История одного кота
Шрифт:
Бар открыл дверь и, кинув стольник, быстро выбрался из салона. Боже, как же он был рад свежему воздуху, такое такси следовало просто сжечь. Впрочем, район, в который он попал, был ничем не лучше. Точно такой же свинарник, только обширнее. Всюду грязь, куски оборванных газет и мерзкая вонь канализации, от которой хотелось зажать нос. Бар сразу же вспомнил, почему в полиции так мало собак, бедные ищейки ненавидят дурные запахи, хотя и хорошо идут по следу. Им, видите ли, слишком нос режет. Чёртовы неженки.
Он перепрыгнул через лужу и подошёл к двери. Десятый дом выглядел прескверно, зато металлическая дверь обладала воистину нерушимой внешностью. Это был типичный почерк бедных районов – дорогая крепкая дверь.
– Детка, куда же ты залезла, – прошептал он, постучав в дверь.
Дверь долго не открывали, затем он услышал шаги. Медленные, грубые, шаркающие. «Так ходят собаки, крокодилы, носороги, кто угодно, но только не кошки» – подумал Чеширски, доставая жетон. И, тем не менее, это была именно кошка.
Сара Дулитл, невысокая, с обтертой шерстью и потухшими зелеными глазами. Бедняга сильно пила. Чеширски сразу же уловил запах запрещенной валерьянки, смешанной то ли с виски, то ли с водкой. Словно бедная дамочка решила утопить собственную жизнь в огромном алкогольном корыте. Недолго думая, он мягко отодвинул её в сторону и свободно вошёл внутрь.
– Эй, ты куда? – медленно проговорила кошка. Слова давались ей с большим трудом. Было вообще непонятно, как она встала с постели.
Бар вошёл в гостиную и осмотрелся. Интерьер был небогатый, но, несмотря на обилие пустых бутылок, чистый. Бедняжка начала пить недавно, скорее всего, после гибели её котят. Он подобрал одну из бутылок и мягко отлепил этикетку. Как он и предполагал, это было крайне дешевое пойло, барыги даже на клее экономили.
– Ты кто такой вообще? – уцепилась за его пальто Сара. – Ты куда идёшь?
Бар задумчиво посмотрел на неё. Беднягу сильно качало, было удивительно, как она смогла дойти до двери. Он мягко обнял её и, прижав к себе, тихо сказал:
– Тише, тише. Давай спать, маленькая. Голова болит?
– Немного, – вымолвила кошка, сбитая с толку таким поведением. – Ты что, зачем, я…
– Давай я уложу тебя. Тебе надо отдохнуть, – сказал Бар и, подхватив её, понес к кровати. Саре требовалось прийти в себя, а из такого состояния её мог вывести только сон. Положив её на кровать, он погладил её по голове, убирая волосы.
– Зачем это? – спросила Сара, но, почувствовав под головой подушку, поддалась на провокацию и начала устраиваться поудобнее.
– Вот и правильно, давай, ложись, тебе надо выспаться, набраться сил.
– Я в норме, – уже совсем тихо сказала она, закрывая глаза и поворачиваясь на левый бок.
Бар внимательно посмотрел на неё. Всё-таки кошки почти не бывают некрасивыми.
Бар поднялся и начал осматривать квартиру. Пара фотографий, дешевая мебель, посуда… Ничего такого, что привлекло бы внимание. Он взял одну из фотографий на комоде. На ней Сара была рядом с Барни. Бар покачал головой и аккуратно убрал фотографию на место. Часть сложной биографии Сары наконец-то начала проясняться. Бар отодвинул ящик и заглянул в поисках двойного дна, но там было пусто. Тайников в квартире он не нашел. Только дешевые тряпки и кучу бутылок. Да, было ещё несколько совершенно новых чистых детских вещей, стоивших на порядок выше, чем всё остальное.
Ближе к вечеру Сара стала медленно приходить в себя. Бар к этому времени оставил лишь одну бутылку с виски – для разумного диалога с потерпевшей. После пробуждения Сару сильно колотило, всего за несколько дней она сумела довести себя до полного изнеможения. Бар подсел к кровати.
– Кто ты? – спросила она, всматриваясь в детектива.
– Детектив Бар Чеширски.
– Дай, дай мне встать, – она медленно поднялась и, осматриваясь, вышла из комнаты. Бар не останавливал её, просто молча пошёл следом. Встав на колени, дрожащими руками Сара ощупала стоявшие на полу пустые бутылки. Затем порылась в грязном шмотье. Бар ей не мешал – не зря же он перерыл всю квартиру в поисках целых бутылок. Шансов что-либо найти у неё не было. Он даже в туалете заначку нашел.
Наконец, осознав, что выпивки нет, Сара вспомнила, что помимо неё в комнате есть ещё кто-то. Развернувшись, она закричала:
– Где бутылки? Ты что наделал, ублюдок? Где мое пойло?
– У меня в руках, Сара, – сказал Бар, показав бутылку.
– Дай мне ее, – злобно прошипела она, выпуская когти.
– Дам, но мне надо поговорить. Будешь хорошо себя вести, получишь, – глаза Бара приобрели пустой холодный оттенок.
Сара остановилась, впившись в него взглядом. Внутри неё шла борьба, одна часть хотела вцепиться ему в глотку, другая отговаривала. Бар знал этот момент, он часто встречался у алкоголиков и наркоманов, находящихся на грани, поэтому приготовился вырубить в случае внезапного нападения.
– Хорошо, – наконец сдалась Сара, – чего ты хочешь?
– Расскажи мне о котятах, Сара.
Она обессилено облокотилась о стенку и медленно съехала по ней вниз. Бар не убрал взгляда, но выдерживать то, что он видел, было тяжеловато. Сара смотрела как мать, лишившаяся своих детей, на глазах которой снова проступили остатки слез. Чеширски не мешал. Ей надо было прийти в себя.
Глава шестая
Пьяная Сара
Немного холодного молока успокоило её дрожащие лапы и сбивчивую речь, но даже несмотря на это, Сара так и не смогла полностью прийти в себя за те полчаса, что он провел с ней после пробуждения. Конечно, можно было её допросить и полупьяной, но Бар решил взять сведения у трезвой Сары, так как они более надежны, да и допрос пьяной – это двойная работа. Бар аккуратно принял стакан из её лап. Сейчас главное – не давать ей продыха, чтобы диалог не прерывался. Сара облизнулась, всхлипнула и, посмотрев на него, виновато улыбнулась.
– До того, как переехать сюда, я работала в Сильверстауне, но там произошло сокращение, и вот я оказалась здесь. Моя сестра работала нянькой и предложила мне поработать на Альфонски, – сказал она, разглядывая его кобуру.
– А где сейчас ваша сестра?
– Она уехала отсюда. У неё закончился контракт с Эльзой.
– Значит, вашу сестру всё устраивало, но продолжать работать она не захотела?
– Она работала на агентство, ей предложили более выгодный контракт. Она всегда была вольной, никогда не могла усидеть на одном месте.
– Тогда понятно. И как работа? – спросил Чеширски, и сам отхлебнул немного молока, насмотревшись на лакание Сары. Голова у него ещё побаливала от валерьянки, а молоко – это лучшее, чем можно снять головную боль.
– Меня всё устраивало.
– Послушай, Сара, давай начистоту. Котята – это дело рук Барни?
– Я не знаю, но он очень был недоволен. Он хотел от них избавиться, говорил, что это ненужная ноша, что с ними только хуже. Он всё время говорил об этом, а потом, когда нашел детские вещи, так и вовсе озверел, кричал, чтобы я убиралась с ними. А потом, потом, когда я родила и принесла их в дом, он избил меня и отнёс их к реке, – она закрыла лицо лапами и заплакала.