каждого дня. К примеру, в 1912 году было составлено «расписание порций» для больных взрослых и отдельно для детей, куда входили следующие различные блюда: супы (пюре-картофельный, манный, свекольник, перловый, рисовый, рисовый молочный, рассольник), щи (кислые, свежие и зеленые), бульоны (манный, перловый, куриный), каши (гречневая, пшенная, рисовая, рисовая молочная, манная молочная.), котлеты, лапша, горох, печенка жареная, размазня (гречневая, пшенная), различный хлеб. Кроме того, в рацион входили молоко, яйца, кисель клюквенный, селедка, чай и сахар.
Помимо разнообразного стола для больных были созданы условия для их развлечения. Главным из них для взрослых больных незаразных отделений служило чтение книг и журналов, частью приобретенных больницей, частью пожертвованных. Больные играли в шашки и различные лото. Для детей в заразных отделениях организованы игры. Игрушки, пожертвованные для больницы родителями больных детей, служили немалым утешением страдающим детям. Для прогулок больных в холодное время года выдавались соответствующие костюмы. Многие больные, чтобы насладиться свежим воздухом, пользовались верандами, которые имелись почти в каждом корпусе, где в холодные месяцы лечащиеся лежали на кушетках по несколько часов, завернутые в меховые одеяла-конверты. С 14.00 по 15.00 (по выходным до 16.00) к больным допускались посетители, что поддерживало в них душевную бодрость и могло действовать благотворно на пациентов больницы. Однако уже через год после открытия больницы посещения больных родственниками и знакомыми стали «не только тяжелым бременем, но нередко серьезным злом, нарушающим в корень основные принципы, проводимые больницей. Не говоря о загрязнении больничных палат посетителями и производимом ими в них беспорядке, вызывающем необходимость производить после них генеральную уборку всех больничных помещений, не говоря о том, насколько посетители беспокоят находящихся в палатах слабых больных, за ними приходится следить, чтобы они надевали, как следует, халат, не садились на кровать к больному, не принесли бы ему чего-нибудь, что могло бы повредить его здоровью и т.д.» (Отчет московской городской больницы имени К. Т. Солдатенкова за 1912 год. М., 1913. С. 26). Но больше всего беспокоило то, ввиду бессилия проконтролировать, когда посетитель приносил с собой в палату вещи побывавшие в очаге какой-либо заразы, что приводило к распространению инфекционных заболеваний (См.: Там же).