История нескольких встреч
Шрифт:
– Да, а еще ты сделала крест из палок и «отпела» пачку чипсов.
– Я не помню такого.
– Да, ну, брось. Не помнит она. Зато я запомнил. Ты сильно меня впечатлила. Я на всю жизнь запомнил ту прогулку с тобой. И ты еще говоришь, что не инопланетянка. Нормальные девочки бегают за летающим пакетом, думая, что это черная кошка перебежала дорогу? Еще и кричат «Лови кошку!» на всю улицу?
– У меня было плохое зрение. Тебе не понять – у тебя всегда зрение было стопроцентное. Я думала, что это кошка. Я хотела ее погладить –
– Да, я знаю. А затем ты похоронила под снегом возле пруда и отпела пустую пачку из-под чипсов. Я еще никогда не видел, чтобы кто-нибудь делал такое.
– Не нужно только меня в инопланетянки записывать. Мне было весело. Это было забавно,
– А затем в классе мне сказали, что на следующий день с другим мальчиком ты прыгала по крышам сараев и убегала от собак. И еще предлагала ему убежать из дома. Ты хотела на электричках доехать до другой страны…
– Знаешь, это не слишком удобно, когда твой муж знает так много о твоем детстве. В следующий раз я буду умнее и не стану никому о себе рассказывать.
Настина подруга смеется и поглядывает на соседний столик, за которым сидят два молодых парня. Они, видя ее внимание, оба улыбаются ей и толкают друг друга локтями.
– В следующий раз? Ты уже собралась снова замуж? По-моему, мы ждем положительного результата теста на беременность, разве нет? Или ты уже передумала?
– Я не передумала, – отвечает Настя и закатывает глаза, – Ждем, ждем. Пока отрицательный. Я просто пошутила. Мне не понравилось, что ты начал того мальчика вспоминать. Хорошо, что он не согласился. Представляешь, я бы убежала в другую страну?
– Я думаю, что ты не пропала бы. Просто вот не сомневаюсь.
– Нет, ты знаешь, мне кажется, это старость. Я начинаю осторожничать.
– Вообще-то это нормально – думать о последствиях, так если что.
– Я думаю, что это все верно, конечно. Но в целом это трусость.
– Не дразни меня, инопланетянка, – шепчет Коля.
В их диалог встревает подруга:
– Ребятки, я все еще здесь. Может быть, оставить вас наедине?
Настя смеется. Говорит, показывая на соседний стол:
– Может быть, это тебя стоит оставить наедине с теми двумя ребятами?
– Не ревнуй, – шутит девушка, – Про пакет, чипсы и кошку я поняла. Расскажи теперь о девочке-льдинке, Настя!
– Окей. Рассказываю. Сейчас буду вспоминать. Помню, что я возвращалась домой. Было довольно холодно. Но честное слово, я уже так хорошо не помню. Я только помню, что кончики пальцев замерзли совсем, и я пыталась спрятать их в рукава пальто…. – Настя мечтательно закрывает глаза, и со стороны непонятно, вспоминает она сейчас эту историю или выдумывает на ходу. Николай улыбается и молчит.
Настя продолжает:
– Шел снег. Снежинки – это, конечно, красиво, но не тогда, когда на улице метель. Снежинки красивые тогда, когда ты смотришь на них в свете фонаря, вечером. Ой, я сейчас целую «лав-стори» расскажу…
– Давай, рассказывай», – подзадоривает подруга.
– Ладно, рассказываю. Тогда, когда ветер стих, и ты останавливаешься под фонарем, зовешь своего друга и прижимаешься носом к его щеке. В рукава его куртки засовываешь свои руки и целуешь его в щеку. Щека холодная, как лед. Все-таки не май месяц. Ставишь левую ногу чуть дальше его правой ноги, а правой делаешь подножку и роняешь друга прямо в пушистое снежное покрывало. Он не ожидает такого подвоха и падает, но утягивает тебя в снег за собой…
Настя делает паузу, затем говорит, обращаясь к своей подруге:
– Как ты считаешь, могут ли дети быть жестокими по отношению друг к другу? Знают ли они, что вообще это означает, – быть жестоким? Они делают это осознанно, как думаешь?
– Честно, я и сама не знаю, – отвечает девушка, потягивая сидр.
Ребята, каждый, погружаются в свои детские воспоминания. Картины проносятся перед глазами у Насти. Она вспоминает их с Колей детство. О том, как поцеловала Колю в губы, когда уронила его в снег. Как затем она быстро поднялась на ноги и «нарисовала» на лице серьезное выражение, как будто бы ничего и не было. Коля пытался обнять ее, но она выворачивалась и убегала.
Настя всегда плохо бегала, и Коля догоняет ее, хватает за руку и спрашивает, что это было. Она улыбается и говорит, что ничего не было. У него такой обиженный вид, что Настя тоже делает обиженное лицо и говорит:
– Почему ты сам не целуешь меня? Я устала ждать. Все целуются, и я хочу.
– Ну… мы же с тобой друзья, разве нет?
– Ну и что. Друзья разве не могут целоваться? Все девочки уже целуются, а я только и делаю, что с тобой тут… гуляю!
– Неужели ты не хочешь, чтобы я с тобой гулял?
«О, боже мой, снова эти глаза, этот взгляд. Как в первом классе, когда я впервые его увидела. Это наивно испуганное выражение в них. Выражение глаз, за которыми прячется совсем не наивно-испуганный характер. Это такая ловушка для таких маленьких дурочек, как я. Это выражение глаз как будто бы говорит: «Я не такой, как все. Я не стану дергать тебя за косички. Я хороший мальчик. Давай поиграем», – мысли проносятся в голове у Насти.
Итак,
– Ты не хочешь, чтобы я с тобой гулял?
– Хочу. Или нет, не знаю. Не хочу.
– Определись сначала сама, чего ты хочешь.
«Ну вот. Удар ниже пояса. Хотя это больше мальчишечье выражение, но оно очень точное. Мне оно как будто бы понятно», – думает Настя, – «Я и, правда, не знаю, чего хочу. Но чтобы поцеловал… да, наверное, хочу».
Коля уже отвернулся и уходит обратно, туда, к фонарю. Туда, где лежат их брошенные школьные сумки.
«Нет, я не хочу, чтобы он уходил. Не хочу, нет». Мысли лихорадочно бьются друг об друга в голове у Насти. От этих мыслей ей жарко. Она достает из кармана пачку сигарет, щелкает зажигалкой и затягивается.