История Одного Андрогина
Шрифт:
Синди с возбуждением глянула на маму. Она не могла сдержать порыв своих эмоций. И немного скинув обороты, она заметила, что настал тот самый момент материнских слез. Она ненавидела этот момент. Он ее угнетал, будто она виновна. Обычно Синди не терпела такие моменты и покидала мать, дабы не давить на нее своим присутствием. Выпуская свои жалостные слезы, Катрин сказала без каких-либо смятений:
– Ты только и думаешь об успехе! Я не хотела тебе говорить этого, но придется! Ребенок тебе нужен только для успеха! Да! Как это называется? Пиаром?
Синди нечего было сказать. Сии слова родили в ней лишь обомление. Пытаясь собраться мыслями, она сказала:
– Что? Для успеха? Много ли ты знаешь обо мне, мама?
– Достаточно, чтобы говорить об этом с уверенностью!
– Знаешь, что? Ты ничего не знаешь! Я люблю этого мальчика! И ты не смеешь говорить обо мне или о нем так, будто это лишь часть бизнеса!
– А разве не так? Синди, я знаю тебя с пеленок!
Синди отрицала слова матери. Она смотрела на ее заплаканные глаза и понимала, как ей хочется уйти, снова, надолго. Чтобы не слышать этих фраз. В ее голове была буря мыслей и эмоций. Но Синди посчитала, что сказала все, что хотела. И скрывая все свое горящее нутро, она лишь холодно сказала:
– Ты все такая же глупая, Катрин!
Она надела свои громадные солнцезащитные очки и, пытаясь скрыть любые эмоции, спокойно направилась к выходу, во двор, где должен был играть Натаниэль с Моцартом.
Натаниэлю понравилась эта добродушная собака. Он гладил его по головке и ласково приговаривал:
– Хорошая собака!
Его черные глазки с увлечением смотрели на нового мохнатого друга. Ведь раннее ему не приходилось гладить собак. Моцарт иногда лизал ему ладони, от чего Натаниэль приходил в еще больший восторг. Он не отходил от него ни на секунду. И в один момент Моцарт, навострив уши в сторону сарая, оторвал свою задницу от земли, и пошел на звук.
Натаниэлю было интересно поведение старого пса и, проследив за ним, он подошел к сараю, из которого доносился какой-то рабочий звук. Сначала Натаниэль увидел красный трактор, над которым, видимо, и трудился Билл, ремонтируя какие-то детали. Глянув немножко дальше, Натаниэль увидел хвост Моцарта, скрывающийся за трактором. Он решил пойти за ним. И перед его взором открылась остальная часть сарая, где он увидел Билла, сутулящегося над столом. Он что-то выбивал на нем, создавая громкий звон металла. Моцарт уселся рядом с ним, внимая его действиям.
Натаниэль неохотно стал приближаться к Биллу со спины, все больше заходя вглубь мрачного сарая. Он старался делать это тихо, не привлекая к себе особого внимания. Подходя все ближе, он стал чувствовать какой-то неприятный, больше отвратный запах, от чего у него запершило в горле, и он закашлял.
Билл повернул голову на кашель и увидел Натаниэля, который находился в пяти метрах позади. Не поворачиваясь целиком, он продолжал что-то выбивать у себя на столе, и, охватывая Натаниэля боковым зрением, он недоброжелательно спросил:
– Что ты здесь делаешь?
–
Билл молча сделал пару шагов в сторону, чтобы прошуршать в ящике стола. Его руки были черными, вероятно от масла или мазута. И Натаниэль, увидев это, скривился. К тому же, его до сих пор тревожил этот странный запах в помещении.
Билл продолжал стучать, занимаясь своим делом. Снова повернув голову, он увидел, что Натаниэль еще здесь.
– Что? Интересно? – спросил он.
– Да! А что вы делаете?
Билл промолчал и снова сделал пару шагов в сторону, только уже противоположную. Натаниэль не упускал его из виду. Он увидел, как Билл что-то выкидывает в большое ведро, сделанное из 30-ти литровой бочки. Натаниэль тоже решил подойти к ведру, после того, как от него отошел Билл. Он глянул в него и увидел там с десяток дохлых ворон, вперемешку со всяким мусором. Вот, откуда был этот ужасный запах. Не выдержав зрелища и удушающего зловония из бочки, Натаниэль резко отошел от нее. Он был в ужасе. Страх захватил его мысли, и он лишь молча смотрел на старика своими испуганными глазами. Натаниэль не знал, чего следует ожидать от него, и в своем детском воображении он создавал самые ужасные картины.
– Какая разница? Ты еще маленький, чтобы понимать! – сказал Билл, не поворачиваясь.
Натаниэль просто молчал. В его маленькую голову лезла куча ужасных мыслей. Он не мог себя заставить сдвинуться с места. Он попросту боялся. И вдруг, издали, ему послышался спасительный для него голос Синди:
– Натаниэль! Где ты?
Это был момент облегчения для него. Он будто понял, что спасен. И когда он снова посмотрел на Билла и не увидел от него никакой реакции, он в этот же момент пулей рванул отсюда. Как можно быстрее, как можно подальше. И выбежав на улицу, и увидев Синди, он мигом побежал к ней.
– Где ты был? Нам пора! – сказала Синди, на что Натаниэль ответил крепкими объятиями.
Синди улыбнулась, и, взяв его за руку, повела его к машине. Ей поскорей хотелось убраться отсюда. Она была уверена, что больше не вернется в родительский дом. Никогда.
III Глава
«Синди Уолкотт усыновила шестилетнего мальчика по имени Натаниэль. Также, по не подтвержденным данным, модельное агентство Elite Paris предлагает контракт новоиспеченной мамочке…».
Боб сидел перед телевизором в гостиной Синди. Он смотрел утренние новости, пока Синди собиралась.
Ее лондонский дом представлял собой достаточно стильное, винтажное строение, абсолютно светлое, пропитанное аристократизмом. Оно было двухэтажным и, на самом деле, принадлежало городской власти. Из-за частых переездов Синди не нуждалась в постоянном жилье, и не тратила деньги на приобретение имущества. Но она очень любила Лондон, и очень любила этот дом. Поэтому она была здесь довольно часто. Особенно последним временем, из-за неимения работы.