История одного развода (Игра на раздевание)
Шрифт:
– Встать, суд идет! – неожиданно произнес секретарь, выдернув меня из моих мыслей.
– Оглашается решение по делу о расторжении брака и разделе совместно нажитого имущества, – снова забубнил себе под нос вернувшийся из совещательной комнаты судья. Я с трудом разбирала его тарабарщину. Он назвал дату, наименование суда, что-то еще, кажется, но дальше я вообще ничего не поняла.
– Что, простите? Я не расслышала?
– Суд постановляет расторгнуть брак между Демидовой Е.П. и Демидовым А.Е. и произвести раздел совместно нажитого имущества следующим образом: дорогостоящую технику и драгоценности, а также содержимое банковского счета присудить Демидовой Е.П. Автотранспортное
– Нет! Как же так? Я не понимаю?! – потрясенно смотрела я на судью.
– Что именно вы не понимаете? – сощурился он.
– Почему вы так решили? Вы что, на его стороне? – возмутилась я. – Вы же отдали ему все, на что он только мог претендовать!
– Уважаемая Елена Петровна, – устало вздохнул он. – Вообще-то, я не должен был давать вам пояснений, тем более что у вас тут сидит адвокат. Но на этот раз... Имейте в виду, что совместная собственность – это все, что стороны нажили в браке НЕЗАВИСИМО от того, на кого она оформлена или кто за нее реально платил. Даже если вы действительно оплачивали эту квартиру деньгами от продажи квартиры матери, это был ваш добровольный выбор. Вы могли бы и не продавать квартиру мамы, тогда она осталась бы только вашей. А тут – вы купили ее вместе, и вы в ней вместе жили. Ваш муж имеет полное право на ее половину. И между прочим, ваш адвокат должен был вам это объяснить с самого начала.
– Как же так? – Я стояла и ловила ртом воздух. Воздуха как-то стало резко меньше.
– Решение сторонам понятно?
– Понятно! – облегченно улыбался Андрей. Манечка нежно держала его за руку и ободряюще ее пожимала.
Я представила, как сейчас я перепрыгиваю через разделяющий нас стол, вцепляюсь ей в волосы и начинаю бить ее головой об стол. Она кричит, Андрей пытается отцепить мои пальцы от ее волос, а судья громко зовет конвой, чтобы меня арестовать.
– Елена Петровна, вы в порядочке? – спросил меня Трополенко.
– Если верить словам судьи, у меня не было ни одного шанса?
– Шансы есть всегда! – радостно заверил меня адвокат. – Но вот гарантий тут никто бы не дал. Помните, я вам говорил, что это не технический процессик.
– Но вы и не говорили, что он проигрышный! – возмутилась я.
– У вас есть претензии к моей работе? – моментально ожесточился адвокат. Выражение ласковой любезности сменилось жесткой решимостью противостоять. – Все, кто проигрывает процесс, считают, что во всем виноват адвокат. А ведь я вам указывал на все наши слабые местечки. И могу это доказать. Я не вводил вас в заблуждение. Или вы считаете иначе?
– Ой, оставьте вы меня! – Я махнула на него рукой. Сил воевать еще и с ним у меня не осталось совершенно. Трополенко не заставил просить себя дважды. Вот вам и пожалуйста! Свой человек, по рекомендации. Не исключено, что он действительно очень хороший адвокат. Судя по его костюмам, клиентов у него хоть отбавляй. Но я его никому не порекомендую. Разве что тому, кому захочу досадить. Потому что будет как с тамадой. Ладно, хорошо хоть, что он не выкинул в помойку мое пальто.
– Ма-ам!
– Что? – Я вынырнула из своих, совсем не веселых мыслей и посмотрела на Мишку.
– Поехали домой, а то меня Витька ждет, – пробубнил он, опустив глаза. Ему все произошедшее казалось совершенно неважным, особенно по сравнению с тем, что его ждет дружок. А мне хотелось выть на луну. Моя квартира!
Я отвезла Мишку к Витьке, поцеловала в щеку, несмотря на его сопротивление, и пошла домой. Пустые и теперь уже не совсем мои стены давили на меня со всех сторон. Что же это получается, что я проиграла? За что? Неужели за ту первую ночь в маленьком офисе, в объятиях того патентованного бабника? Или за вторую ночь? Скорее уж за нее. Потому что она действительно что-то значила в моей жизни. Именно в ту ночь, теперь я это точно вспомнила, я со всей очевидностью поняла, что действительно больше не люблю Андрея. Я его уважала, я сочувствовала ему, я еще готова была быть с ним рядом, но больше уже не любила.
Я подошла к телефонному аппарату, сняла радиотрубку, села на свой любимый диван перед своим (теперь уже по решению суда) плазменным телевизором и набрала номер, который знала наизусть.
– Элен? Это ты?
– Да, Марк, это я.
– Что случилось? Почему у тебя такой голос? – забеспокоился он. Это было слышно по еле уловимым интонациям. Я представила, как далеко-далеко, где-то посреди Парижа по его лицу пробегает тень волнения.
– Мне так плохо, Марк, мне так плохо. Я не понимаю, как мне дальше жить! – сказала я, и слезы обожгли мои щеки. Говорят, стресс нельзя держать в себе, это может плохо сказаться на здоровье. Значит, то, что я ревела как белуга, было очень даже хорошо.
Глава 4
ВСПОМНИТЬ ВСЕ!
Я перешла на работу в «Эф ди ай систем» в конце девяностых, примерно за год до памятного всем кризиса, во время которого умерла вся только что научившаяся жить без памперсов и сосок российская буржуазия. Граждане, имеющие небольшой банковский счет, автомобиль «Пежо» и квартирку, купленную в кредит, в одночасье остались и без денег, и без работы. Кстати, именно тогда потеряли свой бизнес и мои ребятишки. Так что если бы я от них не ушла, то и сама осталась бы на улице и сосала бы лапу вместе с сотнями тысяч других, поверивших в русское предпринимательство людей.
Но я к тому времени уже вовсю осваивала западные технологии. На стажировку меня отправили не во Францию, а в Германию, где на примере четких и идеально отлаженных немецких предприятий мне показали всю глубину падения российской промышленности. Вам это может показаться странным, но я была без ума от автоматизации немецких предприятий. Меня охватил настоящий восторг, поскольку неожиданно среди нуднейшей прозы жизни я вдруг поняла, что нашла свое дело – дело, которым готова заниматься бесконечно.
Меня завораживали цифры в колонках компьютерной памяти и сами машины, способные отследить любые процессы в огромных промышленных комплексах. Мне нравились сложнейшие, многоходовые, долгосрочные задачи, от решения которых я вдруг стала получать удовольствие, сравнимое разве что с победой какого-нибудь знатока в конкурсе «Что? Где? Когда?». Я действительно занялась серьезным делом, которое многим не под силу.
И если до этого я работала больше для того, чтобы обеспечить семью деньгами, а себя свободным временем, то после возвращения из Германии моя работа захватила меня целиком, до самой крышечки, которая, как любил говорить Андрей, у меня совершенно поехала. Я моталась по всей России, тестируя умирающие или уже почившие от старости и невнимания цеха. Я писала бесконечные отчеты, разрабатывая некую универсальную российскую концепцию автоматизации. Западный вариант не подходил, так как в чистом виде он подразумевал, что заказчик будет заинтересован в результате. Но Россия – тайна за семью печатями, поскольку наши заказчики платили деньги и сами же начинали саботировать весь процесс.