История начинается в Шумере
Шрифт:
Однако освобожденный от богословской оболочки и политеистической фразеологии, этот документ последовательно рассказывает о многих политических событиях, достоверность которых зачастую подтверждается другими имеющимися источниками. Вот о чем он рассказывает.
Во времена, когда всем Шумером — хотя бы формально — правил царь Киша Месилим, между двумя городами-государствами, Лавашем и Уммой, возникла пограничная распря. Оба города, по-видимому, признавали Месилима своим верховным правителем.
Чтобы урегулировать конфликт, Месилим обратился к оракулу Сатрана (бог, который ведал разрешением споров), и якобы в соответствии с его ответом определил границу между Лагашем и Уммой. Дабы
Однако, хотя обе стороны и согласились с решением оракула, в общем-то, видимо, оно было выгоднее для Лагаша, чем для Уммы. Поэтому вскоре — время точно не обозначено, но можно считать, что речь идет о периоде, непосредственно предшествовавшем основанию лагашской династии Ур-Нанше, — ишакку (верховный жрец-правитель) Уммы по имени Уш нарушил соглашение. Он поверг стелу Месилима в знак того, что не считает себя связанным этим обязательством, перешел границу и захватил северную часть территории, принадлежавшей Лагашу и известной под названием Гуэдинна.
Эта земля оставалась под властью Уммы до царствования Эаннатума — внука Ур-Нанше и умелого полководца, который настолько возвысился благодаря своим победам, что даже претендовал какое-то время на титул «царя Киша», то есть верховного правителя всего Шумера. По словам нашего летописца, Эаннатум напал на Умму, разгромил ее войско и заключил новое пограничное соглашение с тогдашним ишакку Уммы Энакалли. Он приказал вырыть параллельно новой границе канал, дабы земля Гуэдинна была плодородной, вновь поставил памятную стелу Месилима, а также ряд новых стел от своего имени и соорудил множество зданий и алтарей, посвященных главным шумерским богам. Чтобы предупредить возникновение новых конфликтов, Эаннатум оставил вдоль пограничного канала со стороны Уммы полосу невозделанной территории — своего рода «ничейную землю».
Наконец, Эаннатум разрешил жителям Уммы обрабатывать земли Гуэдинны и даже земли, расположенные южнее, очевидно, желая в какой-то степени примириться со своими соседями, чтобы развязать себе руки для завоеваний в другом направлении. Но при этом он поставил условие: жители Уммы должны были часть урожая отдавать правителю Лагаша за пользование землей. Это обеспечивало ему и его преемникам довольно значительный доход.
До сих пор писец архива Энтемены вел речь о предшествовавших распрях между Лагашем и Уммой. Далее он начинает повествовать о новой борьбе между этими городами-государствами, очевидцем которой он, вероятно, был. Он описывает сражение между Ур-Луммой — сыном незадачливого Энакалли, которому пришлось принять «позорные» условия Эаннатума, — и Энтеменой, сыном Энаннатума, племянником Эаннатума.
Несмотря на решительную победу Эаннатума, жителям Уммы понадобилось всего одно поколение, чтобы вновь обрести веру в свои силы, а может быть и прежнюю мощь. Ур-Лумма расторг оскорбительный договор с Лагашем и отказался платить возложенную на Умму дань. Кроме того, он «оcушил» пограничный канал, поверг и сжег стелы Месилима и Эаннатума с их обидными надписями, а также разрушил здания и алтари, построенные Эаннатумом вдоль границы в виде предупреждения жителям Уммы, чтобы они не вздумали посягать на земли Лагаша. После этого он решил перейти границу и вторгнуться в Гуэдинну. Чтобы обеспечить себе победу, Ур-Лумма обратился за военной помощью к одному из чужеземных правителей, чьи земли лежали на север от Шумера, и получил от него поддержку.
Обе армии встретились на территории Гуэдинны, под Ганаугиггой, немного южнее границы. Соединенными отрядами Уммы и ее союзника командовал сам Ур-Лумма. Войско Лагаша возглавлял Энтемена: должно быть, его отец Энаннатум в то время был уже стариком. Лагаш снова одержал победу. Ур-Лумма бежал, преследуемый по пятам Энтеменой. Множество его воинов попали в засаду и были перебиты.
Однако победа Энтемены оказалась недолговечной. Вскоре после разгрома (а возможно и гибели) Ур-Луммы у Лагаша появился новый враг. Врага этого звали Иль, и был он верховным жрецом города Забалам, расположенного немного севернее Уммы. Хитроумный Иль выжидал своего часа, пока Энтемена и Ур-Лумма боролись не на жизнь, а на смерть. Но едва сражение закончилось, как Иль напал на победителя Энтемену.
Вначале ему сопутствовал успех, и он даже проник глубоко на территорию Лагаша. Ему не удалось удержать земли, расположенные южнее лагашской границы, но он закрепился в Умме и объявил себя ишакку этого города-государства.
С этого момента Иль отвечал на притязания Лагаша примерно так же, как его дерзкий предшественник. Он лишил пограничные каналы притока воды, столь необходимой для орошения близлежащих полей, и согласился выплачивать лишь незначительную часть дани, возложенной на Умму старым договором с Эаннатумом. А когда Энтемена отправил к нему посланцев, требуя объяснения столь враждебных поступков, Иль высокомерно заявил, что вся земля Гуэдинна является его территорией и владением.
Тем не менее конфликт между Илем и Энтеменой был решен мирным путем. Вместо того чтобы затевать новую войну, оба правителя пошли на компромисс, видимо, под нажимом третьей стороны, скорее всего — северного «чужеземного правителя», претендовавшего на верховную власть над всем Шумером. В целом новое соглашение было в пользу Лагаша, так как старая линия Месилима-Эаннатума сделалась постоянной границей между Лагашем и Уммой. С другой стороны, в новом соглашении не было речи ни о какой компенсации за невыплаченную жителями Уммы дань. Кроме того, они были, по-видимому, избавлены и от необходимости снабжать Гуэдинну водой — отныне эта обязанность переходила к Лагашу.
Все эти исторические события, из которых складывались отдельные этапы борьбы за господство между Лагашем и Уммой, не так-то просто выделить из оригинального текста нашего документа. Многое из того, о чем шла речь в этой главе, приходится читать между строк. Ниже приводится буквальный перевод документа, который дает представление о том, как из подобных текстов извлекают подлинные исторические факты. Одновременно этот подстрочный перевод познакомит читателя с образчиком оригинального историографического стиля, который сложился у шумерских авторов.
«Энлиль (главное божество шумерского пантеона), царь всех земель, отец всех богов, определил границу для Нингирсу (бог — покровитель Лагаша) и для Шара (бог — хранитель Уммы) своим нерушимым словом, (и) Месилим, царь Киша, отмерил ее по слову Сатрана (и) воздвиг там стелу. (Однако) Уш, ишакку Уммы, нарушил решение (богов) и слово (договор между людьми), вырвал (пограничную) стелу и вступил на равнину Лагаша.
(Тогда) Нингирсу, лучший воин Энлиля, сразился с (людьми) Уммы, повинуясь его (Энлиля) верному слову. По слову Энлиля он набросил на них большую сеть и нагромоздил по равнине здесь и там их скелеты (?). (В результате) Эаннатум, ишакку Лагаша, дядя Энтемены, ишакку Лагаша, определил границу вместе с Энакалли, ишакку Уммы; провел (пограничный) ров от (канала) Иднун в Гуэдинну; надписал стелы вдоль рва; поставил стелу Месилима на ее (прежнее) место, (но) не вступил на равнину Уммы. Он (затем) построил там Имдубба для Нингирсу в Намнунда-кигарре, (а также) святилище для Энлиля, святилище для Нинхурсаг (шумерской богини-«матери»), святилище для Нингирсу (и) алтарь для Уту (бога солнца).