История: На заре человечества
Шрифт:
Наибольшего могущества достигли как раз те пресмыкающиеся,. Которые не дошли до нас и все, без исключения, вымерли в самом конце мезозойской эры. Именно они — ящеры — господствовали сто тридцать пять миллионов лет подряд и на земле, и в воде, и в воздухе. Некоторые ящеры настолько приспособились к жизни в воде, что их зовут ихтиозаврами, то есть рыбоящерами.
Ихтиозавры больше всего напоминали по виду нынешних дельфинов, но они были гораздо больше — до 12 метров в длину. Впрочем, кроме дельфина, они напоминали по виду еще и других животных: «У ихтиозавра, — говорит один ученый, — морда дельфина, зубы крокодила, плавник кита, голова ящерицы и хвост
Благодаря могучему хвостовому плавнику ихтиозавр плавал очень быстро и жил, наверное, в открытом море. Он был опасным хищником. Об этом свидетельствуют не только его зубы. Часто, когда откапывают из земли скелет ихтиозавра, находят на том месте, где у живого ихтиозавра помещался желудок, кости больших рыб и обломки раковин моллюсков.
Кроме рыбоящеров, были еще другие морские ящеры — плезиозавры. Они были такими же беспощадными истребителями рыб, как и ихтиозавры. Спустя миллионы лет плезиозавры немного изменились.
Плезиозавр походил на дельфина, у которого вдруг выросли тюленьи ласты и длинная змеиная шея со змеиной же головой. Он мог, как теперешние тюлени, выползать на берег.
Плавающие ящеры исчезли около 60 миллионов лет назад, не дав начала никакому новому роду животных. Гораздо интереснее судьба летающих ящеров. Они тоже погибли, но они оставили после себя наследников — птиц. Птицы до сих пор размножаются, откладывая яйца так, как делали это их предки — ящеры.
КАК ЯЩЕРЫ ЗАВОЕВАЛИ ВОЗДУХ И КАК ПОЯВИЛИСЬ ПЕРВЫЕ ПТИЦЫ
Как научились ящеры летать?
Ответ на этот вопрос дают летающие белки. Собственно говоря, нельзя в точном смысле слова сказать, что белки летают, это преувеличение.
Правильнее сказать, что они при прыжке некоторое время парят: между передними и задними ногами белки находится складка кожи, которая при прыжке растягивается и поддерживает белку в воздухе. Белка превращается как бы в живой планер.
«Иногда я видел, как такая белка, взобравшись высоко на дуб, бросалась с самой его верхушки. Широко растопырив свои перепонки и распушив хвост, летит она косо вниз, пока почти не достигнет подножия другого дерева, примерно, метрах в пятидесяти. Кажется — вот сейчас она ударится оземь, но в последний момент она вдруг устремляется круто вверх и садится на ветку дерева. Затем быстро взбегает по стволу на вершину и снова бросается в воздух, снова парит, возвращается на то дерево, которое перед тем покинула. Случалось, что такими спортивными упражнениями занималась целая стая белок, не меньше двухсот». Так описывает летающую белку один американский натуралист. Предки такой белки не имели растягивающейся перепонки и парить не могли. Но им часто приходилось совершать прыжки с дерева на дерево, и те белки, у которых был зачаток такой перепонки, прыгали лучше. Они выживали и размножались. Постепенно, из поколения в поколение, этот признак укреплялся, летательная перепонка разрасталась. Правда, белки так и не перешли к настоящему полету. Но мы знаем других животных, которые хорошо летают именно благодаря такой же перепонке: это летучие мыши.
И белки, и летучие мыши — млекопитающие животные, и их в мезозойскую эру еще не существовало. Но у нас есть все основания считать, что ящеры перешли к полетам таким же способом, как белки и летучие мыши. Ведь мы видели, что, попадая в одинаковые условия, разные животные развиваются одинаково. Рыба, ихтиозавр, дельфин — очень далекие друг от друга по происхождению животные, однако все они плавают одинаково, все имеют плавники и удлиненную форму тела и поэтому похожи друг на друга.
Так же обстоит дело и с ящерами и летучими мышами. У некоторых ящеров развилась перепонка, соединяющая передние ноги с задними, и эти ящеры стали летать таким же способом, как потом, через много миллионов лет, стали, летать летучие мыши.
Наверное, это были вначале маленькие ящеры, которым, чтобы спастись от крупных хищных ящеров, приходилось жить на деревьях. Они совершали прыжки, устремляясь с дерева на дерево за добычей. Выживали, конечно, только лучшие гимнасты, самые быстрые прыгуны. У их потомков чешуя на коже исчезла, кости стали полыми, так что вес животного стал меньше. Складка кожи превратилась в огромный лоскут, идущий от мизинцев передних ног к задним ногам. Летательная перепонка, таким образом, прикреплялась у этих ящеров к пальцам. Поэтому их и зовут пальцекрылыми ящерами — птеродактилями.
Птеродактиль, как я сказал уже, напоминал по виду летучую мышь.
Возможно, что птеродактили всегда начинали свой полет с того, что бросались вниз со скалы или с дерева, летательная перепонка растягивалась, и они парили свободно в воздухе, как парят теперь часто ястребы. Но, двигая передними и задними ногами, птеродактили научились летать по-настоящему, очень быстро.
Птеродактили, которых мы находим окаменелыми в мезозойских пластах, бывают различных размеров. Одни из них величиной с воробья, а другие больше самых больших нынешних птиц. У некоторых длинные тонкие хвосты, другие бесхвосты.
Скелет огромного птеродактиля нашли в меловых пластах Америки. Этот птеродактиль был самым большим из всех когда-либо летавших существ. Сравните скелет этого птеродактиля со скелетом самой большой теперешней птицы — кондора — и вы ясно увидите, насколько он был больше кондора. Зовут этого птеродактиля-великана птеранодоном.
Если бы птеранодон жил сейчас, он мог бы без труда схватить взрослого человека и унести его с собой, в воздух. От конца одного крыла до конца другого у птеранодона при взмахе укладывалось шесть метров. И летал птеранодон страшно быстро, гораздо быстрее любой птицы.
«Это был как бы огромный, чудесно разработанный летающий механизм, — говорит о птеранодоне один ученый, — механизм, изумительно совершенный во всех деталях, действующий автоматически и мгновенно отвечающий на каждый порыв ветра. Я точно вижу птеранодона парящим над широким сверкающим морем, высматривающим с высоты неосторожно поднявшуюся к поверхности моря рыбу. От зари до зари дежурит он в небе, летая то туда, то сюда и изредка присаживаясь на камни. А к ночи он снова устремляется в полет, отмахивая много-много километров. чтобы попасть на какой-нибудь далекий остров и переночевать там на давно облюбованном дереве или крутом уступе».
Таков был птеранодон, хищный птеродактиль, самое большое из всех существ, которые когда-либо летали над землей, властелин воздуха.
Когда в конце прошлого века изобретатели — сразу в нескольких странах — стали работать над созданием летающего аппарата — будущего аэроплана, — они начали с изучения скелета птеранодона, чтобы на его примере понять тайну полета.
И все же не птеранодон и не его родственники птеродактили дали начало птицам. Все они летали по способу летучей мыши, всем им для полета служила растягивающаяся перепонка, складка кожи. Птицы же летают совсем по-другому: у них нет этой складки кожи, у них есть зато крылья.